Мила Сербинова - Пять звезд

– Вика, ты где была? – спросила удивленная Даша, увидев сестру без макияжа и привычного лоска. – Ты что, решила сменить имидж?

– Можно и так сказать, – загадочно улыбнувшись, сказала Вика. – Как у нас тут дела?

– Да, все нормально! Народу пока маловато, но вечером, думаю, будет побольше.

– Можешь не сомневаться! В пятницу вечером всегда многолюдно, – благодушно сказала Вика.

Наконец-то у нее было хорошее настроение. У нее даже щеки порозовели от адреналина и удовольствия. Для Вики слезы младшей сестры из-за какого-то поддонка были невыносимым кошмаром, отравлявшим ее мозг целых две недели. За это время у нее созрел план мести малолетнему мерзавцу Стасу, поиздевавшемуся над невинной душой ее маленькой Вареньки. По мнению Вики, таким моральным уродам вообще не место на этом свете, но она решила не злобствовать и ограничилась лишь тем, что спалила его мажорскую тачку.

– Куда это ты так раздухарилась? – просила Лиза, войдя в комнату Вики, густо наполненную немного навязчивым ароматом дорогих французских духов.

Вика в одном нижнем белье задумчиво стояла перед зеркалом, поочередно прикладывая к лицу три разных платья.

– Какое лучше, Лизок? Длинное черное с открытой спиной, красное обтягивающее или серое с кружевной отделкой? – спросила она, сделав вид, что не расслышала вопрос сестры.

– По мне, так все они тебе очень идут. Смотря куда и для чего ты выбираешь платье, – резонно ответила Лиза. – Ну, хватит играть в молчанку, Викусь. Кто он? Скажи, наконец! Ты уже три месяца скрытничаешь.

Вика рассмеялась. От Лизы с ее психологическими штучками не так-то легко было отвязаться.

– Его зовут Степан. Лиза, я знаю, что поступаю глупо, но, кажется, я влюбилась! – сказала Вика, поправляя прическу.

– Тогда в чем проблема? – серьезно посмотрев на сестру, спросила Лиза.

– Да, есть тут одна маленькая проблемка, – нехотя призналась Вика. – Проблема называется женой и двумя дочками.

– Ну, тогда это целые три проблемы, – полушутя, заметила Лиза.

– Вот именно, – согласилась Вика. – Он вроде как любит меня. Собирается развестись с женой. Я не знаю, верить ему или нет.

– Попробуй поверить. Хуже, чем с Вадимом, наверное, не будет, – иронично улыбнувшись, сказала Лиза. – Раз у него две дочери, ты можешь более или менее быть уверенной в его ориентации.

Вика расхохоталась.

– Точно! Ладно, надену красное. От него кто хочешь заведется! – решилась она.

– В добрый час, – в шутку перекрестив сестру, сказала Лиза.

В восемь вечера к кафе «Пять звезд» подъехало такси, из которого вышел видный молодой человек лет двадцати пяти. Красивый серый костюм сидел на нем идеально. Высокий, стройный, как тополь, темноволосый молодой мужчина с тонкими чертами лица, держал в руках одну единственную ярко красную розу на длинной ножке. Он зашел в кафе и сел за свободный столик.

– Какой красавец! – воскликнула Даша, от нечего делать, подсматривавшая за посетителями в окошко для приема заказов. – Саша, иди сюда, скорее! Посмотри, он с алой розой. Пришел на свидание. Кому-то повезло! Вот счастливица!

– Он, словно герой старого черно-белого фильма. Такой элегантный и красивый, – согласилась Саша.

С другой стороны окошка показался бармен Макс.

– Девочки, вы его видели?! – спросил он, поправляя свой галстук-бабочку. – Я бы его…

– Максик, по-моему, он не из твоего клана, – добродушно сказала Даша.

– Кто знает?! – отозвался Макс. – Он слишком шикарный для натурала.

– Что это мы тут стоим без дела? – строго спросила Лиза, обращаясь к близняшкам. – А ты, Макс, что здесь делаешь? Вон, у барной стойки тебя девушка дожидается.

Состроив недовольную гримасу, Макс пошел на свое рабочее место.

– Лиза, ты только посмотри на того парня в сером костюме! – сказала Даша, уступая старшей сестре смотровой пункт у окошка.

– Нарцисс стопроцентный! – с первого взгляда вынесла приговор психолога Лиза. – Хотя хорош, с этим не поспоришь! На артиста похож.

