Парень кивает и Лана быстро ретируется из помещения, оставляя меня наедине с этим ничтожеством. Как бы сильно не хотелось его убить, но нельзя.
— Только тронь ее, — рычу я, сжимая кулаки. Можно ведь попробовать его напугать?
— И что ты сделаешь? — насмешливо интересуется шатен, — Убьешь яростным взглядом? Или побьешь меня?
Спокойствие, Алекс. Только спокойствие.
— Поверь, придумаю что-нибудь, — цежу я сквозь зубы. Приходится делать глубокие вдохи-выдохи, чтобы хоть как-то сдержать жажду убийства этого урода.
— Ты проиграл, — с нескрываемым торжеством произносит Шон, — Смирись с этим. Ты предал Лану и теперь она знать тебя не хочет, так что уйди с дороги, не путайся под ногами. Все равно у тебя нет шансов.
— Это мы еще посмотрим, — зло бросаю я, — Обидишь ее или просто посмеешь тронуть, и ты покойник.
В этот момент я как никогда серьезен. Может конечно давали себя знать эмоции, но я был готов пойти даже на убийство, лишь бы защитить Лану. Но внутренний голос с горечью напоминал, что самую серьезную рану девушке нанес я сам, и по сути в первую очередь шею надо свернуть именно мне.
Сейчас мне удалось расстроить планы этого Шона, но что дальше? Что ему помешает повторить все чуть позже? И неужели Лана действительно этого хочет? И если да, стоит ли вмешиваться?
Черт, о чем я вообще? Конечно стоит! От одного только ее слегка безумного взгляда, с нереально широкими зрачками становится страшно. Она явно не в себе. И раз виноват в этом я, то я и должен сделать хоть что-то, чтобы не дать ей скатиться. Не дать этому мудаку утянуть ее на дно, и там оставить.
Пусть она и никогда не простит меня. Готов даже слушать ее проклятия, и терпеть ненависть, но спокойно наблюдать как она губит собственную жизнь я не могу. Я знаю Лану, и это не она. Да, я сам в свое время заставил ее жить не своей жизнью, подстроится под меня, о чем жалею. Ведь Лана всегда была натурой жизнелюбивой и непоседливой, закрывать ее в четырех стенах было кощунством. Жаль, я так поздно это понял. Требуя от девушки стать домохозяйкой и не шляться по студенческим тусовкам, я думал не о ней, а о собственном ревнивом эго. Заставил ее подавлять в себе часть своей натуры. Но и то, что я наблюдаю сейчас вовсе не Лана. Из одной крайности, куда загнал ее я, она бросилась в другую. Теперь она уже засунула куда подальше рациональное мышление, и элементарную осторожность. Живет одним днем, не думая о собственном здоровье и будущем. Старается успеть как можно больше ухватить от обширного спектра развлечений, предполагаемых студенчеством и порой хватает через край. Как сегодня например. Чего она приняла? Какого черта вообще лезет в такую грязь?
Я понятия не имею, что мне со всем этим делать. Но бездействие равносильно преступлению. Я заставлю ее свернуть со скользкой дорожки, чего бы мне это не стоило.
POV Лана.
Как под танк попала примерно — так можно было охарактеризовать мое самочувствие. Болело буквально все, казалось даже волосы, и те болят. Хорошим лекарством наверное был бы сон, но какие там спать, после всего произошедшего.
Вечеринка была в самом разгаре, когда мы с Шоном туда пришли. Сказать, что я мало кого знала, вообще ничего не сказать. И вообще я долго не могла привыкнуть к атмосфере, ведь целый год я просидела дома. Забыла маленько, что это такое. Видя мою скованность, Шон в конечном итоге сунул мне какую-то таблетку. Увидев голубой кружок, я напряглась. Не перебор ли это? Но парень утверждал, что мне это нужно, поможет расслабиться. И я ему поверила, ведь Шон еще ни разу меня не обманул, и на этот раз тоже оказался прав.
Вскоре я почувствовала забытый казалось драйв, легкость в теле и ошеломляющий пофигизм. Мне было так хорошо и весело! Я чувствовала себя просто счастливой, до того момента, как из ниоткуда возник Алекс…
Сколько бы я не пыталась анализировать, понять как мы с Шоном оказались в объятиях друг друга, мне не удавалось. Глупо отрицать, целовался парень классно, но что вообще это было? Как так вышло? И кто мы теперь друг другу?
А еще Алекс. Меня конечно до дрожи злило его появление, но какая-то часть меня была этому рада, и даже благодарна за то, что он вовремя вмешался. Иначе даже думать жутко, но все могло зайти куда дальше. Голова в тот момент будто отключилась.
