– Никаких разговоров не будет, – сжав губы, прошептала Лиза, – Я уезжаю вместе с ней. Идем, Лена.

– Ты никуда не пойдешь! – закричала Тамара Федоровна. – А если уйдешь – ты мне больше не дочь!

– Договорились, – кивнула Лиза и потянула обалдевшую Лёку за рукав, – Идем, Лена. Поедем домой.

Не слушая больше никого, Лиза с помощью Паши вышла на улицу и запихнула Лёку на заднее сиденье машины. Паша сел на переднее, сама Лиза – на водительское место.

– Ты с нами? – спросила отрывисто.

– Угу. Ты же слышишь, как они орут, – хмыкнул парень, – Эту бурю лучше пережить. И потом, я жажду услышать подробности.

6

В машине Лену окончательно развезло. Лизе и Паше стоило немалых трудов дотащить её до квартиры и уложить в кровать. Девушка даже умудрилась стащить с Лены джинсы и укрыть её одеялом. Паша в это время сварил крепкий кофе и устроился на табуретке с большой чашкой в руках. Лиза переоделась в домашнюю одежду, умыла лицо, с отвращением посмотрела на себя в зеркало и зашла в кухню. Села на табуретку, оперлась подбородком о сжатые ладони и тихонько заплакала. Силы, которые она старательно поддерживала в себе целый вечер, кончились.

Девушка оплакивала свою жизнь, своих родных, свою совершенно безбашенную, но такую любимую подругу. Лиза не жалела. Жалеть было не о чем, но она вполне представляла себе все последствия, которые начнутся уже завтра.

Паша спокойно смотрел на плачущую девушку, не делая попыток её успокоить. Когда плач затих, он поставил перед Лизой стаканчик с растворенной в воде валерьянкой и заставил выпить до дна.

– Успокоилась? – спросил он минут пять спустя.

– Конечно. Извини, Паш.

– А ты правда лесбиянка? – любопытство так и блестело в глазах парня.

– Правда, – вздохнула Лиза, – А ты не догадывался?

– Ну про Ленку сразу всё понятно стало, но я не думал, что ты с ней спишь.

– А чего ты так спокойно говоришь об этом?

– Лизок, я же москвич теперь. Всякого насмотрелся. Поверь мне, там такие вещи в порядке вещей. Слушай, еще не поздно позвонить маме и сказать, что ты всё это со зла сказала. И всё будет как раньше.

– Мне надоело прятаться и врать, – всхлипнула Лиза, – Паш, почему я не имею права на то, чтобы быть просто счастливой? Какое им дело? Я же счастлива!

– Неужели?

– Что? – Лиза запнулась. – Да, конечно, я счастлива. Конечно, не всё так гладко, как хотелось бы, но что ж поделаешь.

– Лизок, а ведь она же тебя не любит, – протянул Паша задумчиво.

– Любит. Не так, как хотелось бы, но любит.

– А как хотелось бы?

– А хотелось бы чтобы любила так, как она любить не умеет…

– Интересное кино. Слушай, Лизок, можно я покурю?

– Можно. И мне сигаретку дай.

– Ты же не куришь! – удивленно посмотрел на девушку Паша.

– Покуриваю. Очень редко, но бывает. Достань блюдце из шкафа, пепельницы нет у нас, я Ленку гоняю за курение.

Паша потыкался в навесные шкафчики, нашел блюдце и вынул из кармана пачку «Парламента». Лиза открыла форточку. Они закурили и помолчали немного, смущенно глядя друг на друга.

– Павлик, они же мне теперь не дадут вообще жизни, – прошептала Лиза.

– Угу… Заживо съедят.

– Но я не могу совсем отказаться от своих родных. Я люблю маму и папу. Но и Ленку люблю тоже.

– Лизок, тебе не надо ни от кого отказываться.

– А что мне делать?

– Хватай Ленку в охапку и поехали в Москву.

– Ты что? С ума сошел? – удивилась Лиза. – Я не хочу в Москву.

– Тогда готовься к паломничеству. К вам сюда такая толпа начнет ходить. Тетя Тома будет реветь, дядя Петя орать. Потом мой папа подключится, а он может Лене и по голове захреначить.

– Не выражайся, пожалуйста.

– Ой, брось, – Павел закурил еще одну сигарету, – Ты прекрасно знаешь, что тебя теперь ждет. Не забывай, что тут еще Сергуня замешан. Тебя теперь за него будут активно сватать.