Красавец с розой кому-то позвонил по телефону и вскоре из внутренней двери появилась Вика в своем любимом красном платье, выгодно подчеркивавшем ее фигуру, и черных туфлях на головокружительно высоких, тонких каблуках. Через руку у нее была перекинута ее короткая черная кожаная куртка, а в другой руке она держала маленький, блестящий черный клатч. Она направилась прямо к столику, за которым сидел красавец в костюме. Он встал, коротким поцелуем прикоснулся к алым, в цвет платья, губам Вики и протянул ей розу. Весь персонал кафе с замиранием сердца наблюдал за ними. Красавец помог Вике надеть куртку. Розу она понюхала, что-то сказала, ослепительно улыбнувшись, но положила на стол, оставив лежать в одиночестве.

Вика со Степаном вышли из кафе. Такси ждало их у входа. Степан повез Вику в модный ресторан на левом берегу Дона, в котором по вечерам он играл на рояле. Лиза была права, сказав, что он похож на артиста.

Гений консерватории – виртуозный пианист, Степан Травкин, был фанатом восхитительной музыки Стравинского. Великолепный пианист мог бы стать очень счастливым человеком, примкнув к какому-нибудь известному оркестру, куда его с удовольствием бы приняли, но он предпочел быть несчастным, возомнив себя гениальным композитором. Друзья и коллеги Степана за его спиной тихо умирали от смеха, видя его попытки протолкнуть очередное собственное музыкальное творение в стиле Стравинского. Степана в шутку даже прозвали Травинским. Он, конечно же, об этом не подозревал и продолжал насиловать клавиши домашнего пианино, воображая себя великим творцом мелодичных звуков. На деле же он лишь напрягал слух ни в чем не повинных соседей. Одна пенсионерка сверху даже отказалась от ношения слухового аппарата. В общем, музыкальная карьера у Степана никак не клеилась. То ли звезды не сошлись, то ли Боженька забыл поцеловать в темечко будущего Чайковского, но все попытки создать некий музыкальный шедевр заканчивались слезами разочарования. Он даже пытался черпать творческое вдохновение из глубин разума при помощи наркотиков. Только коридорчики сознания почему-то оставались прежнего размера, а дверочки ко всем альтернативным мирам такими же низенькими и запертыми, какими были всегда. Иногда Травкину казалось, что он придумал что-то по-настоящему стоящее, но протрезвев поутру от дурмана, он понимал, что все намного хуже, чем когда-либо было.

Отношения с семьей у двадцатисемилетнего Стапана тоже не складывались. Жена, не понимая душу гения, все время его пилила за отсутствие денег, пятилетняя дочь Света доводила отца до отчаяния полным отсутствием музыкального слуха и равнодушием к классической музыке, а двухлетняя Ксюша все время орала, как резаная, мешая ему работать.

В конце концов, Степан ушел от семьи и поселился на съемной квартире. Раньше его содержала жена. Теперь Степану пришлось зарабатывать на жизнь самостоятельно. Играя по вечерам в дорогих ресторанах заказанные полупьяными клиентами мелодии, он сносно зарабатывал и, наконец, решил оставить в прошлом мечты создать собственный музыкальный шедевр. Нынешняя вольная жизнь его пока вполне устраивала. Никаких детских воплей и зудящих претензий вечно чем-то недовольной жены. Вот это жизнь!

В один из вечеров Степан обратил внимание на группу из четырех девушек, что-то отмечавших в ресторане, где он играл. В этой компании особенно обращала на себя внимание красивая брюнетка. Степан не мог оторвать от нее глаз. Девушка оживленно что-то говорила подругам и громко смеялась. Она ему показалась очень энергичной и даже немного дерзкой. Именно это как магнитом притягивало Степана к незнакомке. Степан обдумывал план, как бы ему ненавязчиво познакомиться с заинтересовавшей его девушкой, когда она сама к нему подошла. Степан окончательно понял, что влюбился в нее, когда она попросила сыграть «Лунный свет» Дебюсси для своей подруги, день рождения которой они и отмечали.

Вика была очарована утонченностью чувств и страстной натурой Степана. Она его считала очень талантливым, искренне восхищаясь его виртуозной игрой на пианино. Их свидания становились все более частыми и долгими. Степан честно признался, что женат и имеет двоих детей, но сейчас не живет с семьей. Он не знает, разводиться ему или нет. Решительную Вику доводила до отчаяния эта неопределенность. Она впервые в жизни, в двадцать восемь лет, действительно захотела выйти замуж.