– А тебя я ничем не смущаю? – подмигнула девушка и скрылась за кулисами.
– Один-один, – усмехнулась Лёка, – Давайте следующую, что ли.
– Никита, готовимся! Валентин, фанерку!, – скомандовал Дэн.
– Поехали!
На этот раз на сцену вальяжной походной вышел высокий мускулистый парень, одетый в матросский костюм. Его выступление Лёка почти не смотрела – техника парня была настолько отработана, что никаких ошибок даже представить себе было нельзя.
В том же ритме были просмотрены выступления еще двух девушек. Одна танцевала в амплуа рабыни, обожающей своего господина. Другая – в роли маленькой стервозины, кусающей протянутые к ней руки.
Всё это было скучно и утомительно, но только для тех, кто имел несчастье наблюдать такие танцы каждый день. Плюс впечатление явно портила нерабочая освещенность клуба и скользящие туда-сюда официанты, которые накрывали столы скатертями и готовили приборы.
– Всё, еще одну и хватит, – решила Лёка после просмотра очередного номера.
– Кого? Остались Лайма, Вера и Марина.
– Машку давай, – протянула Ксения, – Лёлька на неё глаз положила.
– Ох, смотри, как бы я на тебя что-нибудь другое не положила, – засмеялась девушка, – Давай, Дэн, действительно, Мари посмотрим. Мы с ней новый номер на днях делали.
– Знаем, знаем, как называется этот номер. Тем более, жена в Москву усвистела, место в личном коттедже вакантно.
– А ты злишься, что я до сих пор тебе его не предложила?
– Ах, что вы? Что вы? Разве я достойна?
Денис не обратил никакого внимания на слова девушек – такие пикировки были неотъемлемой частью каждого клубного дня. Он дал команду Валентину и через секунду сладкий голос Уитни Хьюстон наполнил зал.
Ксения прервала свой монолог на полуслове, когда увидела Мари, выплывающую на сцену. Облако белых волос обрамляло светящееся лицо девушки, целомудренное платье шелком ласкало фигуру, и в каждом движении проскальзывала грация и нежность.
Этот танец был похож на лёгкое дуновение ветерка в жаркую погоду – невинный и в то же время безумно сексуальный. Девушка скользила по сцене, изгибаясь в немыслимых па, и улыбалась опьяненным глазам публики.
– Это что у нас – побег из института для благородных девиц? – проворчала Ксения, не в силах оторвать взгляд от красоты зрелища.
И тут как будто ответом на её вопрос Мари выгнулась, протянув руки к потолку. Музыка притихла, мягкий свет обтекал застывшую фигуру девушки.
Взрыв мелодии… Направленный луч выделил на бледном лице ярко накрашенные горящие глаза. И стало ясно, что невинность – всего лишь игра, недоступность – лишь маска, готовая в любую секунду быть сорванной под настойчивыми сильными руками.
Резкими движениями Мари скинула верхнюю часть платья, оставшись в блестящей сорочке и юбке, облегающей колени. Под музыку спустилась вниз, прикоснулась к шесту.
И тут со стула поднялась Лёка.
– Я тебе не верю, – почти прорычала, обхватывая девушку за талию и вместе с ней двигаясь круговыми мягкими движениями, – Я не верю, что ты меня хочешь. Докажи мне.
Мари вжалась спиной в Лёкин живот и опустилась на колени, одним рывком поднимая голову. Взметнулись волосы, еще ярче загорелись глаза. Лёка обошла девушку одним па и, взяв за руку, вынудила подняться. Прижала к себе в танце и, глядя прямо в глаза, ухмыльнулась:
– Ты дешевка. Всего лишь дешевка. Тебе никогда не стать моей. Ты недостойна этого.
Вскинулась, загорелась, в движения добавилась ярость – самая настоящая, животная.
Ксения и Дэн, разинув рты, наблюдали за представлением. Даже официанты застыли кто где, не отрывая глаз.
– Ты маленькая, серая дрянь, – шептала Лёка, поворачивая Мари к себе спиной, – Я не хочу тебя. Ты не возбуждаешь меня. Нисколечко.
А Марина выгибалась, скользя спиной по животу девушки, разворачивалась в попытке прикоснуться и – обходила стороной, ведомая сильными крепкими руками.
Они танцевали так, словно это был последний танец перед смертью – яростно, жестоко. Лёка снова и снова повторяла обидные, больные и грубые слова, но они лишь раззадоривали обеих – всё это не было сексуально, они показывали что-то гораздо более чувственное, чем обычный секс.
