Джастин Валенти - Протеже

– И водный тоже при ближайшем рассмотрении. Не хочешь поплавать?

– Куда ты – туда и я!

Вода оказалась чудесной: зеленоватой сверху и темно-синей в глубине и такой теплой, что они бросились в нее с разбега.

Мэтью, обхватив Диану за талию, положил ее ноги себе на бедра.

– Я люблю тебя, прекрасная морская нимфа. – Он покрывал ее лицо нежными поцелуями, и ей казалось, что нет ничего лучше этих густых влажных усов, глаз цвета морской волны и сильного, страстного тела.

– И я тебя люблю, – отвечала она. Однако помимо ее воли, как это случалось довольно часто, в памяти промелькнул образ Люка.

А ведь Диана не лгала и действительно любила Мэтью, хотя часто спорила с ним, упрямо настаивая на своем. Не сразу пришло понимание того, что в споре компромисс куда лучше поражения или даже победы. В отличие от большинства известных ей мужчин Мэтью всегда выслушивал мнение оппонента. Незлопамятный, он легко забывал о споре, как только они приходили к какому-то решению.

Мэтью вообще был необычным человеком. К примеру, Диана гораздо лучше играла в теннис, и, хотя Мэтью не радовали частые поражения, он не злился на Диану, а искренне восхищался ее мастерством.

И конечно, вода была его родной стихией. И он, и Диана часами плавали и ныряли в океане, однако она сдалась после первых же попыток заняться виндсерфингом.

– Стоит ветру дунуть посильнее – и все летит вверх тормашками! Нет, это не для меня, – сказала Диана.

– Только потому, что ты вбила себе это в голову.

– Честно говоря, я вообще не понимаю, из-за чего столько шума.

– О'кей, значит, не насилуй себя. Лучше подбери хорошего партнера и играй в теннис, пока я буду кататься на доске.

Диана очень уважала в нем эту способность признаваться в своих слабостях. Мэтью так же ясно видел слабости ее и Андреа. Наверное, поэтому и был хорошим отцом.

Наступил последний вечер перед возвращением. Диана с тоской думала о своей пустой квартире, о редких, случайных встречах у себя с Мэтью.

Они долго занимались любовью и заснули в полном изнеможении, но среди ночи Диана очнулась, чувствуя, что снова хочет близости.

Мэтью никогда не сердился, если она будила его, тем более по такой причине. Диана покрыла легкими поцелуями лицо, губы, шею, грудь и живот Мэтью.

– О, – выдохнул он, – как прекрасно! Не останавливайся, милая…

Возбуждение мигом рассеяло сон, и теперь Мэтью, завладев инициативой, целовал и ласкал ее чуткое тело.

– Мэтью, – страстно шептала она, – мой чудесный Мэтью… Я хочу тебя!

– Сию минуту, милая…

Они слились воедино и теперь двигались в унисон – так же, как бились их сердца.

Когда все кончилось, Мэтью включил свет:

– Ну-ка, дай полюбоваться, кого это я сейчас любил! – Ответом ему был ласковый смех и игривый шлепок. Обнимая друг друга, влюбленные мирно заснули.

За завтраком Мэтью внимательно посмотрел Диане в глаза.

– За эти две недели мои чувства к тебе необычайно усилились. Мы отличная пара, верно?

– Да, – тепло улыбнулась она. Он сказал чистую правду. У Дианы еще не было такого близкого человека.

– Диана, мне страшно подумать о том, что я не смогу больше спать с тобой каждую ночь. Мы провели великолепный медовый месяц. Может, стоит начать новый год свадьбой? Уверен, Энди тоже будет легче, когда с неопределенностью будет покончено.

Она потупилась и вздохнула.

– Снова Люк? Но что же еще ты должна узнать об этом типе, чтобы забыть его навсегда? Решись наконец! Потому что, если тебе не удастся выбросить его из головы, мне придется расстаться с тобой ради Энди. Мы не можем больше так жить. Это слишком болезненно и для дочери, и для меня. Кроме того, я постоянно злюсь, так как считаю, что он не достоин твоего мизинца!

Диана не знала, что сказать. Она машинально бросала с террасы крошки хлеба и смотрела, как их ловят на лету прожорливые чайки.

Мэтью говорил правильно и честно: Люк стал для нее таким же наваждением, как водка для алкоголика или сладости для диабетика. Жизнь станет гораздо светлее, если она откажется от него, и совсем светлой, если перестанет его хотеть. Вот только как это сделать?..

– С Новым годом и с возвращением, Диана! – обрадовалась Молли. – Ты потрясающе выглядишь. Загорелая, отдохнувшая. Полагаю, отпуск удался?

