Джулия Грегсон - Пряный аромат Востока

«Серьезная и ответственная женщина, 28 лет, любит детей, хорошо знает Индию. Готова стать компаньонкой на рейс Тилбери – Бомбей за оплату половины стоимости билета».

Все прошло гладко, словно по мановению волшебной палочки. Заплатив три шиллинга и шесть пенсов за объявление в газете «Леди», Вива Холлоуэй получила отклик и уже через пять дней вошла в ресторан при лондонском универмаге «Дерри&Томс», где ее ждала первая заказчица, некая миссис Джонти Сауэрби из Миддл-Уоллопа в Хэмпшире.

По этому случаю Вива надела вместо обычной юбки с шелковой кофтой, купленных на распродаже, серый твидовый костюм – она терпеть его не могла, но одно время носила, когда работала машинисткой. Ее волосы – темные, густые, непослушные – были укрощены и уложены на затылке в небольшой пучок.

Чайную комнату наполнял приглушенный гул голосов, пианист играл какую-то торопливую мелодию. При виде Вивы из-за столика поднялась щуплая, как птичка, дама в необычайно голубой шляпке, на тулье которой примостилось нечто маленькое, пернатое и тоже голубое. Возле нее сидела пухлая и молчаливая девушка. К немалому изумлению Вивы, миссис Сауэрби представила ее как свою дочь Викторию.

На столике возле них лежали бесчисленные коробочки и пакеты. Виве предложили кофе, но, увы, без пирожного. Она не ела с самого утра, а на стойке под стеклянным колпаком лежали несколько булочек и восхитительное ореховое пирожное.

– Она выглядит слишком молодо, – тут же посетовала миссис Сауэрби, обращаясь к дочери, словно Вивы и не было рядом.

– Ну, ма-ам, – вполголоса запротестовала Виктория и повернула лицо к Виве. У нее были удивительные глаза: огромные, необычного темно-синего цвета, почти василькового. «Простите, тут я бессильна», – говорили они.

– Ну, мне очень жаль, доченька, но это так. – Миссис Сауэрби качнула своей ослепительной шляпкой и неодобрительно выпятила губы. – Господи, столько проблем надо решить!

Наконец она обратилась к Виве и строгим голосом объяснила, что Виктории в скором времени предстоит поездка в Индию, где она будет подружкой невесты у своей лучшей подруги Розы, которая – тут в голосе дамы зазвучали торжественные нотки – выходит замуж за капитана Джека Чендлера из Третьего кавалерийского полка. Бракосочетание состоится в соборе Святого Фомы в Бомбее.

Нанятая компаньонка, миссис Мойлетт, в последний момент их подвела – неожиданно объявила о помолвке с каким-то стариком.

В глазах миссис Сауэрби Вива уловила отчаяние и стремление поскорее разделаться с возникшей проблемой. Она поставила чашку и постаралась придать своему лицу солидность.

– Я прекрасно знаю Бомбей, – сказала она, что было верно лишь отчасти: в возрасте восемнадцати месяцев она гуляла по городу на руках матери, потом побывала там в пять лет и ела мороженое на пляже, а в последний приезд ей было десять лет. Больше она туда не возвращалась. – Не беспокойтесь, Виктория будет в надежных руках.

Девушка повернулась к Виве, в ее глазах светилась надежда.

– Если хотите, можете называть меня Тори, – сказала она. – Так делают все мои друзья.

К их столику подошел официант, и миссис Сауэрби выговорила ему за то, что им подали «обычный английский чай», а не чай с травами.

– Видите ли, я наполовину француженка, – чопорно объяснила она Виве, словно это оправдывало все ее претензии.

Пока она что-то искала в своей маленькой сумочке из крокодиловой кожи, молчаливая дочь повернулась к Виве и со вздохом закатила глаза. На этот раз она произнесла одними губами: «Извините», улыбнулась и сплела пальцы.

– Вы что-нибудь знаете про чемоданы для морского путешествия? – снова бросилась в атаку миссис Сауэрби. – Миссис Мойлетт обещала помочь нам с этим, но вот…

По чистой случайности Вива оказалась в курсе: на прошлой неделе она листала какую-то газету в поисках объявлений о работе, и некий Тэйлор Рэм поместил там огромную рекламу.

Она твердо посмотрела на миссис Сауэрби.

– «Вайсрой» превосходная марка, – сообщила она. – Там под тканевой подкладкой стальной каркас. Такие чемоданы продаются в универмаге «Армия и Флот». Точную цену я не помню, но приблизительно двадцать пять шиллингов.

