Морковка плюхнулась в кастрюлю к картошке. Лёка рассудила, что раз и то, и другое – овощи, то варить их по отдельности совершенно не обязательно.

Настрогать мелкими кусочками яблоко было самым простым. Оставалась селедка.

Эта наглая рыба не мигая смотрела на девушку с тарелки и ни единым словом не подсказала, каким образом можно быстро и безболезненно избавить её от костей.

– Может, тебя как морковку? – задумчиво предложила Лена. – Нет? Хм… А как тогда?

Большая проблема. Потосковав еще немного, Лёка решила вопрос кардинально: ободрала селедочное мясо со скелета и уже из него повытаскивала остальные кости.

Еще через час салат был готов. Он аккуратной горкой лежал в салатнице, поблескивая рыбьими чешуйками и был готов к употреблению. Но есть такую красоту в одиночку не хотелось.

Лена подумала немного, посмотрела на себя в зеркальную поверхность чайника, состроила рожу и пошла искать трубку телефона.

– Лучше поздно, чем никогда, – вздохнула она и набрала по памяти номер.

14

Лёка не раз представляла себе эту встречу. Думала о том, как будет выглядеть и что будет говорить. Размышляла, куда пригласит и какие цветы подарит. Но ни на секунду она даже предположить не могла, что, увидев Лизу, потеряет дар речи и не сможет связать и двух слов.

– Так и будем стоять? – Лена с большим трудом поняла, что ей говорят с той стороны дверного проема.

– Нет, – отмерла и заморгала, – Конечно, нет. Я просто удивилась…

– Сама позвала в гости и сама же удивилась, что я пришла? – засмеялась Лиза, протискиваясь в прихожую и целуя Лёкину щеку. – Кстати, если ты думаешь, что я поверила в то, что ты сама приготовила салат – то ты ошибаешься.

– Честное слово, сама! Целиком и полностью! Да ты сейчас сама убедишься?

– Ни за что не поверю! Ты и кухня – это несовместимые понятия.

Они болтали ни о чем, каждая фраза давалась с трудом, но за этим весельем и легкостью так просто было спрятать чувства, которые клокотали внутри и грозились вырваться наружу. Пока Лёка вешала Лизин плащ на вешалку, та быстрым взглядом осматривала квартиру и сжимала губы от того, как всё знакомо здесь было.

– Нельзя, – прошептал внутренний голос и Лиза сжала ладони, – Не смей вспоминать. Ты забыла её. Это просто дружеский визит. Не смей вспоминать. Не смей.

– Лиз, ты чего? – Лёка помахала рукой перед лицом девушки и улыбнулась. – Заснула?

– Да нет, просто смотрю, во что ты квартиру превратила, – отшутилась. Молодец. Умница. Теперь поправить волосы, бросить взгляд в зеркало и пройти на кухню, не забывая улыбаться и шутить.

– Ну, в общем, вот, – Лена кивнула на накрытый стол, – Присаживайся. Сейчас будем дегустировать. Что будешь пить?

– А что у тебя есть?

– Сок и кока-кола. Чай. Кофе. Минеральная вода. Всё.

– А спиртное? – распахнулись глаза, Лиза не смогла скрыть своего удивления.

– Я не пью больше. Совсем.

– Неожиданно… Но это очень приятная неожиданность. Ну чтож, давай попробуем салат. Может быть, я смогу на вкус определить, в каком магазине ты его купила.

– Эй! Я делала сама!

– Сейчас проверим.

Лиза аккуратно захватила вилкой немного салата, отправила его в рот, пожевала, перевела взгляд на салатницу и вдруг расхохоталась – громко, от души, вытирая салфеткой выступившие на глазах слезы.

– Ты чего? – испугалась Лёка. – Лиз, ты что?

– Я тебе верю, – девушка никак не могла остановиться, смеялась всё громче, – Верю, что ты сама… Сделала… Только ты могла додуматься… Селедку порезать… Не почистив… Ленка… Ребенок ты мой безмозглый… Тут же полмиски чешуи селедочной…

– Блин, – от искреннего разочарования, прозвучавшего в Лёкином голосе, Лизе сразу расхотелось смеяться, – А я так старалась…

– Ну перестань, не расстраивайся. Давай так сделаем: это мы сейчас выбросим, потому что первый блин так или иначе должен быть комом, правильно? А потом посмотрим, что еще у тебя есть из продуктов и вместе что-нибудь приготовим. Идет?

– Идет… – улыбнулась Лена. – Давай попробуем.

