Алекс с нескрываемым любопытством наблюдал за необычным поведением Вики. Чаще всего, женщины при виде такого изобилия либо напрочь забывали о диетах и с удовольствием объедались за чужой счет, либо занимали героическую оборону, заставляя себя есть один лишь салат. Те, кто сознательно отказывал себе в удовольствие от еды, переставали интересовать Алекса еще до того, как окажутся в его постели. То ли они пытались этим продемонстрировать свое хорошее воспитание, то ли силу характера? Даже модельная внешность не могла изменить отношение Алекса к таким потенциально фригидным женщинам. Вика оказалась поваром-профессионалом. Такой женщины у него еще не было. Алекса мучил один вопрос. В постели она такой же гурман-профессионал?
Алекс медленно обводил пальцем окружность бокала с вином. От того, с каким недвусмысленным выражением лица он это делала, у Вики вдоль спины волнами пробегала сладкая дрожь. Муж в последнее время вообще забыл о ней. Она даже не могла вспомнить, когда у них со Степаном в последний раз был нормальный секс. Месяц назад, а может, и больше. Алекс сразу почувствовал, что у Вики не все гладко в отношениях с мужем. Алекс рассказывал о Франции, из которой он не так давно вернулся. Он делился своими впечатлениями о природе, еде, вине и, конечно же, о женщинах. Неизвестно почему, Вике совсем не нравилось, что он в деталях описывает свой короткий роман с какой-то смуглокожей красоткой из Тулузы. Ей-то зачем знать, что на французском юге женщины гораздо более чувственные и откровенные в проявлениях своих желаний, чем колючие на язык, эмансипированные парижанки?
– Виктория, обязательно попробуйте это бархатистое на вкус, темно красное вино с юга Франции. Оно согревает душу и обостряет чувствительность тела, – завораживающе низким, мягким голосом многозначительно произнес Алекс, властно положив под столом руку на ее коленку.
От его прикосновения Вика вздрогнула, как от электрического разряда. Заглянув в глаза Вики, Алекс понял: эта женщина уже его, осталось только хорошенько распробовать плод своей победы. Эту ночь Вика провела в объятиях Алекса. Какая-то магнетическая сила влекла ее к этому мужчине. Вика заводилась от одного лишь взгляда Алекса, звука его голоса и прикосновения к его не по возрасту сильному и подтянутому, хищному телу. Он был неистов в страсти. Такого секса у Вики не было даже со Степаном. Она словно растворялась в этом жестком, властном мужчине, заражаясь его разрушительной энергией. Это было похоже на какое-то наваждение, рок. Вначале связь с Алексом немного смущала Вику, но за шесть месяцев брака она успела сильно в нем разочароваться. Вика не знала, что делать.
Алекс обхаживал Вику, одаривая ее вниманием и дорогими подарками. Алекса ничуть не смущало то, что Виктория замужем. Подумаешь, какой-то музыкант. На любимую, счастливую в браке женщину Вика точно не была похожа. Она ничего плохого не говорила о своем муже, но в ее глазах Алекс порой видел знакомое из зеркала волчье выражение жестокости и бесконечного одиночества. Этим она точно не была похожа на нежную, хрупкую Настю.
Вика удивляла Алекса таким же диким, неуемным темпераментом, какой был у него самого. Он ни разу не встречал подобной женщины. Она ему напоминала его самого. Квартира Алекса располагалась на тридцать шестом этаже в одном из небоскребов Новой Москвы. Степан очень часто отсутствовал дома целыми сутками. Вика чуть ли не каждую ночь бегала к Алексу. Ей, как и Алексу, нравилось заниматься любовью, прижавшись к стеклянной стене на тысячеметровой высоте. В такие минуты Вике казалось, что вся Москва находится где-то внизу, под ногами и принадлежит только ей.
Временами у Алекса возникало ощущение, что он даже немного влюблен в Вику. Ничего подобного он ни разу не чувствовал ни к какой женщине, кроме своей первой возлюбленной. Он каждый раз с нетерпением ждал прихода Вики, предвкушая незабываемую ночь страсти. За последние четыре месяца он даже ни разу не был с другой женщиной. Все фантазии и желания для Алекса воплотились в одной женщине с ураганным темпераментом и лицом призрака из его прошлой жизни.
В один из вечеров Вика, как довольная кошечка, лежала поперек широкой кровати, игриво шевеля пальчиками на ногах. Алекс подошел к ней со спины. Он сверху вниз медленно провел рукой вдоль ее спины. Дойдя до копчика, он остановился, отдернув руку так, словно его ударило током. Вика слышала за спиной его тяжелое дыхание и не понимала, что происходит. Повернувшись к нему лицом, Вика удивилась помрачневшему, напряженному лицу Алекса.
