КАА - Пять свадеб и Я

Вырвали меня из нирваны настойчивые звуки клаксона, какой-то дурак решил распугать окружающих.

— Шарлотта Генриховна.

— Виктор? Греков все же заставил вас меня дожидаться.

— И приказал доставить вас в целости до дома.

— До его дома?

— До любого, по вашему указанию.

Тепло салона разморило меня немного, но звонок Дена вернул в действительность. Из хорошего — завтра еще один выходной, из плохого — следующую пару месяцев можно забыть о выходных.

— Виктор, а мы можем заехать в какой-нибудь супермаркет?

— Конечно.

— Спасибо.

Мое желание готовить опять вспыхнуло, закупила все необходимое для праздника желудка. И все же приятно, когда пакеты несешь не ты.

Салат из морепродуктов в бокалах был любовно убран в холодильник, шоколадные маффины уже стояли в духовке и минут через пять будут готовы, мне осталось только полить жареного на гриле тунца и спаржу чесночным соусом и украсить карамелизированной грушей, когда набат входного звонка огласил мою квартиру.

— Привет.

— Шел мимо, увидел свет, решил заглянуть на огонек.

— Мимо?

— Просто решил заглянуть, вдруг ты по мне скучаешь.

— Как раз вовремя. Надеюсь, ты голоден.

— Я всегда голоден.

— Мой руки, где ванная и кухня знаешь.

Пришлось достать еще одну тарелку и приборы, льняные салфетки и свечи. Салат на завтра, а вот прекрасный тунец так и звал себя съесть. Бутылочка белого вина из окрестностей Вероны как раз к месту. Было приятно смотреть, как Греков ест мои творения, потягивать вино субботним вечером и не думать о плохом, верить, что свет свечей согревает.

— Ты уже нашел замену Асе?

— Хочешь на ее место?

— Боже упаси.

— Кого-нибудь порекомендуешь?

— Из моих знакомых работу никто не ищет. Но если кто-то сообщит о желании работать с троглодитом, я дам твой телефон.

— Буду благодарен.

Греков убирал кухню, а я нежилась в ванной, вот такое чудесное разделение труда. Полотенце впитало воду с моего тела и волос. Влажные локоны заколола, не хотелось намочить любимую пижаму, немного духов, и я готова ко сну. Павел сидел на кухонном стуле, прислонившись спиной к стене, закрыв глаза и вытянув ноги.

— Ты тут собираешься спать?

— Да. Мария говорила, что ты приезжала.

Зачем напомнил? Кольнуло, сильно, больно. Я старательно не думала о том, что есть другая, обязательства, сожаление, запреты. Просто позволила себе побыть с ним рядом. Зачем?

— Никто твои фрески трогать не будет.

— Причем тут я и фрески? Твой дом, что хочешь, то и делай.

— Я хотел, чтоб было удобно тебе.

Приготовила ему постель.

— Павел?

— Ммм.

— Вставай, стул — это не лучше место для сна.

— Зато он на твоей кухне.

— Мне притащить раскладушку сюда?

С трудом мне все же удалось уговорить Грекова покинуть мою кухню. Умаялся бедненький. Уступила ему свою постель. Кровать как-то слишком громко скрипнула под ним, раньше не замечала подобного недовольства весом за ней. Сама устроилась в кабинете.

Забыла отключить телефон, писк разбудил рано. Можно было еще побездельничать. Или хоть немного разобрать пакетики, коробочки, что завалили стол. Прохладный душ, чай, бутерброд и за завалы.

Пакет на работу со всякими нужностями, пакет на помойку со всяческой оберткой. Расписная сумка с отпуска, украшения и костюм. Почему бы не начать утро с танца живота? Вместо зарядки. Мелодия, слышная только мне, позвякивание золота и удовлетворение от собственной сексуальности, даже жалко, что единственный зритель все еще спит.

Точнее спал.

Треск дерева, наши чертыханья.

— Моя кровать на тебя не рассчитана.

— Все починю.

— Знаю, как ты чинишь, опять заселишься со всеми вещами.

— Да. А потом ты опять меня выгонишь?

— Конечно. Я не понимаю, что ты ко мне все время пытаешься подселиться, у тебя же полно домов, квартир и комнат.

— Мне до безумия хорошо с тобой, Лотта.

Он потерся носом о мое плечо. Лежать было неудобно, сломанные ножки не придавали устойчивости, но вставать не хотелось.