Процесс готовки превратился в кошмар для обеих. Тяжело было двигаться по небольшой кухне без риска наткнуться друг на друга. А каждое – даже случайное – прикосновение – почему-то заставляло краснеть и смущаться.

Лёка постоянно напоминала себе, что Лиза уже давно не её девушка, но – видит Бог – память – коварная штука, и иногда она просто отключалась и переставала функционировать.

– Открой огурцы, пожалуйста, – командовала Лиза и Лена, забывшись, обнимала её сзади чтобы добраться до банки, тут же вспоминала, что нельзя, и почти отпрыгивала назад.

– Как это резать? – спрашивала Лёка, и Лиза вдруг опускала подбородок ей на плечо, рассматривая сосиски на разделочной доске, тут же дергала головой и старалась убежать на другой конец кухни.

Словом, когда стол был заново накрыт и девушки присели на табуретки, то обе они уже были измотаны и напряжены до предела.

– Очень здорово получилось, спасибо, – смущенно поблагодарила Лёка, когда ужин был съеден, а чай разлит в чашки.

– Тебе спасибо, – улыбнулась Лиза, – Вместе готовили…

– Да. Лиз, давай поговорим? – предложила, как в омут бросилась.

– Давай… О чём?

– Я скажу, а ты просто послушай, ладно? – никто и никогда не видел Лёку до такой степени смущенной и растерянной. И в то же время какая-то твердость, невиданная ранее, появилась в её жестах и голосе. – Я хочу попросить у тебя прощения. Понимаю, что извинения в данной ситуации – это глупость и чушь, но, честно говоря, это нужно в первую очередь мне. Я не буду говорить о том, какой сукой я была – это и так ясно. Не буду говорить, что изменилась – потому что скорее всего это не так. Просто хочу чтобы ты знала – если бы у меня была возможность повернуть время вспять, то всё сложилось бы по-другому. И я бы не причинила тебе всей той боли, через которую ты прошла, к сожалению в одиночку.

– Но время вспять не повернешь.

– Знаю. Ты спрашивала меня много раз, люблю ли я тебя. Я не любила. Ни тебя, ни кого-либо до тебя. На самом деле, всю свою жизнь я любила только саму себя, наверное. Всё делала так, как мне хотелось и так, как я считала правильным. Не обращала внимания на людей. Но дело даже не в этом… Лиз, ты очень важна для меня. Всегда была, а сейчас особенно.

– Лёка…

– Погоди, дай мне закончить. Назад ничего уже не вернуть, я знаю. Исправить то, что я сделала невозможно тоже. Простишь ты меня или нет – решать тебе. Но я очень тебя прошу – если есть хоть маленькая возможность, если… если ты сможешь… Давай попробуем дружить? Просто дружить? Я ничего никогда не буду от тебя требовать, обещаю. Не буду просить… Просто это было бы так здорово, если бы смогли видеться… Так здорово…

Лёка замолчала, уткнувшись взглядом в чашку. Лиза молчала, ошеломленная. Она ожидала предложений «попробовать сначала», ожидала заверений, что «теперь всё будет по-другому». Бессвязная речь Лены, запинающаяся и незнакомая, удивила и поразила. Она заставила заново посмотреть на прошедшие годы. Придя сюда сегодня Лиза ожидала увидеть прежнюю Лёку. Увидеть, убедиться, что старые чувства уже не причиняют боли, и уйти. Насовсем. Новая Лёка пугала. Притягивала. Заставляла тщательно выстроенные стены лететь в тартары. И заставляла сердце биться по-новому.

– Хорошо, – решилась, наконец, Лиза и Лёка подняла на неё взгляд. Взгляд, полный надежды, – Давай попробуем.


***

И они попытались. Конечно, было тяжело. Гораздо легче строить отношения с чистого листа, чем пытаться восстанавливать их на месте разрушенных и растоптанных.

Виделись редко. Лёка была занята тем, что приводила свою жизнь в порядок – устраивалась на работу, возилась с машиной, а ночами читала книги или учебники – готовилась в следующем году поступать в институт.

К родителям пока не ездила. И друзьям не звонила. Решила вначале начать работать и привести в нормальный вид собственную жизнь, а уж потом встречаться с ними – полузабытыми призраками из прошлого.

Лиза искренне старалась помочь. Они как будто заключили договор: не говорить о прошлом. Лёка не рассказывала о том, что случилось с ней за прошедшие годы, Лиза тоже молчала о том, чем занималась и как складывалась её жизнь.