Конечно же увидев человека, которого когда-то считала всем своим миром, я быстро пришла в себя. Новая волна сердечной боли скрутила внутренности. Он стоял всего в каком-то метре от меня злой и искренне обеспокоенный. Такой красивый, такой родной… И чужой одновременно.
Во мне боролись две Ланы, одна из них требовала: послать все к черту, и просто крепко обнять его. Все забыть и простить. Прекратить мучить себя. Другая же, неистово орала, требуя послать его как можно дальше. Прощать можно, и даже нужно, но только не измену. Разве может быть что-то, страшнее предательства?
И я встала на сторону второй. Как бы мне тяжело не было, но нельзя забывать причину этих мук. Не на помойке я себя нашла. Да и смысла не имеет, даже надеяться, что у нас что-то могло бы быть как раньше. Отношения без доверия, изначально обречены. А у меня больше нет веры этому человеку. Поэтому я сделала все, лишь бы сильнее задеть его. Видела его боль, от собственных злобных слов, но разве мне легче?
Но так или иначе, Алекс заставил меня задуматься о Шоне. Неужели он прав, и Шон преследует не такие благородные цели, как мне кажется?
Шон конечно мне нравится, с ним легко и он заставляет меня улыбаться, снова ощущать вкус жизни, но… Не готова я к новым отношениям. Не могу и не хочу. И просто малодушно боюсь. Я вообще не уверена, что когда-нибудь решусь еще раз пустить кого-то так глубоко в свою жизнь и сердце. Не верю я больше в любовь. Любовь, приносит счастье? Чушь. Она приносит боль. Как сильный вирус заставляет корчиться в агонии, только вот не изобрели таблетки от сердечных мук.
И сейчас я нахожусь в наивысшей степени растерянности, не представляя как вести себя с парнем дальше. Вспомни, как говорится…
Хлопок входной двери заставил меня замереть. Что лучше, притвориться спящей или сразу прояснить что к чему? Дверь комнаты резко открылась, и я растерянно заморгала. Он меня подловил, избавляя от нелегкого выбора.
— Не спишь, — констатировал Шон.
Парень был немного навеселе и от него беспощадно разило дешевыми женскими духами, по запаху напоминающими освежитель воздуха «Ландыш». Помятый вид, вкупе со сногсшибательным ароматом, вполне ясно говорили как парень провел ночь. Но имею ли я право его судить? Нет, конечно. Шон никогда не скрывал, что любит женщин и наслаждается ими как только может. И вроде бы мне должно быть противно, но опять нет. Он им ничего не обещает, наоборот сразу обговаривает, что это всего лишь секс. Так какое я имею право что-то ему говорить, если эти дешевки, сами лезут к нему в постель?
— Как видишь, — буркнула я, — У меня все тело болит.
— Это пройдет.
Повисла неловкая пауза. До чего не люблю я подобные моменты! Надо что-то сказать, а в голове полный вакуум.
— Слушай, я хотел извиниться, за то, что случилось на вечеринке, — наконец сказал Шон, — Хватил лишнего, и сам не понимаю как так вышло. Я помню твои слова, и не хочу нарушать твои границы.
Чертова темнота! Из-за нее не видно глаз парня, и мне остается лишь гадать насколько искренни его слова. Но подыграть ему необходимо. В конце-концов, он говорит и делает именно то, чего я хотела.
— Не стоит, — я постаралась улыбнуться, — Я и сама потеряла на мгновение голову, так что давай просто забудем об этом, хорошо?
— Договорились.
***
С того вечера, жизнь потекла в прежнем русле. Шон как и раньше учил меня не забивать голову ненужным хламом и жить в удовольствие. Но теперь неосознанно я приглядывалась к нему. Злополучный поцелуй на вечеринке многое изменил, и былой легкости не стало. Мне постоянно стало казаться, будто парень чего-то выжидает, хотя виду он не подавал.
С Джули я помирилась и подруга продолжала клевать мне мозг, считая, будто я совсем спятила. Ей категорически не нравился Шон, его образ жизни и влияние, которое он на меня оказывает. Я же отказываться от парня была не намерена.
Так же мне продолжал периодически мерещиться Алекс. Только вот после его внезапного появления на вечеринке, я совсем не уверена в том, что это всего лишь галлюцинации. И если он следит за мной, то зачем? Я же предельно ясно дала ему понять, что между нами все окончательно кончено, и не будет больше ничего и никогда.