— И когда ты меня в очередной раз выкинешь, я залижу раны и буду опять подкрадываться к тебе.

— А что будет, когда подберешься совсем близко?

— Мы будем жить долго и даже, возможно, счастливо.

— Это не для меня.

— Для тебя, ты только позволь себе быть счастливой.

— С тобой?

— Со мной.

— Нет уж. Может, ножки доломать? Или только матрас оставить?

— Тоже об этом подумал. Давай, я буду крушить кровать, а ты приготовишь поесть, мне же так и не удалось позавтракать.

— Тебя никто не заставлял набрасываться на меня, поел бы, потом и имел.

— Ты думаешь, я мог остановиться?

— Нет.

Пришлось вставать. Пока готовила завтрак и накрывала на стол, Греков вынес остов кровати на помойку. Остался только матрас. И у меня появилось новое увлечение — падать на него, закрыв глаза. Правда, мои забавы прерывались на куда более интересные совместные игры. Выспаться так и не удалось.

Как же не хотелось на работу, но будильник звал. Даже не сразу поняла, что это не мой "разбиватель грез" орет. А Грекова.

— Пять утра? Паш, ты издеваешься?

— Спи, Шарли. Ключи в прихожей?

— Как и в прошлый раз.

— Ты во сколько домой вернешься?

— Не знаю, под утро скорей всего.

— Кто-то закатывает вечеринки по понедельникам?

— Есть такие чудаки.

Павел ушел, а мне удалось поспать до десяти, свой будильник вырубила без сожаления. Побудкой стал звонок Дена.

Ночью я крадучись пробралась в свою комнату и блаженно рухнула на постель. Со всего маха грохнулась на паркет, мои кости тут же благодарно заболели и нехорошо захрустели.

— Епть, твою ж то мать, Греков, ты зачем матрас передвинул.

Павлин суетился вокруг, перетащил мое тело на матрас, закутал в одеяла и нежно поглаживал. А через три часа мне пришлось собираться на работу.

Административная работа рухнула на меня во всем своем многообразии, от подписания договоров до встреч с заказчиками, Ден стал только креативом заниматься, а рутина перешла ко мне, со всеми вопросами шли ко мне, хотя раньше они благополучно решались без моего участия, и о большей части даже не подозревала, с девяти до девяти занималась офисными делами, потом до утра на выездах, пара часов сна, в выходные обучение, мероприятия, и по кругу, неделя за неделей. За два месяца дома была от силы дней восемь, у меня даже не было времени восхищаться новой мебелью, чаще всего Греков просто относил меня в постель, накрывал одеялом и ложился рядом, думаю, что наше совместное житье-бытье ему представлялось совсем иначе. А с другой стороны, в прошлое его подселение все было точно так же.

Если время от времени обходить зал, то спать хочется значительно меньше и шансов упасть, задремав, куда меньше. А если вдруг к тебе стремительно приближается твой же шеф, так сонливость совсем пропадает.

— Ты что тут делаешь?

— Организую, это же мой заказчик.

— Лотта, ты что, так и занимаешься мелкими заказами?

— А почему я не должна ими заниматься, Ден? Никто их у меня не забирал.

— Ну ты и дура, Лотта, вся контора поняла, в чем дело, одна ты так и не догнала. Я же доходчиво все на совещании рассказал.

— На совещании, на котором меня не было? И что же я не догнала?

— Что ты теперь исполнительный директор, и не по чину тебе заниматься мелкими заказами, раздай их остальным. И как долго ты еще собиралась работать круглосуточно?

— Еще недели две.

— А потом бы легла и сдохла?

— Скорей всего.

— Вот дура. Иди домой. Завтра у тебя выходной, субботу и воскресенье тоже отдыхаешь. И да, надо дополнительно людей нанять. В понедельник повешу официальный приказ, раз ты такая дура.

"Сам дурак". Но я почти не злилась на шефа.

Всего-то час ночи, а я уже почти дома. Павел сидел на кухне и читал какие-то документы, я тихо села в кресло.

— Привет, Шарли, ты сегодня непривычно рано.

— Так получилось.

— Есть будешь?

— Нет. Чай, если не трудно.

Я блаженно вдыхала аромат чая и грела руки о чашку, пить его мне не хотелось, нужны были эти минуты релаксации. А потом привычный относ моего бесчувственного тела в комнату.