Диана Гэблдон - Путешественница

Паренек прервался, и я услышала булькающий звук. Он отпил воды и испустил глубокий, дрожащий вздох.

– Дядя, было у тебя такое, чтобы тебе пришлось лечь с женщиной, когда ты этого не хотел?

Джейми помедлил, сжав пальцами мое плечо, но затем ответил:

– Всякое бывало, Айен.

– Ох. – Мальчик снова умолк, и я услышала, как он почесал в затылке. – Не пойму я, как это вообще получается? Ну, когда ты этого ничуточки не хочешь, когда тебя от этого с души воротит, а тебе все равно приятно?

Джейми издал короткий сухой смешок.

– Знаешь, Айен, это происходит потому, что у твоей штуковины совести нет, а у тебя есть.

Он отпустил мое плечо и повернулся к племяннику.

– Не переживай ты из-за этого, парень. Каждому случается оказаться в затруднительном положении. Так или иначе, у тебя не было выбора, и, возможно, это спасло тебе жизнь. Другие ребята – те, которые не вернулись в подвал, – думаешь, они были девственниками?

– Ну да, насколько я могу судить. Вообще-то делать нам было нечего, только разговаривать. Со временем мы уже знали друг о друге немало. Некоторые ребята бахвалились, что, дескать, давно уже спознались с девчонками, да только сдается мне, что они привирали – сужу по тому, как они это описывали.

Он помолчал, а потом не без внутреннего сопротивления спросил то, что должен был спросить:

– Дядюшка, ты знаешь, что с ними стало? С остальными ребятами, которые были со мной?

– Нет, Айен, – ответил Джейми, – понятия не имею.

Он откинулся назад, прислонился к дереву и глубоко вздохнул.

– Как думаешь, Айен, можешь ты заснуть, а? Дело в том, что завтра нам предстоит нелегкий путь к побережью и надо набраться сил.

– О да, дядюшка, я могу поспать, – заверил его племянник. – Но, может, лучше будет, если я покараулю? А тебе нужно как следует отдохнуть, после того как в тебя стреляли, и все такое…

Он запнулся, а потом смущенно добавил:

– Я даже не поблагодарил тебя, дядюшка Джейми.

Джейми рассмеялся, на сей раз искренне.

– Ты просто прелесть, приятель. Давай-ка, парень, клади голову – и спать! Если что, я тебя разбужу.

Айен послушно свернулся клубочком, и спустя несколько мгновений я услышала ритмичное посапывание. Джейми, привалившись к дереву, улыбнулся.

– А ведь он прав, Джейми. Тебе бы тоже не мешало поспать, – заметила я, приподнявшись и сев рядом с ним. – А я покараулю, мне все равно не спится.

Его глаза были прикрыты, отблески угасающего огня плясали на веках. Не открывая глаз, он нащупал мою руку.

– Ну, если ты не против того, чтобы немножко посидеть со мной рядом, можешь покараулить. Спать-то мне не хочется, но когда глаза закрыты, голова болит меньше.

Некоторое время мы сидели молча, взявшись за руки. Со стороны источника порой доносились странные звуки, производимые кем-то из обитателей джунглей, но никакой угрозы для нас они в себе не таили.

– Мы вернемся на Ямайку? – спросила я наконец. – За Фергюсом и Марсали?

Джейми покачал головой, но это причинило такую боль, что у него вырвался стон.

– Нет. Думаю, мы поплывем на Элевтеру. Это голландское владение, нейтральное. Оттуда отправим Иннеса на посудине Джона с весточкой к Фергюсу, чтобы он присоединился к нам. Что же до Ямайки, то ноги моей там не будет, если только не вынудят обстоятельства.

– Да уж, это точно.

Я снова помолчала, потом продолжила:

– Хотелось бы знать, как дела у мистера Уиллоби, то есть у И Тьен Чо. Не думаю, чтобы кто-то мог найти его, пока он скрывается в горах, но…

– Ну уж он-то справится прекрасно, – прервал меня Джейми. – У него и пеликан имеется – рыбешку для него ловить. И потом, он наверняка найдет способ перебраться на юг, на Мартинику. Там есть небольшая колония китайских торговцев. Я рассказывал ему о ней и обещал доставить его туда, когда мы закончим свои дела на Ямайке.

– Ты на него уже не сердишься?

Я посмотрела на него с любопытством, но его лицо в отблесках костра оставалось спокойным. На сей раз ему хватило осторожности не качать головой, а ограничиться поднятием одного плеча и гримасой.

