- Что, Рома? - Воинов спрыгнул с кровати. - Тебя вообще здесь быть не должно. Мы же еще вчера попрощались.
Красотка всхлипнула.
- Это ты попрощался!.. И еще какую-то дамочку в кровать потянул. А я… А я…
- Ну?!
- Это было так красиво, что я не смогла уйти, - она опустила глаза.
- Что?
- Рома…
- Анжела!
- Когда ты на нее набросился прямо у двери… Я такого даже в порно не видела.
- Так… Опустим детали. - Роман смотрел на нее, не моргая. - Я отчетливо помню, как мы попрощались, и за тобой закрылась дверь.
Собеседница закусила губу.
- Детка, ты что вернулась?
- Я бутылку коньяка у себя в машине нашла. Твою. Решила принести, а вы…
Воинов прикрыл глаза рукой. Это ж нужно было подцепить такую заботливую вуайеристку!
- Ты подглядывала за нами? - спросил он строго.
- Да.
- Всю долбанную ночь?
- Да.
- Очуметь!
- Ромочка, прости меня!
- Маньячка!
- Вы были так увлечены, что даже не замечали меня, - с обидой. - А я, между прочим, даже не пряталась.
- Уж спасибо, что не выпрыгнула из-за двери в самый ответственный момент! И за то, что с подсказками не полезла - тоже благодарствую!
- Ну прости меня, пожалуйста! - она бросилась к нему на грудь. - Я больше так не буду. Никогда-никогда!
- Ага, так я тебе и позволил регулярно подсматривать за собой!
- Ромочка… - жалостливо всхлипнула девушка.
- Ладно. Что уж теперь…
- Ты такой хороший!
- Порно-шоу мой конек, - усмехнулся Роман.
- Да… Высший пилотаж!
- Понравилось?
- Очень! Жалко, телефон разрядился, ничего снять не успела.
Воинов от хохота сложился пополам. Кто ж знал, что сегодня у известного журналиста Романа Воинова был такой шанс попасть на голубой экран.
- Анжела, общественность тебе не простит! - наконец прохрипел он. - Никогда! А теперь все! Сгинь!
И пока ненормальная не попросила у него подзарядное устройство, быстренько пошагал в душ.
Очередной день рождения удалось проскочить легко и не подохнуть, а это само по себе было успехом. За это он готов был простить что угодно, кому угодно! Индульгенции всем! И даже одной сексуальной беглянке.
***
Вечер того же дня.
Бар “Градус Баллинга”.
Кате казалось, что она умирает. Десятый час подряд. От стыда и похмелья одновременно. Головная боль так и не прошла, но с виду под слоем тонального крема, румян и прочей косметики женщина смотрелась цветущей красоткой. Как всегда, образ был дороже душевного состояния. Улыбка для постоянных посетителей, радушное приветствие – гостям, выволочка за любую ошибку - персоналу.
То, что хозяйка сегодня была раздражительнее, чем обычно, официантки и бармен списали на пресловутый ПМС. Чуть раньше, чем они рассчитывали, но мало ли, как влияет на женский организм отсутствие регулярного секса. В последнем коллектив был твердо уверен. Уж кому, как не им, видящим свою начальницу каждый день, почти двадцать четыре часа в сутки, знать некоторые особенности ее жизни.
Впрочем, домыслы и косые взгляды Катерину мало волновали. Заметив пропажу бутылки элитного коньяка, которая из-за своей дороговизны больше года пылилась на полке, Катя тут же сложила дважды два. У амнезии была причина. Наркотики она даже не пробовала, сигаретный дым не переносила на дух, алкоголем не злоупотребляла и вообще вела вполне здоровый образ жизни. Однако ахиллесова пята все же имелась - коньяк.
Благородный изысканный напиток для знатоков. Ни при каких обстоятельствах, ни по какому поводу Катя не позволяла себе даже пригубить его. Стопроцентная потеря памяти как плата за наслаждение совершенно не прельщала. И вот вчера, непонятно, по какой причине, она нарушила свой собственный запрет. Возмездие последовало незамедлительно. Пробуждение в чужой постели, раскалывающаяся голова и слабость.
На полном автомате исполняя свою привычную работу, она по крупицам пыталась восстановить в памяти прошедший вечер. Хороший виски, неяркий свет в туалете, журчание воды… И пустота. Ни единого образа, ни одной мысли. Много часов напряженной умственной работы, и все впустую. Отчаяние брало.
