Марина Леванова - Радуга для миллионера

У Максима возникло непреодолимое желание обнять её и сказать, что он очень гордится ею. «Девчонка пятнадцати лет. Чужая страна. Незнание языка. И ведь смогла! Не опустила руки, упорно шла к своей цели». Потянулся к ней, но она вдруг повернулась к нему и взглянула каким-то необычным взглядом. Максим быстро опустил руку на спинку её сиденья и торопливо заговорил:

— Скажи, — закашлялся, чтобы прочистить горло, потому что его голос вдруг стал хриплым. — А твоя мама по работе много путешествовала и таким образом оказалась во Франции?

— Нет, что ты, — невольно улыбнулась такому предположению. — Моя мама закончила сельскохозяйственный университет, и её специальность совсем не располагала к путешествиям. Это работа на земле с разными культурами. Да, если честно, она никогда и не выезжала дальше города, где жила. Моя мама просто вышла замуж за прекрасного человека, с которым познакомилась через сайт знакомств.

Максим сидел с ошеломлённым видом. Он даже и предположить не мог, что все эти сайты знакомств могут и правда свести вместе людей, да ещё так, что они решатся на совместное проживание и создание семьи.

— Да, да не удивляйся, иногда и так бывает. Они долго общались, а потом он пригласил её в гости, взяв все расходы на себя. Моя мама улетела к нему, а через какое-то время вернулась за мной. Вот и вся история, — развела руками, пожимая плечами, — в которой нет ничего примечательного и необычного. — Задумалась: — Ну, если только то, что мои родители полюбили друг друга с первого взгляда. Мама стала для него хорошей помощницей, а Жерар научил её снова любить и верить в людей. Сейчас у меня есть брат — Николя. Ему пять лет. Он очень смышлёный мальчик. Я очень люблю его. И вообще, мы счастливая дружная семья.

— Удивительная история знакомства и любви, а ты говоришь, что в ней нет ничего необычного. Катрин, а как твой настоящий, родной отец? Ты с ним общаешься?

— Мой настоящий отец — это Жерар. А тот человек, который дал мне жизнь, не захотел даже признать меня своей дочерью. И я не сужу его! У него были на тот момент совсем другие планы: карьерный рост, выгодная женитьба, ему было не до младенцев.

В её голосе прозвучало столько горечи, что было понятно, что она думала об этом, и не раз, и ей было больно и обидно от этого знания.

— Да и ладно. Что теперь ворошить прошлое? Как говорится, дело это давным-давно быльём поросло. — Она с натяжкой улыбнулась. — Мне уже ни горячо, ни холодно от этого. Я очень люблю Жерара. Он дал столько мне ласки, окружил такой заботой, нежностью. Не каждый ребёнок видит такое от своего родного отца. Я благодарна ему за его любовь.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Максим, в задумчивости уставившись на ручку сиденья перед собой. Многое теперь становилось понятно.

Катрин смотрела на Максима, и ей очень хотелось попросить его тоже рассказать о себе, но он выглядел чересчур напряжённым и каким-то немного отстранённым, словно мыслями был далеко отсюда.

«Ну и ладно! — Заставила себя отвернуться и не смотреть на него. — Потом спрошу… при случае. Всё равно через десять минут выходить».

В полном молчании они вышли из автобуса. Катрин по-хозяйски взяла шефа за руку и повела на трассу, ведущую в сторону её фермы. Теперь нужно было поймать попутку. Оставалось каких-то минут тридцать езды, и они будут дома. Лё Пре Торин находилась практически на берегу Сены. И многие соседи, в том числе и семья Орианы, разводили рыбу в искусственно созданных прудах. Но семья Катрин имела доход с полей сереальер, выращивая рожь, овёс и пшеницу, и с разведения крупного рогатого скота. У них были даже свои приходящие работники, которым мама исправно платила заработную плату. Да, да, мама помимо своей прямой специальности взвалила на свои плечи и все бухгалтерские обязанности.

Рядом резко затормозил внедорожник.

— Катрин? — позвали из открытого окна автомобиля.

— Здравствуйте, Пьер. А вы домой? — Мужчина кивнул, радостно улыбаясь дочери Жерара. Уж больно она была жуткой озорницей, попадая то в одну нелепую ситуацию, то в другую. — Можно, мы с вами доедем?

— Конечно, прыгайте на заднее сиденье; правда, там куча всякого хлама. Марион уйму покупок наказала мне сделать, вот я туда всё и сгрузил.

Катрин открыла дверь и оценивающе взглянула на эти самые покупки. Притулиться там можно было только одному человеку и то, если поставить огромный пакет себе на колени.

