– Мне некогда, уйди, – на этот раз Кристоф толкнул меня со всей силы, и я ударилась спиной об входную дверь, но даже это меня не остановило.
Видимо у меня уже поехала крыша на фоне всех стрессов, иначе я не могу объяснить свое поведение…
– Не уходи, Кристоф! – я снова бросилась к нему, понимая, что он сейчас уйдет и запрет меня одну. – Пожалуйста!
– Твою же мать … – он некультурно выругался и прижал меня к стене, поставив свои руки по обе стороны от моей головы. – Да что тебе от меня надо?
Я невольно сжалась, посмотрев в его бешеные глаза. Он злится.
– Останься, – только и получилось, что жалобно пропищать.
– Зачем? – он замахнулся и ударил кулаком в стену в нескольких сантиметрах от меня. – Я не твоя нянька, Ангелина! И подтирать за тобой сопли и слюни уж точно не нанимался.
Он отстранился и сухо сказал:
– Я тебя просто трахаю. Ты никто! Запомни это.
Кристоф развернулся и ушел, не забыв закрыть дверь на ключ.
Я закрыла лицо руками и начала оседать на пол, чувствуя спиной резную кладку стены. Слезы катились градом, прожигая щеки. Меня тошнило от самой себя, от чувства беззащитности и от одиночества.
– Ненавижу! – закричала я, хватаясь руками за голову. – Ненавижу тебя!
У меня никогда не было истерики, и я никогда не могла подумать, что мне может быть так хреново, как сейчас. Внутри что-то разрывалось на части, а я только сильнее рыдала, судорожно вдыхая воздух. Все прошедшие несколько дней калейдоскопом переворачивались в моем сознании. Похищение, избиение, попытка изнасиловать, встреча с Кристофом, безумная перестрелка, попытка позвонить домой…
Внезапно я замерла и резко прекратила плакать. Как отрубило. Телефон!
Вскочив на ноги, я бросилась в зал и глаза сразу же нашли оставленный Кристофом мобильник на диване. Словно в безумном тумане я схватила его и нажала на разблокировку.
На экране высветилась надпись:
« Пожалуйста, введите пароль»
– Черт! Какой же у тебя пароль? – осипшим голосом спросила я у самой себя. – Может просто его имя?
Я ввела «Кристоф Берн», но экран загорелся красным, и высветилась другая надпись:
« Пароль не верный. Осталось две попытки»
Какой же пароль? Год рождения, девичья фамилия матери, кличка первой собаки? Да он может быть каким угодно, но я все равно ничего про него не знаю!
Истерика снова начала возвращаться, словно кто-то нажал на паузу, а теперь вновь все возобновил. Не обращая внимания на слезы, я дрожащими пальцами ввела в телефон номер его Хаммера.
« Пароль не верный. Осталась одна попытка »
– Ну пожалуйста, давай, родненький! Разблокируйся! – с мольбой в голосе простонала я.
Но естественно, телефон не разблокировался и все так же требовал ввести пароль. Руки задрожали еще сильнее, и я попробовала ввести последнее, что еще знала … – это номер дома. Все! Больше я ничего не знаю про Кристофа, даже год его рождения и улицу, на которой он живет.
– Была, не была! – сказала я и ввела «137»
« Телефон заблокирован. Подключитесь к iTunes »
Я опустила руки, и телефон с грохотом выпал на пол. Я не могу никому позвонить, теперь меня еще и Кристоф убьет или продаст кому-нибудь, например Кросвору из клуба. Можно мне самой умереть и не мучиться?
«Бац»
Я застыла на месте. От размышлений меня отвлек звук бьющейся посуды и, судя по всему, он исходил из кухни.
– Мамочки, – прошептала я, хватаясь за первую попавшуюся вещь, ей оказалась стеклянная длинная ваза. Если что, вазой можно так зарядить, что мама не горюй.
Сердце подпрыгнуло в груди и забилось где-то в висках. А что если кто-то еще забрался в дом и решил убедиться, что Бейер справился со своей задачей? Я прислушалась, но в доме опять стояла тишина. Призраков же не существует, да…?
