Ольга Резниченко - Пустоцвет

- Что это? - сдаюсь своей немощности.

- Как что? По Пахомову.

Обомлела:

- Уже? - удивленно вздернула бровями.

- Ну так... был резон стараться, - ухмыльнулся.

Нагло игнорирую, тотчас выхватываю из рук.

- Благодарю, - бросила машинальное, разворот - и пошагала в ином, интуитивно выбранном направлении.

Туалет.

Протиснуться к окну - и замереть, перебирая взглядом строки.

- Чушь! - невольно вырвалось из моей груди. Нервный смешок. А очи так и лезут на лоб, дрожь пробивает конечности. Мурашки полчищем... разгрызают кожу.

Стук в дверь.

Испуганно устремляю взор:

- Можно? - ухмыльнулся Роман. Шаги ближе (по общему предбаннику). - Да... человек-загадка, - продолжил задумчиво. - Почти ничего на него нет. Так только, самое элементарное: стандартный пакет документов; квартира, машина; женат, есть ребенок. А вот относительно рода занятий, чем на жизнь зарабатывает...

- Он в разводе, - горько, злобно перебиваю жути ход. А в голове уже - стук колес паровоза, разрезая стальными блинами мою жизнь на части.

Хмыкнул враз Казанцев. Отвел на мгновение взор. Скривился в болезненной ухмылке:

- Женат, Лиз, - тихо, с опаской. - Женат, на Ирине Пахомовой, там все написано, - кивнул на бумаги, что невольно от волнения в руках своих сильно я сжала. - И у них есть сын - Игорь, лет семь отроду. Прописаны все трое по одному адресу, где и проживают с 2009 года...

Слезы застыли на моих ресницах. Предательски запекло в груди. Дрожь по телу. Холодно, будто в стужу.

Пристыжено, машинально отворачиваюсь. Шепотом:

- А телефон... номер достал?

- Ну, да. Там... на первой странице... - хотел, было, показать, ухватить, развернуть бумаги, но не даю - вырываю, прячу, словно что-то постыдное, жуткое... но родное.

- Еще раз благодарю, - сдержанно, резко, мигом стирая шальные соленые потоки.

Молнией на выход.

По коридору - к двери. А там на улицу.

Пройтись вглубь сквера, затесаться меж деревьев и присесть на забор.

Быстрые, аляповатые движения - и отыскать заветные цифры, вбить в телефон.

Гудки...

- Да ладно... зай! Ты, что ль? - игривое.

Прокашляться и черство:

- Поговорить надо. Срочно.

Смеется:

- А чего так серьезно?

- СРОЧНО! - рявкнула я, перебивая его приторный, мерзкий елей.

Обомлел. Жгучие мгновения тишины - и наконец-то решается ответить:

- Карла Маркса, 18. У тебя - полчаса. Или уже до вечера - за ужином.

- ЖДИ!

***

Не помню уже даже, как добралась до остановки. Как автобус дождалась, как в него забралась...

В себя пришла, лишь только когда увидела припаркованный на обочине автомобиль. Его автомобиль.

И Костя там... причем не один. С какой-то барышней: молоденькой, с иголочки разодетой, разукрашенной фифой.

Но... не женой. Не Ириной. Ее-то лицо теперь в моей памяти отпечаталось, соскребясь с фото, как нечто самое жуткое, убийственное, пронзающее; обличающее мой, наш с Ним... общий, непростительный грех...

Ненавидела. Искренне. Неистово. Всеми фибрами души... Но не Ее. И не себя.

Его. Такого мерзкого... двуликого... сладострастного, будто виннокислый свинец. Ненавидела Пахомова.

Подлетаю - и живо хватаюсь за ручку, дергаю на себя дверь.

Силой, бешено ухватившись за грудки, тащу на себя ублюдка - поддается, вылезает наружу.

Пристыжено ржет:

- Эй, ты чего?

Наотмашь пощечина ему в лицо - отчего враз оторопел, скривившись, заиграв скулами.

- С*ка ты! - взревела дико, что медведь. - Тварь! Гнида конченная! ЖЕНАТ?! ЖЕНАТ, ДА? Мало тебе одной? МАЛО? Скольким еще по ушам съездил? Всё не нат*ахаешься никак? ДА?! Еще одну себе завел?! - киваю разъяренно в сторону шворки. - Сколько у тебя таких дур, как я?! А, ЗАЙ?! - ядовитое, коля его же словами.

