— Думал, что ты уйдёшь. Тебе хотелось, чтоб у нас они были. А я такой эгоист, не хотел, чтоб ты уходила. А теперь ешь. Пусть и вредно, но это лучше, чем совсем ничего.
— Я не хочу продолжать… Не хочу как раньше.
— А что ты хочешь? — спросил Валера, наливая нам чай. Достал сахар.
— Жить хочу, летать хочу. Не хочу продаваться за еду, — после моих слов Валера подавился.
— Спишу все на температуру, — ответил он.
— Я серьёзно, — наши глаза встретились. Он резко притянул меня к себе. Тяжёлый поцелуй, неожиданно стал мягким, нежным. Да он и целовался-то раньше иначе. — Ты заболеешь…
— И тебе придётся меня лечить, — ответил он.
— Может это у тебя температура?
— Может быть. Я по тебе скучал.
— Валер…
— Ешь и выпей таблетки. Хватит носом шмыгать… Что там с дачей?
— Ничего. Я её забросила. Дети маленькие. Дорога дорогая. С ними ездить тяжело, а оставить не с кем. Хотела даже продать.
— Там копейки получаться. Невыгодно. А вот расширяться придётся. Надо будет наверное квартиру продать или о трёхкомнатной задуматься или о доме, но в черте города. А дети разнополые. Хорошо бы им по комнате сразу, чтоб проблем не было. Но я хочу оставить гостиную. Пока Лешка у нас жил, меня это напрягало. Надо будет посчитать, что выгоднее. Может дом на окраине, недалеко от дачи, чтоб и участок не бросать? Как думаешь?
— Надо считать, — машинально ответила я. Мы переглянулись. Я рассмеялась. Он улыбнулся.
Он остался. Просто пришёл и вернулся в мою жизнь, потому что посчитал это правильным шагом. Я этого не могла понять. У меня в голове не укладывалось видеть правильного Валеру, который загонял детвору по кроватям, а потом мне помогал игрушки собирать. Ещё их ровно выставлял, пытаясь в комнате навести идеальный порядок. Он не обращал внимания, что утром всё будет вновь на полу. Я также не понимала, как он мог терпеть их крики. Алешку это раздражало.
— Потому что так развиваются дети. Это просто такой период, который сменится другим периодом роста. Тут ничего не поделаешь, — ответил он на мой вопрос.
— Просто других…
— Твои «другие» ничего в жизни не понимают. Им ещё расти и расти. Кто-то вырастает из пелёнок и умнеет, а кто-то до пятидесяти лет ума набраться не может.
— Хочешь сказать, что ты прям такой умный? — спросила я.
— Я могу совершать ошибки. Не идеальный, но умнее твоих «других», — ответил Валера.
— Мы уже три месяца вместе.
— Больше.
— После того как решили вновь начать жить вместе. Ты меня так и не упрекнул…
— А должен? Если тебе этого для счастья не хватает, только скажи. И упрекать буду, и… Чего там положено-то? Проблемы создавать? Давай.
— Я не об этом. Просто расставить точки хочу, чтоб не висеть в воздухе и не ждать упрёков.
— Тебе не понравится мой ответ.
— И всё же? — продолжала настаивать я. Мне действительно это было важно.
— У тебя со мной были первые отношения. Первый поцелуй, первый секс. Первый опыт совместной жизни. Большая вероятность была, что ты захочешь узнать как это всё будет с другим человеком. Морально я готов был к твоей измене. Единственное, что было неприятно это выбор моего брата. А уж тем более от него ещё и ребёнка рожать! Но опять же, это как-то я упустил момент. Мы с тобой не предохранялись, поэтому ты и не задумывалась о том, что можешь забеременеть. Ты немного наивна в этом плане. Даже то, что у нас детей не было за столько лет, ты списывала на то, что о предохранении думаю я, — он улыбнулся. — Поэтому я и не виню тебя. Это просто одна из ступеней, неприятных ступеней, которые пришлось пройти. Ты поняла, что я всё-таки тебе дорог и я лучше, чем кто-то другой. А я тоже вынес некоторые уроки. Например, что ты сильно повзрослела и наивность у тебя исчезла. С тобой стало интереснее. Одно время я даже боялся этого момента. Думал, что ты когда ты изменишься, то перестанешь меня так привлекать. Мне приятно, что я ошибался. Наверное, каждый возраст по-своему привлекателен, просто для каждого нужно своё время. А дети должны быть в семье. Раз они у тебя получились, то пусть так и будет.
— Ты не в той системе работаешь. Прям паук паутину развёл…
— Я работаю на своём месте, — возразил Валера. — Просто умею думать на несколько шагов вперёд.
Удивило ли меня его признание? Как ни странно, но нет. Где-то в глубине души, я думала, что он просто знал финал. Лёжа рядом с ним и вспоминая всю эту историю, я вновь и вновь просчитывала вероятность развития событий. Что было бы, если… И каждый раз я приходила к выводу, что если бы не Алешка, то кто-то другой, но появился бы в моей жизни. Любопытство. Он был прав. Мне было любопытно, какая есть жизнь за каменными стенами, которыми он меня окружил. Эта жизнь в итоге мне не понравилась, но и полностью возвращаться в крепость я не хотела. Пока Валера не давил на меня, как раньше, но я не знала, что будет в будущем.
— Валер, помнишь тот день, в церкви?
— Помню.
— Что тебе сказал, тот человек? — спросила я. Валера вздохнул.
— Любовь нельзя запирать под замок. Она будет пытаться улететь. Но стоит открыть дверь, она останется, потому что будет знать, что это решение приняла сама.
Это будет её выбор. И не надо бояться, потому что не нам знать, что нас ждёт впереди. Мне тебя надо было простить и отпустить, чтоб не потерять. Птицы в клетке часто болеть начинают, потому что не могут расправить крылья. А любовь — эта та же птица, только свободу любит больше других.
— Он был прав, — согласилась я.
— Знаю. Но что тогда произошло, я объяснить не могу. Никто про того человека ничего не знает. Я потом спрашивал.
— Это значит, что в нашем мире ещё есть место чудесам, — ответила я. — Главное в них верить.