— Мы, пожалуй, в кузове поедем. — Прошла к грузовому отсеку и лихо забралась в него, словно проделывала это множество раз. Поманила за собой Максима, и как только тот взобрался к ней, стукнула по крыше. — Мы готовы.

А через какое-то время они были уже на месте. Звук работающего автомобиля разносился на много миль, поэтому, когда машина остановилась возле Ле Пре Торин, их там встречала вся семья. Накануне Катрин предупредила мать, что приедет не одна, а со своим шефом. Она не стала вдаваться в подробности по телефону, просто сообщила, что везёт его на рыбалку и пойдут они на ферму к отцу Орианы.

— Здравствуйте, — открыто улыбаясь, проговорил мужчина крупного телосложения, обращаясь к гостю. Его волнистые, соломенного оттенка волосы, местами выгоревшие на солнце до белого, были аккуратно зачёсаны назад, открывая слегка оттопыренные уши, а светло-голубые глаза смотрели доброжелательно.

— Добро пожаловать к нам, — ласково приветствовала Светлана — мать Катрин. Женщина выглядела младше своего мужа, была хрупкого телосложения и невысокого роста. Сходство между Катрин и её матерью было просто поразительное, особенно разрез глаз и нижняя часть лица, а про цвет волос можно было вообще не говорить.

— Катя-а-а, — радостно завопил Николя, бросаясь навстречу сестре. Светловолосый мальчишка был копией своего отца: такой же крепыш, тот же взгляд светло-голубых глаз, только всё лицо покрыто мелкими веснушками. — Я тебя ждал и ждал, а ты всё не ехала.

— Ну вот, — Катрин подхватила его на руки и закружила, — я приехала. — Остановилась и крепко обняла, и пока тот не стал возмущаться (уж больно сильно мальчишка не любил, когда его начинали тискать и нежить), быстро поцеловала в пухлую веснушчатую щёку… два раза. — И у меня для тебя даже есть подарок.

— Да ты что? — Николя забыл, что хотел вытереть рукавом место, где его обслюнявила сестра. — А что за подарок? — В его глазах горело любопытство.

— Сейчас покажу, — поставила брата на землю и взяла за руку, — пошли скорее к тебе. У меня и для мамы с папой тоже есть подарки.

Максим не отводил ошеломлённого взгляда от Катрин. Светлана понимающе улыбнулась и пошла следом за дочерью, а вот Жерар, как хозяин, подошёл к гостю и хлопнул его по плечу.

— Ну что, пойдем? Как раз к обеду поспели, время аперитива.

Катрин разбирала свои покупки и тихо переговаривалась с матерью, а возле их ног крутился счастливый Николя. Мужчины тем временем пили Шюш Муретт — смесь можжевеловой водки и ликёра из чёрной смородины, закусывая обычным хлебом, намазанным паштетом. И пока женщины были заняты исключительно собой, а Николя — своей новой игрушкой, Жерар понемногу выпытывал у гостя, кто он такой, чем занимается, где работает. И чем больше получал ответов, тем больше возникало вопросов. Но Максима это совсем не напрягало, он с удовольствием угощался незнакомым напитком, отвечал на вопросы и украдкой бросал взгляды на женщин.

— Папа, — Катрин подошла к отцу и надела на него шляпу, — а это тебе.

— Ах ты ж! — Жерар поставил недопитую рюмку и помчался к зеркалу; загнул поля с боков, чуть приподнял перед шляпы и, важно подбоченившись, взглянул на свою вторую половину. — Ну, как я тебе, дорогая?

— Красавец, спору нет! — с улыбкой ответила Светлана, целуя дочь в щёку и тихо журя, чтобы никто не смог их услышать: — Спасибо, дорогая, но не стоило тратиться. — Сама же не могла отвести взгляда от мужа, который продолжал стоять возле зеркала, надевая шляпу то так, то эдак и строя разные гримасы. «Всё же все мужчины — это взрослые дети».

— Всё хорошо, — Катрин лукаво повела бровью, — у меня есть на это деньги. — И тут же испугалась, потому что мать бросила подозрительный взгляд в сторону гостя. — Нет. Нет. Я их заработала, — взволнованно зашептала она, — консультируя на благотворительной выставке богатых гостей. — И совсем тихо добавила: — Это процент от сделанных покупок. — Но в глазах матери уже поселилась тревога. — Пожалуйста, не волнуйся за меня. — Взяла её за руки и ласково пожала. — У меня всё хорошо, мамуль!