***
Как ироничный ответ на молитвы Екатерины Дмитриевны Виноградовой, в десять вечера за барной стойкой неожиданно материализовалось одно из главных действующих лиц минувшей ночи. Облапив взглядом хорошенькую хозяйку бара, Роман Воинов уселся на высокий стул у пивных кег и щелчком пальцев потребовал бокал светлого. Ни дать-ни взять - местный хозяин и повелитель.
Чувствуя, как к лицу приливает кровь, а ноги подкашиваются, Катя резко отвернулась к полкам с алкоголем. Второй раз за день пришлось шептать себе слова аутотренинга: «Спокойствие, только спокойствие!» и надеяться, что удастся улизнуть незаметно. Но надежда на побег таяла с каждым покашливанием сзади.
- Будем молчать? - поинтересовался клиент спустя пять минут.
Хозяйка бара передернула плечами и, повернувшись к стойке, продолжила полировать бокалы. Не ее работа, но успокаивало лучше ромашкового чая.
- Ну ладно! - Воинов опрокинул в себя полбокала пива и вместо того, чтобы достать кошелек и рассчитаться, выудил из кармана брюк свой случайный трофей.
Когда элегантные трусики опустились в стеклянную вазочку для чаевых, бокал чуть не выпал из Катиных рук. Шелковая ткань поверх мятых купюр смотрелась вызывающе. Сидящий рядом немолодой завсегдатай, залюбовавшись таким натюрмортом, поперхнулся своим напитком.
- Так промокли… До сих пор влажные, - заговорщицки прошептал соседу Воинов.
Катя щелкнула полотенцем прямо перед носом сплетника. За тем не заржавело. Кончик языка мелькнул между чувственных мужских губ, и Кате отчаянно захотелось прокрутить этот жест назад, а затем поставить на многократный повтор. Каким бы нахалом не оказался ее ночной приятель, а в привлекательности отказать ему было сложно. Насмешливые серые глаза, прямой красивый нос, высокий лоб и грешные губы - коктейль “Искушение во плоти”. Еще бы вспомнить, что между ними было…
Дождавшись, когда они остались возле стойки вдвоем, Катя решилась. Тянуть с главным дольше не было смысла. Она облизала пересохшие губы и, гордо вскинув подбородок, спросила:
- Мы переспали?
Собеседник округлил глаза. Ни «Здравствуй, дорогой», ни «Как себя чувствуешь», а вот так, с места в карьер – самое необычное приветствие в его жизни.
- Повтори, пожалуйста? – он оттопырил одно ухо.
- Мы. Переспали?
- Да… - удивленно.
«Проклятие», - мысленно выругалась Катя.
- Уверен?
- А ты не ощущаешь? - он стрельнул глазами в развилку ее ног.
Мгновение, и приятная тянущая боль, что не давала покоя Кате с самого утра, стала острее. Ошибки быть не могло: вариант с невинным сном в обнимку с этим красавчиком и его подружкой отпадал. Еще бы вспомнить подробности своей эскапады… Амнезия нервировала.
- Совсем не помнишь? – сочувственно уточнил Роман.
- Нет…
- Вот ё…
- Да, - Катя вздохнула. - Мне хотя бы хорошо было?
- Все четыре раза.
- Что? Четыре? – зеленые глаза стали круглыми.
- Или пять… Столько всего было. Не до счета.
- Час от часу не легче! - последняя фраза сразила наповал. Значит, падение было по всем фронтам. Эпично, без тормозов и со спецэффектами. Она потрогала ладонью щеки. Те пылали.
- Хм… Тогда ты не жаловалась.
- Да кто ж, когда четыре… или пять, жалуется? Но я хотя бы не опозорилась? – теперь терять было нечего.
- Ээ… В целом неплохо. Над минетом нужно еще поработать, но сверху ты вне конкуренции.
- Да? – хотелось сквозь землю провалиться. – А мой бывший говорил, что я отменный… лингвист.
- Мм… Я бы сказал, усердный. К делу подходишь с душой, с фантазией, но, - он уперся взглядом в ее губы. – Ты слишком много уделяешь внимание яйцам.
- Мошонке? – шепотом.
- Яйцам! Км… Посасывать вовсе не обязательно.
- Не нужно?
- Им вполне хватило бы и дружеского поцелуя - поздоровалась и ладненько.
- Твою мать! – простонала она. - Где ж ты раньше был? Я десять лет лажаю в минете!
- Ну… Теперь срочно провести работу над ошибками и можно снимать качественное хоумвидео.
Катя вначале хотела возмутиться, но бесстыжие серые глаза напротив так весело блестели, что губы сами расплылись в улыбку.
- Тебе идет, - подмигнул Воинов.