За дверью никого нет. Нажимаю кнопку лифта. Накипело. Мне нужно сорваться на ком-то. Взгляд привлекает слабое поблескивание на полу. Опускаюсь на корточки. Поднимаю красивый золотой кулон на цепочке. Злость улетучивается вмиг. Это должно было быть моим подарком? Саша приготовил мне подарок? Почему? Чем я это заслужил?
«Люблю тебя». Вскакиваю среди ночи, обливаясь холодным потом. Эти слова, произнесенные надорванным хриплым голосом, теперь преследуют меня в кошмарах. Саши нет. Больше нет. Он исполнил свою мечту и уехал. Недосягаем. Аня молчит, не желает говорить о нем. Не скрывает своего отношения и запрещает лезть в его жизнь. Значит, у него все в порядке. Падаю на кровать, с уголков глаз бегут слезы. Уже не сдерживаю их, нет смысла стесняться самого себя и винить некого. Сам виноват. Нащупываю в темноте кулон, который не снимаю с тех самых пор.
- Я тоже люблю тебя, мой мальчик, - целую украшение.
Я уже многократно клял Бога за то, что он создал людей такими упрямыми и гордыми, не позволяющими себя доверится тому, кто ближе всех, не позволяющими себе принять дар, который называют любовью.
Время проходит, но время не лечит. Поэтому я в Париже, поэтому я, метая молнии, несусь по улицам, проклиная себя за несдержанность. За слова, которыми снова причинил Саше боль. Господи! Ну почему я такой непроходимый идиот. Пришел в чужой дом, набросился с кулаками на чужого парня. Хотя, нет. Саша не чужой, Саша мой, пусть мне вновь предстоит покорить его, в этот раз уже не силой. Но я справлюсь. Рауль, значит. А я его помню. Хорошо помню алчный взгляд, который это тип кидал на Сашу в лифте отеля в первую и единственную нашу совместную поездку сюда. Замираю посередине улицы. С тех пор? Нет. Продолжаю свой путь. Физически не могло быть.
Ночь. Темно. Открываю тяжелые шторы, улицы Парижа залиты светом фонарей. Красиво. Очень. Пальцы сами собой снимают телефон с блокировки и набирают последний номер из списка вызовов.
- Стас, если ты мне сейчас не скажешь, что вы с Сашкой помирились и возвращаетесь домой, то я тебя убью. На часы смотрел?
- Ань, - падаю на диван, - Ань, я непроходимый тупица! Скажи, что мне делать?
- Ну, раз ты признал в себе этот недостаток, это уже первый шаг к успеху, - в голосе девушки ни грамма смеха, но он становится громче, Аня вышла из комнаты, чтобы не разбудить сына. – Но расскажи вначале, что ты натворил, тогда я смогу дать тебе совет.
- Я вновь наговорил гадостей Саше и подрался с его парнем, - опустил голову вниз и потупил взгляд, хотя девушка и не может меня сейчас видеть.
- Раулем?
- Ты знала?!
- Да.
- Знала и ничего мне не сказала! Ань…
- Цыц. Ты мне вот, что скажи, герой-любовник, - девушка вздохнула и щелкнула зажигалкой, даже появление ребенка ее не отучило от этой вредной привычки, - ты, что не можешь прийти к Саше, упасть перед ним на колени и произнести всего пять слов?! Пять слов, Стас! «Прости меня. Я тебя люблю!». Добавь еще «Я идиот», и Саша тебя простит, пусть не сразу, но он явно удивится твоей способности признавать свои умственные слабости!
- Он не простит, - я готов уже зарыдать, свернуться маленьким комком и просто выплакать всю боль, которая накопилась.
- Попробуй.
- Он не любит больше…
- Веришь этому?
- Звучит убедительно.
- Попробуй. Если нет, то будем разрабатывать план дальше.
- Спасибо, люблю тебя.
- Видишь, это же так просто, - усмехается она и кладет трубку.
Плевать, что город тонет в ночи. Париж спит. Но мне все равно. Паркуюсь возле дома Саши. Поднимаюсь по лестнице на последний этаж, иду по коридору. Нажимаю на кнопку звонка. Трезвоню, но никто не открывает. Стучу. Тишина. Куда он мог деться ночью?! Надеюсь, не съехал. Разворачиваюсь и прислоняюсь спиной к двери. Моя любовь от меня сбежала вновь. Усмехаюсь. Цепляю дверную ручку локтем и резко заваливаюсь назад. Дверь не заперта. В квартире темнота. Нахожу выключатель, свет вспыхивает. Здесь пусто и как-то мертвенно тихо.