– Нет, чего уж там. – Джейми вздохнул и поерзал, устраиваясь поудобнее. – Сдается мне, он толком не задумывался над тем, что делает, и не понимал, чем все это может кончиться. И глупо ненавидеть человека за то, что он не дал тебе нечто такое, чего и сам-то не имел.

Глаза его открылись. В них появился намек на улыбку, и я поняла, что он подумал о Джоне Грее.

Айен во сне дернулся, громко всхрапнул и перекатился на спину, широко раскинув руки. Джейми взглянул на племянника, и его улыбка сделалась шире.

– Слава богу, – прошептал он, – паренек сможет вернуться к матери с первым же кораблем, отплывающим в Шотландию.

– Вот уж не знаю, – улыбнулась я в ответ, – захочется ли ему возвращаться в Лаллиброх после стольких приключений.

– Меня не заботит, чего ему хочется, а чего нет, – твердо заявил Джейми. – Он отправится домой, даже если для этого мне придется заколотить его в ящик. Ты что-нибудь ищешь, англичаночка? – спросил он, увидев, как я шарю в темноте.

– Уже нашла, – отозвалась я, вытаскивая из кармана комплект для подкожной инъекции, и проверяя на убывающем свету содержание ампулы. – О, да тут еще лошадиная доза.

Джейми сел немного прямее.

– Меня ничуточки не лихорадит, – осторожно сказал он. – И если тебе взбрело в голову засадить мне в башку иглу с этой гадостью, лучше подумай еще раз.

– Да при чем тут ты? – отмахнулась я. – Это для Айена. Или ты собираешься вернуть его матушке в придачу с сифилисом, триппером и еще чем-нибудь столь же забавным?

– Ох, сифилис? Ты думаешь?

– Нисколько не удивилась бы, если это так. Прогрессирующее слабоумие и нарушение речи – один из симптомов запущенной болезни. Я имею в виду, что говорила Джейлис с трудом. Да и вообще, лучше, по-моему, перестраховаться, чем потом жалеть.

Джейми фыркнул.

– Возможно, это поможет Айену усвоить, какова цена легкомыслия. Но я, пожалуй, отвлеку Штерна, заманю его под каким-нибудь предлогом в лес, пока ты будешь обрабатывать паренька. Для еврея Лоренц просто золотой малый, но он чертовски любопытен, а мне, знаешь ли, не хочется, чтобы тебя после всего этого сожгли за ведовство на главной площади Кингстона.

– Не думаю, чтобы это было удобно для губернатора, – заметила я. – Пусть даже лично он получил бы от этого удовольствие.

– Сомневаюсь, чтобы он получил удовольствие, англичаночка, – тихо проворчал Джейми с интонацией, соответствующей моей. – Скажи-ка, камзола моего поблизости не видно?

– Здесь он.

Я нашарила одежду, лежавшую на земле возле меня, и протянула ему.

– Ты что, озяб?

– Нет. – Он положил камзол себе на колени. – Просто хочу, чтобы даже во сне дети были ко мне как можно ближе.

Он улыбнулся мне, сложил руки поверх кармана камзола, где лежали фотографии Брианны и миниатюра с изображением Уилли, и закрыл глаза.

– Спокойной ночи, англичаночка.

Поутру, приободренные отдыхом и завтраком из печенья и подорожника, мы двинулись к побережью. Настроение у всех было боевое, даже у Айена, который, пройдя первые четверть мили, забыл о своей показной хромоте. Однако, когда мы спустились по теснине к морю, перед нами предстало нечто примечательное.

– Боже мой, это они! – вскричал Айен. – Пираты!

Он повернулся с явным намерением пуститься наутек, но Джейми удержал его за руку.

– Это не пираты, – сказал он. – Это рабы. Посмотри как следует.

Не обученные управлению большими кораблями беглые рабы с плантаций у реки Йалла, видимо, предприняли отчаянную попытку добраться до Эспаньолы, но их каким-то ветром занесло на этот остров и выбросило на берег. Сейчас «Бруха» лежала на боку на отмели, киль глубоко застрял во влажной грязи. Вокруг суетились возбужденные рабы. Одни размахивали руками, оглашая побережье криками, другие уже бежали в глубь острова, чтобы укрыться в джунглях, некоторые помогали оставшимся товарищам выбраться из корпуса потерпевшего крушение судна.

Быстрый взгляд на море мигом открыл причину их переполоха. На горизонте белел парус, увеличивавшийся в размерах прямо у нас на глазах.

– Военный корабль, – с интересом сказал Лоренц.

Джейми буркнул что-то по-гэльски, и Айен покосился на него в испуге.

– Уносим ноги! – резко бросил Джейми.