Покопавшись в своей сумке, Чарли достал градусник. И начал измерять ее температуру. Минуты ожидания были наполнены неловким молчанием. Чарли сосредоточил внимание на ее красивых глазах и нужде, которую уже замечал в них раньше. Его член стал еще тверже. Он старался найти тему для разговора, но Анна вместо того чтобы ответить хоть на один его вопрос, только кивала головой. Проверив градусник, Чарли обнаружил, что температура была очень высокой.

– У тебя лихорадка, дорогая. Скорее всего, это от травм и боли, которых у тебя, конечно же, нет, – подразнил он, и подмигнул. Чарли почувствовал смешок, щекочущий его горло, но сдержался и бросил на нее быстрый взгляд.

Анна пристально наблюдала за ним, словно пытаясь прочитать его мысли. Этот недоверчивый, неуверенный взгляд, заставлял его внутренности скручиваться в узел. Как же убедить Анну, что с ним она была в полной безопасности?

Поднявшись с кровати, Чарли протянул к ней руку.

– Теперь пришла очередь осмотреть раны.

Чарли изучил ее щеки, подбородок, а затем глаза. Он старался не прикасаться к поврежденной коже, но не смог бы помочь, если бы не пальпировал руками отпечатки пальцев и кровоподтеки. Он сразу понял, истинную причину возникновение ушибов – мужские ладони, такие же большие, как и у него.

В его груди что-то заныло от осознания боли, которую пережила Анна, а желание выяснить, кто повинен в этом, вспыхнуло с новой силой. Чарли изо всех сил старался дышать медленно и оставаться спокойным, чтобы не беспокоить Анну.

– Боюсь, что чуть позже синяки станут еще страшнее. Ты хотя бы прикладывала к ним лед после… несчастного случая? – спросил он, и она покачала головой.

Прикоснувшись к шее Анны, Чарли аккуратно приподнял ее подбородок. Не обязательно иметь медицинское образование, чтобы определить, что синяк был оставлен чьей-то большой ладонью. Некто удерживал ее за горло. Неудивительно, что голос Анны звучал так хрипло. И что когда она тяжело сглатывала, то морщилась. Закрыв глаза, Чарли попытался удержать в узде свой гнев.

– Не обязательно меня обследовать. Я понимаю, что зрелище ужасное. Главное я выжила, – прошептала она, и с каждым произнесенным словом, ее голос звучал все хуже.

Чарли улыбнулся, удивившись, что она проявила заботу и беспокойство о чувствах, которые испытывал мужчина во время осмотра ее травм. Сладкая, если бы она только знала мысли, которые сейчас роились в его голове. Они были не так прекрасны, в них было только желание, чтобы ублюдок, который сделал это, находился здесь в эту минуту.

Нежно погладив ее подбородок, Чарли осторожно прошелся большим пальцем по губам Анны. Но был очень осторожен, чтобы не задеть порезы.

– Ты прекрасна, Анна, и я злюсь не на тебя, а на тех, кто это сделал.

Анна отвела взгляд от него, насколько смогла. И он отпустил ее подбородок.

Стоя перед ней, он осмотрел кровоподтеки на ее руках. Эти синяки тоже напоминали форму пальцев и ладоней. Кто-то действительно очень грубо с ней обошелся.

– Анна, тебе придется снять рубашку.

Она вздохнула, и Чарли отступил на шаг назад. У нее покраснело лицо, а на лбу выступили капельки пота.

На какое-то мгновение Анна замешкалась, и он потянулся к ней.

– Анна, все в порядке? – спросил он. Но она отшатнулась в сторону, и Чарли заметил, как у нее закатились глаза. Он ринулся к женщине и успел схватить в свои объятия, прежде чем та отключилась.


***

Чарли подхватил ее на руки и отнес на кровать. Анна оказалась очень легкой, мягкой, и идеально ощущалась в его руках. Он хотел защищать, заботиться о ней, но самое главное, он желал заставить ее улыбаться. Эти мысли поражали.

Чарли вновь коснулся лба Анны, ее все еще охватывал жар. Он надеялся, что ее лихорадка не станет хуже. Возможно, она появилась из-за тех шумов, которые он услышал, когда проверял ее сердце с помощью стетоскопа. Или, может, она возникла из-за травм.

Медленно, он приподнял ее рубашку и выругался от представшего перед глазами зрелища.

– Твою мать!

– Что? – ахнула Стейси с порога. Чарли даже не заметил, как открылась дверь.

Он осторожно опустил рубашку Анны.

– Она отключилась. И у нее лихорадка.