– Пашка… Как ты прав… Начнут… Они будут сватать, Лёка будет беситься… Прощай, спокойная жизнь! Паш, доставай из холодильника коньяк. Я собираюсь как следует напиться.

– Лизок, не надо. Иди лучше под бок к своей алкашке, выспись, а завтра вместе решите, что дальше делать.

– Ты думаешь? – засомневалась Лиза.

– Уверен. Давай. Я тебе позвоню завтра.

7

Утро было тяжелым. Лёка первая пошевелилась под тяжелым одеялом и застонала. Язык, казалось, заполнил собой весь рот и безумно хотелось пить. Воды из холодильника. Ледяной. Или из-под крана. Теплой. Любой воды. Главное чтобы много.

Лена осторожно передвинулась к краю кровати и медленно села.

– Главное не делать резких движений, – пробормотала она и встала, придерживая голову руками.

Путь девушки лежал на кухню, туда, где в холодильнике обязательно должно было найтись что-то жидкое. Держась за стенки и стеная, Лёка наконец добралась до раковины.

– К черту холодильник, – прошептала она и напилась холодной воды прямо из-под крана. Стало легче. Но голова закружилась еще сильнее и девушка присела прямо на пол.

Именно в таком состоянии её и нашла Лиза. Охнула, помогла Лене добраться до табуретки и кинулась в шкаф за аптечкой.

– Детка… Я сейчас умру. Сделай что-нибудь.

– Ленка-Ленка. Если бы я знала, чем это кончится – то оставила бы тебя дома вчера. Держи аспирин. И сок. Пей.

– Оо…

Лена с трудом проглотила две таблетки, запила и упала головой на стол. Ей было очень плохо.

– Не падай. В холодный душ быстро, – велела Лиза и помогла девушке добраться до ванной. Как только дверь захлопнулась, Лиза услышала громкий грохот и кинулась назад. Естественно, Лёка свалилась прямо на пол и постанывала, приложив голову к холодной ванной.

– Горе ты моё… Вставай!

С большим трудом Лиза подняла Лёку на ноги, раздела и засунула в ванную. Поразмыслив, включила ледяную воду и начала из душа поливать дрожащую от холода девушку. Через пару минут этой несложной процедуры Лена начала фыркать, еще через две – попыталась отобрать у Лизы душ.

– Ты что делаешь, детка? Холодно!

– Очнулась? – улыбнулась девушка и добавила горячей воды в напор. – Давай мойся, горе моё.

– Дай я сама.

– Ну уж нет. Один раз ты уже упала, второго нам не надо.

Лёка сидела на дне ванной, голая, похожая на мокрого воробья со своими всклокоченными волосами. Лиза вставила душ в держатель, намылила девушке голову и начала как ребенка отмывать её. В первую очередь от запаха вчерашнего алкоголя.

Когда Лёкина кожа начала скрипеть под пальцами, а глаза приобрели привычный синий цвет, Лиза помогла ей встать, обтерла полотенцем и одела в халат.

Через пять минут обе они уже сидели на кухне и пили обжигающий черный кофе.

– Детка, а в честь чего я вчера напилась?

– Понятия не имею… Ты сидела с Пашкой в кустах, пила коньяк и почему-то напилась.

– А потом что было?

– Потом ты дала по физиономии моему бывшему однокласснику и другу детства и мне пришлось сказать всем родственникам, что я лесбиянка и что я люблю тебя.

Лена застыла, не успев поднести чашку к губам. Поморгала удивленно и перевела взгляд на свои ладони. Следов от ударов не было.

– Ты шутишь? – с надеждой спросила.

– К сожалению, нет.

Лёка в несколько глотков допила кофе и глубоко задумалась. В её похмельных мозгах потихоньку забрезжило понимание.

– Я Сергуне по морде дала? – спросила она с ужасом.

– Точно, – кивнула Лиза.

– А потом дядя Петя и вся орава зашли и ты им сказала что ты моя девушка?

– Именно так.

– А потом… А потом, Лиз?

– А потом мы с Пашкой отвезли тебя домой и уложили спать.

– Черт возьми, – пробормотала Лена, – Детка, прости… Мне так стыдно. Я действительно была очень пьяная. Я же знаю, что вы с Сергуней просто друзья…

– Были друзьями, – жестко ответила Лиза, – Теперь уже врядли когда-нибудь будем. Ты как себя чувствуешь? Отошла?

– Да вроде…

– Тогда иди в кровать, отдыхай. А я к маме поеду.

– Вместе поедем, – резко вскочила Лена и тут же упала назад на табуретку от резкой боли в голове.