Перехватив вазу в руках поудобнее, маленькими шажками направилась в коридор. Никого… Здесь никого не оказалась, а вот дверь на кухню была закрыта. Черт, не помню! Она была закрыта или нет? Спиной, не отводя глаз от закрытой двери, я двигалась по коридору, стараясь не издавать звуков.
И я уже практически дошла до спальни, как вдруг споткнулась об один из стульев и, не удержавшись, повалилась на холодный пол, при этом разбив еще и вазу.
Я в ужасе подняла глаза в конец коридора, туда, где находится кухня. Прошла минута…две…три… но на меня никто не выбежал с пистолетом в руках, никто не зарезал… ничего.
В доме я одна, мне просто, кажется. Черт, у меня уже крыша едет! Встав на ноги, я зашла в спальню и плотно закрыла за собой дверь… на всякий случай.
Мне хотелось спрятаться, зажаться в угол или просто накрыться с головой и ничего не видеть. Постояв на пороге какое-то время, я двинулась к огромному шкафу с одеждой и, открыв одну из дверок, залезла внутрь. Здесь было свободно, темно и безопасно.
Притянув ноги к груди, я уткнулась лбом в коленки и снова заревела. Невыносимая боль никак не хотела проходить и продолжала глодать меня изнутри, разрывая душу на миллионы маленьких кусочков. Хотелось выть и кричать, но это бесполезно… это не поможет.
Не знаю, сколько времени я так просидела в слезах, но когда вернулся Кристоф, я даже не услышала. Стук сердца, боль и мои собственные всхлипывания заглушали все остальные звуки. Стоило ему открыть дверцу шкафчика и увидеть меня, как я с перепугу вскрикнула и сжалась в комочек.
– Вставай, – сказал Кристоф и, схватив меня за руку, вытащил из шкафа.
Он посадил меня на краешек кровати, а сам вышел из комнаты. Вернулся он, правда, почти сразу, неся в руках стакан с какой-то бледно-голубой жидкостью.
Кристоф присел передо мной на корточки и поднес стакан к самым губам:
– Выпей это.
– Что это? – всхлипнув, я подозрительно покосилась на странную водичку.
– Это тебе поможет, – мягко сказал он.
– Я разбила твою вазу, – тихо прошептала я, так и не притронувшись к воде. Но почему-то эта тема мне показалась намного важнее.
На мои слова Кристоф отреагировал неадекватно, он улыбнулся и сказал:
– Я видел.
– И телефон сломала… кажется.
Он снова усмехнулся:
– И это я тоже видел.
– Ты теперь привяжешь меня в подвале? – с ужасом в голосе прошептала я.
– Нет.
– А что ты тогда со мной сделаешь? – боюсь, что фантазия у него богатая и придумать наказания он может еще в несколько раз хуже холодного подвала и цепей.
– Выпей, – повторил Кристоф.
Я взяла напиток в руки и отпила пару глотков. Горькая и противная вода.
– Все пей, – приказал он.
Послушно выпила все и протянула пустой стакан обратно.
– Что это было? – спросила я, растерянно смотря ему в глаза.
– Сильное снотворное, – ошарашил меня Кристоф.
– Но… но зачем?
– Ты хреново выглядишь, – сказал он и, поднявшись, поставил стакан на комод. – Тебе надо раздеться.
– Зачем? – не поняла я.
– Ты вся мокрая, – сказал он, красноречиво посмотрев на мою одежду.
А я только сейчас начала ощущать дискомфорт от мокрых вещей. В неожиданно наступившей истерике мне было не до этого.
Достав из шкафа новую безразмерную рубашку, Кристоф подошел к кровати и силой стянул с меня мокрую майку, а затем и мокрые шорты.
– Одевай это, – он положил рубашку мне на колени, а сам вышел в коридор.
Стоило мне натянуть на себя сухие вещи, как веки закрылись сами собой и я провалилась в сон.
Глава 10.
Просыпаться я отказывалась категорически. Видимо снотворное, и вправду, было очень сильным. Если бы не Кристоф, который стянул с меня одеяло и теперь стоял над душой, то я бы ни за что не вылезла из теплой постели.
– Лина, вставай!
– Я не хочу, – поморщившись, свернулась комочком и снова закрыла глаза.