– Мне некогда, уйди, – на этот раз Кристоф толкнул меня со всей силы, и я ударилась спиной об входную дверь, но даже это меня не остановило.

      Видимо у меня уже поехала крыша на фоне всех стрессов, иначе я не могу объяснить свое поведение…

      – Не уходи, Кристоф! – я снова бросилась к нему, понимая, что он сейчас уйдет и запрет меня одну. – Пожалуйста!

      – Твою же мать … – он некультурно выругался и прижал меня к стене, поставив свои руки по обе стороны от моей головы. – Да что тебе от меня надо?

      Я невольно сжалась, посмотрев в его бешеные глаза. Он злится.

      – Останься, – только и получилось, что жалобно пропищать.

      – Зачем? – он замахнулся и ударил кулаком в стену в нескольких сантиметрах от меня. – Я не твоя нянька, Ангелина! И подтирать за тобой сопли и слюни уж точно не нанимался.

      Он отстранился и сухо сказал:

      – Я тебя просто трахаю. Ты никто! Запомни это.

      Кристоф развернулся и ушел, не забыв закрыть дверь на ключ.

      Я закрыла лицо руками и начала оседать на пол, чувствуя спиной резную кладку стены. Слезы катились градом, прожигая щеки. Меня тошнило от самой себя, от чувства беззащитности и от одиночества.

      – Ненавижу! – закричала я, хватаясь руками за голову. – Ненавижу тебя!

      У меня никогда не было истерики, и я никогда не могла подумать, что мне может быть так хреново, как сейчас. Внутри что-то разрывалось на части, а я только сильнее рыдала, судорожно вдыхая воздух. Все прошедшие несколько дней калейдоскопом переворачивались в моем сознании. Похищение, избиение, попытка изнасиловать, встреча с Кристофом, безумная перестрелка, попытка позвонить домой…

      Внезапно я замерла и резко прекратила плакать. Как отрубило. Телефон!

      Вскочив на ноги, я бросилась в зал и глаза сразу же нашли оставленный Кристофом мобильник на диване. Словно в безумном тумане я схватила его и нажала на разблокировку.

      На экране высветилась надпись:

      « Пожалуйста, введите пароль»

      – Черт! Какой же у тебя пароль? – осипшим голосом спросила я у самой себя. – Может просто его имя?

      Я ввела «Кристоф Берн», но экран загорелся красным, и высветилась другая надпись:

      « Пароль не верный. Осталось две попытки»

      Какой же пароль? Год рождения, девичья фамилия матери, кличка первой собаки? Да он может быть каким угодно, но я все равно ничего про него не знаю!

      Истерика снова начала возвращаться, словно кто-то нажал на паузу, а теперь вновь все возобновил. Не обращая внимания на слезы, я дрожащими пальцами ввела в телефон номер его Хаммера.

      « Пароль не верный. Осталась одна попытка »

      – Ну пожалуйста, давай, родненький! Разблокируйся! – с мольбой в голосе простонала я.

      Но естественно, телефон не разблокировался и все так же требовал ввести пароль. Руки задрожали еще сильнее, и я попробовала ввести последнее, что еще знала … – это номер дома. Все! Больше я ничего не знаю про Кристофа, даже год его рождения и улицу, на которой он живет.

      – Была, не была! – сказала я и ввела «137»

      « Телефон заблокирован. Подключитесь к iTunes »

      Я опустила руки, и телефон с грохотом выпал на пол. Я не могу никому позвонить, теперь меня еще и Кристоф убьет или продаст кому-нибудь, например Кросвору из клуба. Можно мне самой умереть и не мучиться?

      «Бац»

      Я застыла на месте. От размышлений меня отвлек звук бьющейся посуды и, судя по всему, он исходил из кухни.

      – Мамочки, – прошептала я, хватаясь за первую попавшуюся вещь, ей оказалась стеклянная длинная ваза. Если что, вазой можно так зарядить, что мама не горюй.

      Сердце подпрыгнуло в груди и забилось где-то в висках. А что если кто-то еще забрался в дом и решил убедиться, что Бейер справился со своей задачей? Я прислушалась, но в доме опять стояла тишина. Призраков же не существует, да…?