- Лиза, успокойся, - сдержанное, грозное. Приказом.

- Я тебе сейчас, с*ка, успокоюсь! - дернулась к нему, в сердцах попытка пнуть в грудь, но в момент перехватил.

И сама не поняла, как сцапал за руки и заломил мне их за спину. Мордой к машине, в стекло, к себе вплотную.

Жгучим, пронзительным рыком:

- Успокойся! - нарочно причиняя отрезвляющую боль. - На нас смотрят!

- Да мне ср*ть! Отпусти, ублюдок! - дернулась, отчаянное стремление вырваться из хватки - не поддается.

- Успокоилась! - приказным, угрожающим тоном. - Иначе хуже будет!

- Да иди ты на хрен, мразь убогая! - визжу, уже окончательно слетая с катушек.

И вдруг резвое движение, резкая боль, щелчок - и лишь когда на второй руке заледенел мертвым кольцом браслет наручников, поняла, что сотворил.

- Тварь, ты че удумал?! - завопила я в исступлении.

Схватил грубо, повелительно за шкирку, отодрал от авто и потащил, силой поволок куда-то в сторону, к зданию.

- Эй, а я?! - мигом выскочила из машины перепуганная дамочка, писк нам вдогонку.

- Сейчас заберут, ЖДИ! - яростное, на грани бешенства.

***

Жилое здание. Подъезд. Гневное усилие - и втолкнул меня в лифт. Опять пытаюсь сопротивляться, драться, орать.

Молчит, терпит. Строит равнодушный вид, хотя... чувствую, что давно кипит внутри.

Долгое, мучительное, жгучее гудение мотора, тяга - и наконец-то вздрогнула кабина, оповещая нас о прибытии. Разошлись створки - и вновь давление - выбрались наружу.

По ступенькам наверх, к крыше.

Попытка открыть дверь - глухо: замок не поддается.

Нервно цыкнул.

- Ублюдок, отпусти меня! Это похищение!

- Да-да... именно оно, - наконец-то решает ответить.

- ТЫ ОХРЕНЕЛ? - взревела, еще больше взбешенная.

- Я-ТО?! - грозно рявкнул. И снова силой натиск, чуть вниз и буквально у первой ступени открыл наручник - и вновь моя безнадежная попытка сражаться, да только против него я - что ребенок.

Проворные движения - и, продев меж прутьями перил, снова защелкнул на мне браслет.

Подчиняюсь, вынужденно опускаюсь на пол, сажусь на лестницу.

Взор на предателя:

- И че? - гневно, пренебрежительно выпаливаю я, будто яд.

- И ниче, - отвечает тем же.

Нырнул в карман. Достал телефон.

Быстро набрал чей-то номер и сделал вызов:

- Вован, забери ее сам. Кого-кого, б***ь! Не будь идиотом. Нет! В моей тачке сидит. ЗНАЧИТ, НЕ МОГУ! Дуй давай!

Резво отбил звонок. Прожевал эмоции.

Машинальные, лихорадочные, нервные движения - прокрутил в ладонях аппарат, еще миг - и на автомате засунул, спрятал оного в карман.

Подтянул брюки и присел около меня на карточки, руки невольно скрещивая пред собой. Взор в очи:

- Ну. Слушаю... Что случилось?

- Отпусти меня, - зазвенела я наручниками.

Закачал уверенно головой, отрицая. Губы плотно сжались. На лицо проступил гнев, едва сдерживающийся арканом приличия:

- Слушаю, - дерзкое, приказное, повтором. - Что случилось? Что за истерика? Что за бред ты там несла?

- Я? - уязвлено, обреченно съехидничала.

- Ну не я же?! Что за крик? Что за драка?

- Почему сразу не сказал?

- ЧТО?! - раздраженно рявкнул. - Из тебя что, клещами тянуть слова? Или будем и дальше вопросами кусочничать?

Сглотнула я скопившуюся слюну, догорая уже в отчаянии, в боли... разочаровании... и обиде.

- Почему не сказал, что до сих пор женат?! Почему делал вид, будто всё в прошлом? Тебе весело, да? Разводить... таких тупых, наивных куриц, как я? ДА?.. Не наскрести, ничего не найти о тебе, даже если сильно захотеть! Видно лишь то, что сам хочешь показать: сверх положительный, рыцарь... гребанный.

Рассмеялся вдруг коротко, болезненно, горько.