– О, Боже! Она поправится? Анна категорически против больницы. Если я вызову скорую, то когда она проснется, придет в бешенство. Что же мне делать? – Стейси прикрыла рот рукой и заплакала.

– Давай ты лучше спустишься обратно вниз, Стейси. Я уверен, что смогу о ней позаботиться. Если ей станет хуже, то нам придется отвезти ее в больницу. Обещала ты ей или нет, но я сделаю только так, как будет лучше для Анны, – отрезал Чарли.

– Пошли, Стейси, Чарли в состоянии о ней позаботится. И прекрасно знает, что делает, – добавил Эрик.

– Нет. Она во мне нуждается. И теперь, когда она здесь я, наконец-то, могу ее защитить. Я больше ее не оставлю.

– Дорогая, послушай Чарли. Он сообщит нам, если решит поехать в больницу, – выдохнул Эрик, пытаясь успокоить Стейси. Чарли пристально посмотрел в глаза своему кузену, давая понять Эрику, что дела обстоят серьезней, чем утверждала Анна.

– Пожалуйста, позаботься о ней, Чарли.

– Пойдем, Стейси, – прошептал Эрик, взяв ее за руку и выводя в коридор.

Бен стоял на том же месте, когда Стейси и Эрик вышли и стали спускаться на кухню.

– Тебе что-нибудь нужно? – поинтересовался Бен.

– На самом деле да, я бы сейчас не отказался от твоей помощи. Осмотр осложнился из-за того, что она отключилась.

Бен подошел к кровати, и окинул взглядом Анну.

– Она выглядит такой маленькой и хрупкой, – прошептал он.

– Анна особенная, Бен, я не позволю ей уйти. Мы должны ее защитить.

Бен наклонился и провел пальцами по ее коже. Чарли понял, что его брат с легкостью определил причину всех этих синяков на ее лице и теле.

– Эти кровоподтеки от ладоней и пальцев. Кто, нахрен, мог сделать это с такой малышкой? – прорычал он.

– Просто глубоко вздохни, это поможет.

– Если я когда-нибудь найду этого ублюдка, то заставлю жрать конский навоз.

– Помоги мне с осмотром. Кажется у нее сломано несколько ребер.

– Что?

– Тссс. Ты ее разбудишь. Хочу вколоть ей инъекцию, это уменьшит боль и продержит Анну спящей. Так мы сможем зафиксировать ребра, при этом продолжая следить за ее дыханием. Зато я уверен, что она не проколола легкое. Иначе чувствовала бы себя гораздо хуже.

– Иисус!

– Знаю, Бен. Знаю. Завтра, я постараюсь уговорить ее сделать рентген. Позвоню доку Джонс и попрошу сохранить все в секрете. Он должен пойти навстречу.

– Нужно рассказать все Уайту.

– Я даже представить себе не могу, как поступит Уайт, услышав про ее травмы

Чарли наполнил шприц и аккуратно вколол лекарство в руку Анны. Затем подготовил бинты, чтобы обернуть ее ребра.

– Ладно, Бен, тебе придется подержать ее, пока я буду наносить плотную повязку. Считаю, неправильным будет снимать с нее лифчик. Приготовься.


***

Когда Чарли снял футболку Анны, Бен попытался контролировать свое дыхание, прислушиваясь к просьбе брата, но на ее теле оказалось так много травм. Синяки и гематомы выглядели ужасающе. На ее коже выделялись отекшие полукруглые синяки, которые сразу навели на мысль о каблуках мужских ботинок. Видимо ее ударили ногой раз тридцать.

Бен задумался что, черт возьми, произошло с Анной? Он хотел задать ей тысячу вопросов. Узнать, откуда она приехала. Зачем кому-то понадобилось ее убивать? Слишком много мыслей.

Бен напрягся и стиснул зубы.

– Когда я говорил держать ее крепче, брат, то не имел в виду сдавить до смерти, – упрекнул Чарли, когда стал проверять повреждения. С этой позиции, Бену открывался отличный вид на ее чувственную грудь. Лифчик оказался кружевным и розового цвета, и она очень сладко пахла, подобно тростниковому сахару. На правой груди Анны, Бен заметил порез и синяк, скрывающийся под материал бюстгальтера.

– Ты видел ее грудь? – пробормотал Бен.

– Тебе не кажется, что сейчас не подходящее время обсуждать ее тело? – поморщился Чарли, и стал накладывать повязку, начиная с нижней линии груди под ободком бюстгальтера к талии. Еще больше синяков охватывали ее живот и нижние ребра.