      Перехватив вазу в руках поудобнее, маленькими шажками направилась в коридор. Никого… Здесь никого не оказалась, а вот дверь на кухню была закрыта. Черт, не помню! Она была закрыта или нет? Спиной, не отводя глаз от закрытой двери, я двигалась по коридору, стараясь не издавать звуков.

      И я уже практически дошла до спальни, как вдруг споткнулась об один из стульев и, не удержавшись, повалилась на холодный пол, при этом разбив еще и вазу.

      Я в ужасе подняла глаза в конец коридора, туда, где находится кухня. Прошла минута…две…три… но на меня никто не выбежал с пистолетом в руках, никто не зарезал… ничего.

      В доме я одна, мне просто, кажется. Черт, у меня уже крыша едет! Встав на ноги, я зашла в спальню и плотно закрыла за собой дверь… на всякий случай.

      Мне хотелось спрятаться, зажаться в угол или просто накрыться с головой и ничего не видеть. Постояв на пороге какое-то время, я двинулась к огромному шкафу с одеждой и, открыв одну из дверок, залезла внутрь. Здесь было свободно, темно и безопасно.

      Притянув ноги к груди, я уткнулась лбом в коленки и снова заревела. Невыносимая боль никак не хотела проходить и продолжала глодать меня изнутри, разрывая душу на миллионы маленьких кусочков. Хотелось выть и кричать, но это бесполезно… это не поможет.

      Не знаю, сколько времени я так просидела в слезах, но когда вернулся Кристоф, я даже не услышала. Стук сердца, боль и мои собственные всхлипывания заглушали все остальные звуки. Стоило ему открыть дверцу шкафчика и увидеть меня, как я с перепугу вскрикнула и сжалась в комочек.

      – Вставай, – сказал Кристоф и, схватив меня за руку, вытащил из шкафа.

      Он посадил меня на краешек кровати, а сам вышел из комнаты. Вернулся он, правда, почти сразу, неся в руках стакан с какой-то бледно-голубой жидкостью.

      Кристоф присел передо мной на корточки и поднес стакан к самым губам:

      – Выпей это.

      – Что это? – всхлипнув, я подозрительно покосилась на странную водичку.

      – Это тебе поможет, – мягко сказал он.

      – Я разбила твою вазу, – тихо прошептала я, так и не притронувшись к воде. Но почему-то эта тема мне показалась намного важнее.

      На мои слова Кристоф отреагировал неадекватно, он улыбнулся и сказал:

      – Я видел.

      – И телефон сломала… кажется.

      Он снова усмехнулся:

      – И это я тоже видел.

      – Ты теперь привяжешь меня в подвале? – с ужасом в голосе прошептала я.

      – Нет.

      – А что ты тогда со мной сделаешь? – боюсь, что фантазия у него богатая и придумать наказания он может еще в несколько раз хуже холодного подвала и цепей.

      – Выпей, – повторил Кристоф.

      Я взяла напиток в руки и отпила пару глотков. Горькая и противная вода.

      – Все пей, – приказал он.

      Послушно выпила все и протянула пустой стакан обратно.

      – Что это было? – спросила я, растерянно смотря ему в глаза.

      – Сильное снотворное, – ошарашил меня Кристоф.

      – Но… но зачем?

      – Ты хреново выглядишь, – сказал он и, поднявшись, поставил стакан на комод. – Тебе надо раздеться.

      – Зачем? – не поняла я.

      – Ты вся мокрая, – сказал он, красноречиво посмотрев на мою одежду.

      А я только сейчас начала ощущать дискомфорт от мокрых вещей. В неожиданно наступившей истерике мне было не до этого.

      Достав из шкафа новую безразмерную рубашку, Кристоф подошел к кровати и силой стянул с меня мокрую майку, а затем и мокрые шорты.

      – Одевай это, – он положил рубашку мне на колени, а сам вышел в коридор.

      Стоило мне натянуть на себя сухие вещи, как веки закрылись сами собой и я провалилась в сон.

      Глава 10.

      Просыпаться я отказывалась категорически. Видимо снотворное, и вправду, было очень сильным. Если бы не Кристоф, который стянул с меня одеяло и теперь стоял над душой, то я бы ни за что не вылезла из теплой постели.

      – Лина, вставай!

      – Я не хочу, – поморщившись, свернулась комочком и снова закрыла глаза.