– Как мы будем это освещать? – спросил Грег, когда она, наконец, успокоилась.
– Я хочу дать комментарий о женщинах, подвергающихся насилию.
– У нас ведь это изъяли из программ, ты что, не помнишь?
– Я скажу Джеку, что все равно это сделаю. Хочу вывести мерзавца Мак-Катчинса на чистую воду.
Грег покачал головой:
– На твоем месте я бы не стал этого делать. И Джек не позволит тебе выступить с таким материалом. Не имеет значения, что ты с ним спишь каждую ночь. Поступило указание свыше: никаких комментариев, только голые факты. Новости, и больше ничего. Мы их сообщаем, ничего не добавляя от себя.
– Что он мне сделает? Уволит? Разве это не голые факты. Жена сенатора покончила с собой, потому что не вынесла побоев мужа!
– Джек все равно не позволит это сказать и не даст сделать такой материал. Уж настолько-то я его знаю. Тебе придется захватить телестудию с оружием в руках, чтобы получить такую возможность, В любом случае, Джеку это не понравится, Мэдди.
– И все равно я это сделаю. Мы же вешаем в прямом эфире, черт возьми! Они не смогут меня отключить, это выйдет большой скандал. Расскажем о самоубийстве Дженет, а потом принесем свои извинения. Джек, конечно, придет в ярость, но я это переживу.
– А ты смелая.
Грег сверкнул белозубой улыбкой, сводившей с ума всех женщин. Он по праву считался одним из самых завидных холостяков в Вашингтоне. Красивый, элегантный, умный, приятный в обращении, обаятельный и удачливый. Такое сочетание встречается не часто. К тому же с ним необыкновенно приятно работать.
– А вот я, кажется, не горю желанием выступить против Джека Хантера и нарушить один из его строжайших запретов.
– Ничего, у меня есть связи.
Она улыбнулась впервые с тех пор, как прочла о самоубийстве Дженет Мак-Катчинс.
– Точно. И еще у тебя самые красивые ноги на телестудии. Это тоже не лишнее.
И все же во время пятичасового эфира – первого в этот день – Мэдди не могла сдержать волнения. Внешне она никак это не проявляла – такая же сдержанная, как всегда, элегантная в своем красном свитере, с безупречной прической и простыми бриллиантовыми сережками в ушах. Однако Грег достаточно хорошо ее знал, чтобы не заметить, как она нервничает.
– Ты все-таки собираешься это сделать? – шепотом спросил он перед самым началом эфира.
Мэдди кивнула. Улыбнулась в нацеленные на нее камеры, представилась. Представила и своего напарника. Как обычно, они поочередно прочитали новости, работая слаженно, в полной гармонии. Потом Грег ушел из кадра вместе со своим вертящимся креслом. Он знал, что сейчас произойдет.
Лицо Мэдди стало серьезным. Теперь она осталась перед камерами одна.
– В сегодняшних газетах есть сообщение, которое не может не задеть всех нас в той или иной степени. Я имею в виду сообщение о самоубийстве Дженет Мак-Катчинс, оставившей сиротами троих детей. Трагедия произошла у нее дома в Джорджтауне. Это действительно трагедия. Никто не может знать наверняка, что заставило миссис Мак-Катчинс покончить с собой. Но есть вопросы, которые невозможно оставить без внимания, хотя вполне вероятно, что ответа на них мы так и не получим. Почему она это сделала? Какая боль оказалась непереносимой? И почему никто не захотел ее услышать, заметить ее отчаяние? В недавней беседе со мной миссис Мак-Катчинс упомянула, что некоторое время назад ее лечили от депрессии в психиатрической клинике. Однако источник, близкий к миссис Мак-Катчинс, сообщил, что причиной ее самоубийства могли послужить избиения. Если это так, то Дженет Мак-Катчинс не первая женщина, которая предпочла покончить с собой, даже не попытавшись вырваться из трясины издевательств. Трагедии, подобные этой, случаются, увы, слишком часто. Возможно, у Дженет Мак-Катчинс были и другие причины для самоубийства. Возможно, кто-то из ее семьи знает о них. Может быть, об этом знают ее друзья, или муж, или дети. Но для нас это еще одно напоминание о том, что приходится выносить многим женщинам. Боль, страх, унижение, отчаяние... Я не могу с уверенностью сказать вам, отчего погибла Дженет Мак-Катчинс, и не мое дело гадать об этом. Говорят, она оставила письмо, адресованное детям, но мы, конечно, никогда его не увидим. И, тем не менее, мы не можем не задаваться вопросом, почему весь мир глух к слезам женщин. В подобных случаях мы обычно говорим: «С ней не все ладно... она, наверное, не в себе. А если это не так? Каждый день гибнут женщины – они сами накладывая на себя руки, либо от рук своих учителей. А мы не верим, когда они пытаются рассказать о невыносимых издевательствах, или просто проходим мимо, оставаясь глухими к их словам. Может, нам сто слишком тяжело их слушать? Женщины, доведенные самоубийства, – не умалишенные, не невротички, и не не умалишенные. Неверно думать, будто они слишком ленивы, чтобы уйти, попытаться спастись. Они просто не могут это сделать, они слишком запуганы. А многие предпочитаю самоубийство. Ведь иначе они остаются в руках мучителей, и те в конце концов их убивают. Такое тоже случается, это реальность Мы не должны отворачиваться от этих несчастных женщин. Мы должны найти способ им помочь. Прошу вас, не забывайте о Дженет Мак-Катчинс. В следующий раз, услышав о чем-нибудь подобном, спросите себя почему это произошло. А потом постарайтесь внимательно вслушаться в ответ, каким бы ужасающим он вам ни показался. Это была Мэдди Хантер. Всего доброго и благодарю за внимание.