– Я раньше не замечал у тебя этой крупной родинки на копчике, – сказал он каким-то странным тоном.
– Тебе не нравится? Алекс, ну, хочешь, я удалю ее, – весело ответила Вика.
Она не поняла, почему вместо того, чтобы идти к ней, Алекс поспешно надел халат. Его лоб прорезали глубокие морщины. Вика с недоумением смотрела на любовника.
– Что могло испортить его настроение? Неужели моя родинка? – думала она, наблюдая за необъяснимой переменой в поведении Алекса. – Странные они все, эти мужики!
– Вика, ты никогда сама не говорила, а я и не спрашивал. О тебе я знаю только то, что тебе двадцать восемь лет, ты замужем и живешь в Москве меньше года. Откуда ты вообще? Кто твои родители? – спросил Алекс, напряженно в нее вглядываясь.
– Да, что рассказывать? – улыбнувшись, казала Вика. – Я родилась в Ростове-на-Дону…
– Где? – подскочив на месте, спросил Алекс.
– В Ростове. А, что? – спросила удивленная Вика.
– Да, так, ничего, – взяв себя в руки, почти спокойно ответил Алекс. – А твои родители? Чем они занимаются?
– Мама умерла, когда мне было двенадцать. Ну, что еще рассказать? Папа и сестры работают в нашем кафе «Пять звезд», – сказала Вика и умолкла на полуслове, увидев перекосившееся лицо Алекса.
– А как твоя девичья фамилия? – каким-то не своим голосом спросил Алекс.
– Смешная фамилия, хотя та, что сейчас, не лучше, – сказала Вика, с изумлением глядя на необычное поведение Алекса. – Представляешь, Морковкина…
Алекс застонал, как от физической боли, схватившись руками за голову. Он молча стоял так несколько минут. Вике почему-то от его молчания стало не по себе. Затем, совершенно неузнаваемым, глухим и хриплым голосом Алекс резко приказал Вике:
– Уйди! Сейчас же, сию же минуту одевайся и проваливай отсюда!
– Алекс, но, что случилось? – спросила обескураженная Вика.
Она со страхом смотрела на него. Лицо Алекса искажало какое-то зверское, сумасшедшее выражение жестокости и отчаяния одновременно. Глаза потемнели и как будто даже стали мутными. Казалось, сейчас у него пойдет пена изо рта, как у бешеной собаки.
– Слышишь, пошла вон! – вместо ответа, вне себя закричал Алекс. – Уходи и забудь дорогу сюда! Поняла? Чтобы ноги твой тут больше не было! Проваливай!
– Да, пошел ты, псих долбанный! – закричала в ответ Вика, взбешенная таким хамским отношением к себе. – Скотина припадочная! Сволочь!
– Вон отсюда, проклятая шлюха! – нечеловеческим голосом заорал Алекс. – Что ты со мной сделала?
Вика дрожащими руками натягивала на себя одежду. Ее всю трясло от ярости и обиды. Только что перед ней был нормальный человек, они занимались любовью, беззаботно о чем-то болтали, и, вдруг, его накрыло.
– Ах ты ж старая сука! На коленях будешь меня умолять, я к тебе не вернусь. Проклятый психопат! – сквозь зубы прорычала Вика, уходя. – Чтоб ты подох!
Напоследок она в сердцах хлопнула входной дверью. Алекс услышал, как она крепко выругалась матом, заходя в лифт, и невольно усмехнулся. Горячие слезы фонтаном лились из глаз Вики. Такого удара она не ожидала! А, главное, за что?! Что она не так сделала? Сколько Вика не пыталась найти ответ на терзавший ее вопрос, разумного ответа не было. Единственным правдоподобным объяснением странного поведения Алекса было то, что он психически больной человек. С ним случился какой-то ужасный припадок, вот он и перестал себя контролировать. Другого объяснения у Вики пока не было.
Вика ушла, а с Алексом и вправду чуть не случился припадок. Если бы не родинка у Вики, точно такая же и в том же месте, как и у Алекса, он, наверное, никогда так и не узнал бы, что Вика его родная дочь. Как он сразу не догадался, что так похожей на Настю может быть только ее дочь!? И возраст Вики… Это после той его ужасной выходки, которую Алекс всю жизнь не мог себе простить, Настя родила Вику?! А тот факт, что у него с Викой было столько общего в характере и во вкусах?! Разве такие случайности бывают? Есть от чего сойти с ума! Видимо, кто-то там, наверху, решил отличиться садистским чувством юмора, если отцу с дочерью суждено было вместе разделять постель, больше полугода предаваясь безумию противоестественной страсти.