Свое тридцатилетие в мае Анна отпраздновала скромно, с подругами. Она, можно сказать, пыталась игнорировать этот рубеж, подразумевающий под собой навязанный обществом определенный социальный статус, которого у Анны нет и не предвиделось. Зато была работа, и случался периодический секс, который с каждым разом становился все скучнее и скучнее. Ей по-прежнему было до безумия хорошо в постели с Деймоном. Но он сам как будто расслабился, как будто начал терять интерес. Чаще всего он просто лежал на спине и позволял Анне ублажать себя сначала языком, а потом и телом, когда она сама решит. Его флюиды по-прежнему оказывали магнетическое действие на ее робкую душу. Она все так же обо всем на свете забывала, оставшись с Деймоном наедине. Но разум начинал потихоньку подбрасывать пугающие мысли: «Ты стала ему надоедать», «Он уже не пытается тебя завоевывать, просто приезжает на все готовое, ест, трахается, спит». Какое-то время Анне удавалось отмахиваться от разума, сначала самой, потом с помощью транквилизаторов и психиатра. Пока не наступил июнь – традиционно пора рейдов по федеральным представительствам, а значит, командировок в города-миллионники, в которые должны были ехать в том числе они с Деймоном.

Когда не очередной «летучке» Деймон представил сотрудникам график командировок, то оказалось, что Анну он берет с собой лишь в две командировки из десяти. В остальные едет один или в сопровождении других коллег. Слишком хорошо узнав Анну, Деймон был совершенно спокоен на счет ее возможного негодования. Он был небезосновательно уверен, что она будет мучиться внутри, но никогда не покажет ему, что переживает. И это давало ему определенное пространство для маневра.

Их первая командировка была в самом начале списка. Поэтому Анна переживаладвойственное чувство. С одной стороны, целое лето Деймон будет в разъездах, и они почти не будут видеться. С другой, через неделю они будут вдвоем в Ростове-на-Дону. У них будет целых две ночи… И Анна решила, что лучше будет думать вторую мысль.

-35-

Командировка в Ростов удалась. С работой расправились быстро, во многом благодаря тому, что половина встреч отменилась. Обе ночи провели вместе в номере Деймона – в свою маленькую комнатку Анна даже не заселилась. Целый день они валялись у бассейна, вместе плавали, обнимались и целовались, как настоящая пара. Ночью растворялись в объятиях друг друга. Что-то нашло на них обоих, чистое удовольствие, без страхов и сомнений, подлинная страсть, слияние двух душ, что-то, похожее на Любовь.

– Мне безумно хорошо с тобой, Ань.

Эти слова звучали как признание в любви. Признание в слабости от сильного мужчины, сделанное перед Женщиной. Анна была счастлива и не сомневалась, что их отношения с Деймоном – уже роман. И он обязательно будет иметь развитие.

Не было ни единой мысли о том, что Деймон умышленно позволил себе расслабиться и наслаждаться, что это был «аванс» перед долгой разлукой. В его планы не входило сейчас потерять Анну.

Начинался активный период Жатвы.

За лучшей в жизни Анны командировкой последовало длительное и болезненное расставание – Деймон улетел в региональный тур на целый месяц, до начала августа. Затем ему предстояло ненадолго вернуться, чтобы отчитаться о результатах и сразу же отправиться во вторую часть тура. Открывать ее, как и первую, им предстояло вместе с Анной.

Весь месяц Анна провела словно в забытьи. Нагрузив себя донельзя спортом и расписав сеансы у психиатра так, чтобы не оставалось свободного от работы времени, она жила ожиданием возвращения Деймона. К счастью, время пролетало быстро, и вот она, долгожданная командировка с Деймоном в Казань.

Едва Анна зашла в свой номер, у нее началобешено колотиться сердце. Деймон на этот раз не позвал ее с собой, не перехватил ее багаж, чтобы разместить их обоих в своем номере. Они вместе поднялись на лифте и он вышел раньше, на своем этаже, не став даже провожать ее до номера. Анна не выдержала. Написала короткое сообщение с номером комнаты: «121».

Через полчаса мучительного ожидания в номер постучали. Это был Деймон.

– Что это было? Ты хотела, чтобы я лично за тобой зашел?

– Да, я безумно соскучилась.

– Ну вот он я.