– Ты же хочешь меня, да, детка? Я вижу, что хочешь. Соблазни меня, заставь захотеть. Ты – ничтожество в этом мире, дешевая тварь, которая пожелала стать принцессой. Но ты ни на что не годна – ведь я не хочу тебя, не хочу…
Лёка то хватала Мари за волосы, заставляя опуститься на колени, то ладонями отводила в сторону, как будто отталкивая, но и не позволяя уйти совсем.
Она ни разу толком не прикоснулась к девушке руками – только телом, животом, грудью, щекой, скользнувшей по обнаженному уже бедру.
Марина раздевалась сама – скидывала одежду, надеясь своей наготой завести, покорить, обуздать.
Но всё тщетно. С последними звуками музыки Лёка рывком опустила девушку на колени, посмотрела презрительно на низко опущенную голову и вернулась на своё место.
Какое-то время в клубе стояла тишина. Такая, что даже было слышно, как орет на кого-то Славик в осветительской. А потом все вдруг разом выдохнули и ожили.
Официанты поспешили по своим делам, а Мари со слезами на глазах собрала в руки одежду и подошла к Лёке.
На её полных грудках сверкающими капельками блестел пот. Соски, напряженные, устремились вперед, и даже невооруженным взглядом было видно, насколько возбуждена девушка.
– Ты… Ты… – прошептала она, пытаясь найти слова и не находя их.
– Нормально, детка, – искрометно улыбнулась Лёка, – Если сумеешь так же станцевать на шоу одна, если каждый в этом зале поверит, что ты хочешь именно его, что невинность свою хочешь ему отдать – то я, пожалуй, выполню любою твою просьбу. Одну.
Мари помотала головой, не в силах ответить и вдруг кинулась за кулисы, прижимая к груди остатки костюма.
– Дурдом на выезде, – мрачно прокомментировал Дэн, – Лёль, теперь она будет реветь и на шоу выйдет с опухшей мордой.
– Не будет, – возразила Ксения, – Ты что, Дениска? Ей же пообещали доступ к высочайшему телу.
– То есть?
– А то ты не понял? – засмеялась ехидно и начала передразнивать Лёку, – Я выполню одну твою просьбу, детка, и мне абсолютно всё равно, как ты станцуешь, потому что и ты, и я знаем, что сегодня я тебя трахну.
– Дорогая, ты мне что-то надоела уже за сегодня, – пробормотала Лёка, – Пошли гримироваться, чтоли?
Гримерка была одна на всех – так решил Дэн, которому было бы сложно бегать между двумя помещениями, и так решил директор клуба, которому неоткуда было взять еще одну комнату для этих «сумасшедших артистов».
В тесном пространстве, забитом зеркалами и журнальными столиками одновременно передвигались обнаженные девушки и два парня, обтянутые лишь короткими шортами. Между ними непрерывно сновал Денис, советуя, поправляя, подкрашивая.
Лёка как всегда примостилась в углу на стуле, прилаживая к лицу белую бороду и лениво наблюдая, как Ксения, уже одетая в костюм снегурочки, язвит и доводит до слёз кого-то из девчонок.
Это были самые напряженные минуты перед выходом на сцену – Лёка знала, что после всё тело будет отдано лишь вспышке адреналина, длившейся обычно около трех часов – до самого конца шоу.
Прибежал Валентин, принёс список фонограмм для уточнения. Девушки не обратили на него никакого внимания – они давно привыкли ходить обнаженными перед мужчинами.
– Всё, дамочки, начинаем, – скомандовала, наконец, Лёка и вместе с Ксенией пошла к кулисам. Валентин унесся в диджейскую и через несколько секунд на фоне громкой музыки зазвучал его голос:
– Дамы и господа! Клуб «Прометей» представляет: шоу-программа «Искушение». Елена Андропова и Ксения Мальсон! Встречаем!
Девушки услышали звук аплодисментов, а следом – фонограмму с собственными голосами:
– Ксюшенька, и что мы сегодня будем делать?
– А что бы ты хотела сегодня делать, Лёлечка?
– Шоу… Сегодня мы будем делать шоу!
Это была их «визитная карточка» – диалог звучал перед началом каждой программы. В последнее время публика стала реагировать на него смехом.
Но задумываться было некогда – зазвучала музыка группы «Дискотека Авария» и девушки выскочили на сцену.
– Новый год к нам мчится… Скоро всё случится… Сбудется что снится…