В ресторане возник легкий переполох, на мгновение замолк стук ножей и вилок. В зал вошла красивая немолодая дама в блеклом твидовом костюме и практичной шляпке; она с улыбкой направилась к ним.

– Ах, это миссис Уэзерби! – Просияв, Тори вскочила и обняла пожилую женщину. – Садитесь. – Она похлопала по соседнему стулу. – У нас с мамочкой идет увлекательная беседа о чемоданах и тропических шлемах.

– Тише, Виктория, – проворчала миссис Сауэрби, – ты хочешь, чтобы весь ресторан услышал про наши дела. – Она повернулась к Виве. – Миссис Уэзерби – мать Розы. Той самой, которая выходит в Индии замуж за капитана Чендлера. Роза – необыкновенная красавица.

– Ах, я не могу дождаться, когда увижу ее. – Тори внезапно засияла от счастья. – Она такая веселая и вообще – само совершенство. В нее все влюбляются. Я знаю ее с пеленок, мы вместе учились в школе, катались на пони…

Вива ощутила знакомый укол зависти – как чудесно, когда у тебя есть подружка, которую знаешь с пеленок.

– Виктория, – с упреком проговорила ее мать. Голубое перо, торчавшее надо лбом, придавало ей сходство со слегка раздраженной птичкой. – Не думаю, что мисс Холлоуэй интересно слышать все это. Мы еще ничего не решили. Кстати, где наша очаровательная Роза?

– У доктора. – Миссис Уэзерби слегка смутилась. – Видите ли… – Она пригубила кофе и, подняв брови, со значением посмотрела на миссис Сауэрби. И тут же продолжила: – Но утро у нас было восхитительное! Мы купили платья и теннисные ракетки. Через час мы встретимся с Розой на площади Бичемп – продолжим покупку приданого. Бедная девочка будет к вечеру валиться с ног от усталости. По-моему, я еще никогда не покупала так много нарядов за один день. А что за очаровательная молодая особа сидит рядом с вами?

Виву представили миссис Уэзерби как профессиональную компаньонку. Миссис Уэзерби ласково улыбнулась и, взяв руку Вивы в свою, сказала, что рада знакомству.

– Я поговорила с мисс Холлоуэй, – сообщила миссис Сауэрби. – Она знает Индию как свои пять пальцев, а еще помогла нам решить вопрос с дорожными чемоданами; по ее словам, лучший выбор – это «Вайсрой».

– Наши девочки очень благоразумные, – с беспокойством сказала миссис Уэзерби. – Нам будет спокойнее, если с ними будет кто-то более взрослый и опытный.

– Но боюсь, что мы можем предложить вам только пятьдесят фунтов за обеих девочек, – сообщила миссис Сауэрби, – и ни пенни больше.

Тори затаила дыхание, устремив взор на свою новую знакомую, а ее губы по-детски скривились от огорчения.

Вива быстро подсчитала. Билет от Лондона до Бомбея стоит примерно восемьдесят фунтов. У нее отложено сто двадцать фунтов, и ей еще нужно будет на что-то жить, когда она приедет в Индию.

– Вполне разумное предложение, – солидно проговорила она, так, словно делала это каждый день.

Тори шумно вздохнула.

– Слава богу! Ах, как хорошо!

Вива пожала всем руки и вышла из ресторана бодрой, уверенной походкой. Да, это будет нечто, размышляла она на ходу: нескладная девочка с васильковыми глазами так явно стремилась уехать от своей безумной мамаши; ее подруга Роза вот-вот выйдет замуж, и у девочки просто нет выбора.

После этого Вива направилась в отель «Армия и Флот» для беседы с некой миссис Баннистер насчет еще одного перспективного клиента: школьника, чьи родители жили в Ассаме. Достав из сумочки листок бумаги, она прочла его имя: Гай Гловер.

И вот предприимчивая мисс Холлоуэй уже сидела с миссис Баннистер, оказавшейся нервной и раздражительной особой с торчащими вперед зубами. Лет сорока, по оценкам Вивы, хотя она не очень-то хорошо угадывала возраст пожилых людей. Миссис Баннистер заказала им обеим по чашке тепловатого чая, и все. Ни пирожных, ни печенья.

Потом она заявила, что сразу перейдет к сути, поскольку у нее в три тридцать уходит поезд в Шрусбери. Ее брат, чайный плантатор в Ассаме, и его жена Гвен «вынуждены выбирать из двух зол». Их сына Гая, единственного ребенка, неожиданно исключили из школы. Ему шестнадцать.