Анна притянула Деймона за шею и поцеловала. Он ответил. Развернул к себе спиной, расстегнул молнию на юбке, отчего юбка немедленно сползла на пол, надавил на спину так, чтобы Анна наклонилась, и бесцеремонно напомнил Анне все, что она так старательно берегла в уголках своей памяти. Ощущения, испытанные с ним, она никогда и ни с кем раньше не испытывала.

– Ну все. Полагаю, теперь ты готова идти. Давай, быстро в душ и «погнали наших городских!».

Он часто говорил эту дурацкую фразочку, и всегда в контексте работы. Анна возражать не стала, хотя ей так хотелось минуточку полежать в обнимку с Деймоном. Закрепить ощущение друг друга, которое было неполным после быстрого, словно какого-то «дежурного» сближения. Оставалось уповать на оставшуюся у них ночь – тогда-то они точно все наверстают.

Не всегда все в жизни происходит так, как хочется. Эту истину Анна усвоила с детства, но вот примириться с ней никак не могла. Когда Деймон не пришел к ней после окончания трудового дня, и, надо сказать, весьма успешного именно ее, Анны, стараниями, она готова была выть от отчаяния, так ей было больно и страшно.

Неужели это конец, неужели за поворотом больше ничего не будет. Почему сейчас, что она сделала не так. Она по-прежнему молода, красива. Она – надежный, практически незаменимый партнер. Все так, как он хотел. На все готовая ради него. Отказавшаяся от Алисы, оттолкнувшая Романа. Целиком и полностью ЕГО. За что он с ней так. Пытка самоедством, которой добровольно подвергла себя Анна, была невыносима. Полежав пару часов под простыней, надеясь уснуть и забыть происходящее с ней как страшный сон, она не выдержала, включила свет, оделась, проверила, как выглядит. Схватила мобильный, набрала номер Деймона.

– Привет, моя хорошая, ты почему не спишь?

– Я не могу уснуть, мне страшно. Ты ко мне придешь?

– Нет, Анют, я уже сплю у себя.

– Но мне страшно, я не могу без тебя уснуть.

– Ну… Если хочешь, приходи ко мне.

И она пошла, не зная больше гордости, желая лишь одного – срочно получить свою «дозу», утолить невыносимую боль.

В белых «отельных» тапочках поднялась на его этаж, постучалась в дверь. Деймон открыл дверь сонный и недовольный тем, что прервали его отдых. Он даже не обнял и не поцеловал «свою Беренс», лишь завалился в кровать и приготовился дальше спать, подвинувшись и освободив Анне место рядом с собой. Она скинула с себя одежду, скромно сложив ее в кучку на кресло, и послушно залезла под одеяло к своему Мучителю. Прижалась к его груди, согрелась его теплом, немного успокоилась.

Деймон почти сразу же уснул, причем уснул глубоко и бесповоротно, о чем свидетельствовал его отчаянный храп. Храп этот мог сравниться разве что с воплем разгневанного вепря, попавшего в капкан или раненого, но все еще яростно угрожавшего отомстить, наказать виновного. Анна была в ужасе оттого, что ее идеальный мужчина так жутко храпит. Но это было лучше, чем лежать одной в номере и представлять себе, с кем сейчас Деймон, гадать, отчего он не позвал ее с собой или не пришел к ней сам…

Свирепый звериный рык не переставал ни на минуту, и Анна уснула только под утро, смирившись с тем, что он не прекратится, вконец измотанная переживаниями и бессонной ночью.

«Вот почему они не живут с девушкой постоянно. Это ж как сильно надо любить, чтобы каждую ночь засыпать под такой адский храп» – казалось, даже для Анны это было слишком. Но она пока не обладала Деймоном, и доколе он казался ей недоступным и вожделенным, она свято верила, что сможет свыкнуться с любым его изъяном, даже этим.

Разум подкинул еще одно соображение: «Раз он больше не боится отпугнуть тебя храпом, значит, либо так сильно доверяет, либо не так сильно дорожит, как раньше. В любом случае, он понял, что ты «на крючке» и теперь далеко не убежишь, хоть он будет пукать, хоть храпеть ночь напролет. Не хочу тебя пугать. Но ты все-таки подумай об этом на досуге».

От игр собственных Разума с Душой Анна устала и покрылась испариной, как после хорошей пробежки. Душа, похоже, виновато забилась вугол и носа оттуда не казала, капитулировав под натиском жестокого разума. А ведь Анна в кой-то веки последовала заветам Души, и теперь, как загнанный зверь, часто и прерывисто дышала под жарким одеялом, пытаясь угадать, что будет дальше.