Сразу после этого пустили рекламу. Студия, казалось, взорвалась. Никто не решился остановить Мэдди во врем ее монолога, пустить раньше рекламу. Грег смотрел на не улыбаясь. Поймал ее взгляд и нарисовал в воздухе пятеро.
– Ну как? – спросила она, задохнувшись.
– Динамит! Если я что-нибудь понимаю, через четыре секунды сюда ворвется твой муж.
Джек появился через две секунды. Ворвался словно ураган. Подошел прямо к Мэдди, дрожа от ярости.
– Ты что, совсем спятила? Пол Мак-Катчинс меня за это швырнет из бизнеса!
Он стоял к ней почти вплотную и орал прямо ей в лицо. Мэдди побледнела, но не отступила назад, хотя ее тоже трясло. Ее всегда пугало, когда Джек или кто бы то ни было приходил в ярость. Но сейчас дело того стоило.
– Я же сказала только, что близкий к Дженет источник сообщил об избиениях как о возможной причине самоубийства. Какого черта, Джек, я сама видела синяки. Она скала мне, что Пол ее бьет. А на следующий день покончила собой. Какие еще выводы можно из этого сделать? Я всего-навсего предложила телезрителям подумать о женщинах-самоубийцах. По закону Мак-Катчинс не может привлечь меня к ответственности. Если понадобится, я могу под присягой повторить все, что она мне сказала.
– Очень даже может понадобиться, черт тебя побери! Ты что, глухая или читать разучилась? Я же сказал, никакой отсебятины, только новости. Я это ясно сказал.
– Прости, Джек. Но я была обязана это сделать. Это мой долг перед Дженет и другими несчастными женщинами.
– Да прекрати ради Бога...
Он нервно провел рукой по волосам, не в состоянии поверить в то, что случилось. И эти тупоголовые в аппаратной ее не остановили! Им, наверное, понравилось то, что она тут наговорила. А у Пола Мак-Катчинса и так уже репутация грубияна, оскорбляющего подчиненных. В молодости он постоянно ввязывался в пьяные драки в барах. В Вашингтоне его ненавидят, и есть за что. Его буйный нрав часто проявляется на людях. Никто не попытался сказать хотя бы слово в его защиту. Похоже, многим понятно, хотя Мэдди напрямую об этом не сказала, что он был способен избивать жену.
Джек продолжал рвать и метать. В этот момент в студию вошел режиссер Раф Томпсон с сообщением, что звонит сенатор Мак-Катчинс и хочет говорить с Джеком.
– Черт! – Он обернулся к жене: – Ну, на сколько хочешь поспорить, что он подаст на меня в суд?
– Мне очень жаль, Джек.
Однако на самом деле раскаяния она не испытывала, вошел ассистент режиссера. Звонит первая леди, хочет поговорить с Мэдлен Хантер. Мэдди и Джек подошли к разным аппаратам. Мэдди сразу узнала голос Филлис Армстронг. Ее охватила дрожь.
– Я горжусь вами, Мэдлен. Это очень мужественный поступок. Великолепная передача!
– Я благодарю вас, миссис Армстронг.
Мэдди старалась говорить спокойно. Ничего не сказала о реакции Джека.
– Я собиралась предложить вам поработать в Комитете по борьбе с насилием над женщинами. Вообще-то я просила Джека поговорить с вами об этом.