- Саша! – зову приглушенно.
Тишина. Обхожу всю небольшую квартирку, заглядываю на террасу, никого. Набираю Сашин парижский номер. Телефон звонит. Но звонит в брюках, что были на Саше, когда он пришел. Достаю трубку. Множество пропущенных. Его нет здесь уже давно, и парень даже не спохватился, что оставил телефон дома. Если ушел, то почему не закрыл дверь? Какое-то нехорошее предчувствие поселяется в душе, скручивает внутренности. Где Саша?
Париж останется со мной.
Веки с трудом, но все же поддаются, открываю глаза, они болят и слезятся от яркого света, но рассмотреть больничную палату мне удается. Тяжело вздыхаю. Это становится поганой традицией. Голова болит так, что не возникает сомнений в том, какая часть моего тела пострадала больше всего. Прикрываю глаза, чтобы дать им отдохнуть. Я помню удар Рауля. За что он так со мной? Ведь все было хорошо. Да, я не мог его полюбить, но ведь не обещал никогда. За что?
- Тише, тише, маленький мой, - слезы заботливо смахивают прочь, а губ касаются теплые губы, чтобы утешить. – Уже все хорошо, все хорошо, - я сошел с ума, потому что слышу голос Стаса.
Еще плотнее зажмуриваю глаза, пусть он всего лишь наваждение, мираж, плод моего воображения, но я не хочу, чтобы он исчезал.
- Не предполагал, что вы так быстро придете в себя, месье Вильвер, - в палату входит врач, мне все же приходится открыть глаза, но Стас не исчезает.
Французский доктор похож именно на доктора. Невысокий рост, щуплая фигура, седые волосы, гладковыбритое лицо, но пышные седые усы под носом. Моя фантазия кивает врачу, приветствуя, и тот отвечает ему, записывая что-то в моей медицинской карте. Усмехаюсь. Не думал, что мой глюк вижу не только я.
- Изыди, - отмахиваюсь от Стаса, меня пугает реалистичность полета моего воображения, вероятно в этот раз для моей головы все прошло не так гладко.
- Хочешь, чтобы я ушел? – Черных отпускает мою руку, которую держал до этого и печально смотрит на меня.
Я, конечно, все понимаю, но верится с трудом. Вновь касаюсь его руки, теплая, настоящая. Но мне мало. Приподнимаюсь, дотягиваюсь до лица, провожу по нему, чувствую колючую щетину, кожу, касаюсь пальцем ресниц, Стас моргает. Провожу пальцем по нижней губе, потрескавшаяся и грубая, но до боли в сердце хочется поцеловать.
- Маленький мой, - наклоняется и воплощает мое желание, нежно касаясь губ, - я не твой глюк и не собираюсь растворяться в воздухе.
Господи, хорошо, что врач не понимает по-русски, стыдно.
- Спасибо, - благодарен ему за то, что он здесь. Не знаю, чтобы делал, если бы проснулся здесь один, как в прошлый раз. Много вероятно, что пустил работу врачей коту под хвост и удавился бы от тоски.
- Позволите? – мужчина в белом халате завис над нами с каким-то инструментом.
- Конечно, простите, - Стас порывисто встал и отошел, позволяя доктору делать свою работу.
- Ничего. Я понимаю, - мужчина по-доброму усмехнулся и преступил к осмотру.
Мне посветили в глаза фонариком, помахали какой-то штукой перед ними, отслеживая мою реакцию. Доктор хмурился и задумчиво смотрел на меня. Неприятно.
- Все плохо? – стараясь улыбаться, спросил я, хотя до чертиков боялся услышать положительный ответ.
- Нет, - мужчина покачал головой.
- Буду писаться и пускать слюни? – это я прошептал на родном языке и в бок, чтобы размышляющий врач не заметил моей реплики.
Зато ее услышал Стас и показал мне кулак, зло сверкая зелеными глазами. Ему моя шутка не понравилась, надеюсь, что это и правда окажется шуткой. В груди от его яростного взгляда мгновенно потеплело. Должен признаться, что скучал и по злым изумрудам тоже. Улыбнулся мужчине.