– И еще как! – Заметив, что Молли сидит как на иголках, Диана спросила: – А что у тебя? Похоже, хорошие новости?

– По-моему, очень даже хорошие, хотя ты наверняка не согласишься со мной. Во всяком случае, чудесно, что мы заняты сейчас не «Пэтом Уинстоном», а «Уроками улиц», и что повторный показ благополучно закончен. Но приятнее всего то, что на свете еще есть справедливость! Посмотри-ка на своем столе, детка.

Молли сложила «Варьете» так, чтобы сверху была статья «Люк Мерримэн» с огромной шапкой по верхнему краю страницы: «На экране – отец, а на деле – подлец». С замиранием сердца Диана прочла, что Люк Мерримэн, прославившийся в роли Пэта Уинстона, состоит в гражданском браке с некоей Сарой Коулс и имеет от нее двух детей. Как выяснилось, они снимают дом в Салеме, штат Орегон.

Дальше со смаком излагалась вся история Люка и Сары: они вместе трудились в бригадах сезонных рабочих, но четыре с лишним года назад Люк бросил семью. В прошлом году Сара с детьми приехала в Нью-Йорк и встретилась с Люком, и после этого его адвокат стал посылать им ежемесячное содержание. При этом сам Люк ни разу не написал детям и даже не помнит, когда у них дни рождения.

Здесь же были опубликованы копии их свидетельств о рождении. Судя по всему, Люк и не пытался отрицать своего отцовства.

Портрет Люка красовался и на обложке «Пипл» с заголовком «Лучший отец года?». Не менее душещипательные истории опубликовали и в «Нью-Йорк мэгэзин», сопровождающие их фотографии изображали Люка за обедом в самых дорогих ресторанах в обществе известных моделей. Рядом поместили фотографию Сары и детей за скудным завтраком в убого обставленной кухне. И дальше: Люк за рулем своего блестящего «ягуара» – и Сара рядом с подержанной машиной, купленной за двести долларов. Люк в костюме-тройке от известного итальянского кутюрье и в меховой шубе – и Сара в жалком суконном пальтишке, с детьми, одетыми в какие-то обноски.

Изможденные лица Сары, Дэйзи и Джоя напомнили Диане снимки индейцев в фоторепортажах о племенах, вымирающих от голода в Аппалачах, – те же преждевременные морщины, та же серая кожа и тоскливый взгляд людей, ни разу в жизни не евших досыта.

Диана снова, но уже более внимательно перечитала все статьи, и каждый упомянутый там факт отзывался в ее душе острой болью. История семьи Коулс взволновала Диану до слез, она почти возненавидела Люка, оказавшегося таким подлецом.

Сара, далекая от столичной суеты, даже не подозревала о том, какой вред принесут Люку ее интервью. Первой Сару отыскала молодая женщина. Она отрекомендовалась подругой Люка и сказала, что собирает материал для статьи о нем, как полагала Сара, хвалебной. Возле слова «подруга» Молли приписала: «Ники?»

Сара ни на что не жаловалась. Но, по иронии судьбы, даже ее скупые слова говорили сами за себя. Деньги, которые она начала получать от Люка – тысяча долларов в месяц, – позволили ей больше не скитаться с толпами сезонных рабочих, осесть в городе, отправить детей в школу, а самой устроиться на курсы парикмахеров. Теперь у них достаточно еды и есть «новая» машина, не требующая ежедневного ремонта.

Даже после публикации этого первого интервью Сара не понимала, что разразился скандал, хотя репортеры повалили к ним толпой. Но как только Сара догадалась, что вся эта шумиха преследует цель показать всей Америке, чего стоит телевизионный кумир, создавший знаменитого Пэта Уинстона, она наотрез отказалась общаться с журналистами. Скорее всего из опасений потерять те крохи, которые перепадали ей со стола Люка.

История, выданная как раз под Рождество, стала сенсацией. Вся страна собиралась отмечать праздник добра и любви, когда все делают друг другу подарки, а бедные, заброшенные детки Люка Мерримэна так и не дождутся рождественских подарочков от папы. Пресса быстренько прозвала Люка «дядей Скруджем», после чего к Саре и ее детям подарки потекли рекой.

Люк отказался встречаться с журналистами и вообще как бы испарился. Скорее всего скрылся в Европе.

Видимо, Молли собрала все публикации до единой. Из последнего номера «Варьете» Диана узнала: «Альфа телевижн» больше не выпустит в эфир «Шоу Люка Мерримэна», ссылаясь на то, что надо переждать, пока утихнет скандал.