Джоанна Линдсей - Рай для бунтарки

– Что за глупость! Детство какое-то! – Сердце у нее продолжало лихорадочно стучать. – Ты же мог разбиться!

Джаред усмехнулся, продолжая держать ее за талию.

– Ты что, по-настоящему испугалась за меня?

– Ну конечно… – Она прикусила губу, не желая признаваться. – …Нет.

– Не такой ответ мне хотелось услышать.

Он опять окунул ее с головой, и Коринн, отбиваясь и фыркая, выскочила из воды и обхватила его за шею.

– Значит, тебя только силком можно заставить прийти в мои объятия, да? – хмыкнул Джаред.

Продолжая держаться за его шею, она подобрала ноги и, оттолкнувшись ими от его живота, отплыла. Она знала, что ему не больно. Джаред был очень крепко сложен. Коринн поплыла к берегу и выбралась из воды. Теперь можно было передохнуть. Джаред не бросился за ней в погоню, он по-прежнему плавал посередине озера, а она в это время вытянулась на траве, чтобы солнце высушило ее кожу.

День становился весьма приятным – приятнее, чем Коринн могла себе представить. Если бы не те несколько мучительных моментов во время пикника, все было бы просто сказочно. Господи, как она перепугалась, когда Джаред попросил передать ему Майкла! Это был первый раз, когда он проявил интерес к мальчику. Что если Джаред увидел в нем то, о чем говорила Акела? Но, скорее всего, он не заметил сходства.

А Майкла было от него не оторвать. У нее сердце было готово разорваться при виде того, как естественно они смотрятся друг с другом. Ну почему все не сложилось как-нибудь по-другому? Ее жизнь с Джаредом могла бы быть наполнена счастьем. Ей очень нравилось находиться рядом с ним, когда он вел себя так, как сегодня. И ей нравилось, как он занимался с нею любовью. Теперь она не скрывала этот факт от себя.

Но все было безнадежно, Коринн понимала это. Слишком много обид друг на друга у них накопилось, слишком многого они не смогли бы друг другу простить.

Она лежала, погрузившись в задумчивость, и не услышала, как Джаред тихо вылез из воды, подошел и сел рядом. Потом медленно и ласково взял ее за руку.

– Сегодня мы заключили новое перемирие. Я прав, Колина?

– Что хорошего даст новое перемирие? – вздохнула она, на глаза навернулись слезы. – Тебе ведь известно, что мы не сможем быть вместе. Ты сам говорил, что никогда не простишь меня, а я устала убеждать тебя в том, что ни в чем не виновата.

– Не начинай заново, Коринн.

– Вот видишь! Ты настолько зашоренный, что не желаешь встать на мою сторону. Я хочу, чтобы ты отпустил меня, Джаред. Нет никакого смысла нам оставаться вместе и дальше.

– Нет.

Его лицо стало жестким.

– И когда? Когда ты устанешь играть со мной? Я же не игрушка!

– Ты моя жена, дьявол побери!

– Твоя жена – проститутка. Не забыл?

Она увидела, как внезапно потемнели его серые глаза, и пожалела о своей несдержанности. Джаред резко схватил ее за плечи.

– Да, я помню. Это гложет мне душу каждый божий день. – Он мрачно глядел ей в лицо секунду, потом отпустил ее и встал. – Был момент… – Ему не хотелось упоминать об их брачной ночи. – Когда мы могли дарить радость друг другу, несмотря на злобу, которая висела между нами. Почему мы больше не можем радоваться друг другу? Почему нужно вновь и вновь теребить старые раны?

– Теперь все изменилось, – потерянно сказала Коринн.

– С какого времени?

– С момента…

«О господи! С момента, как я полюбила тебя!»

Она отвернулась и, наконец, перестала сдерживать слезы. Коринн горько рыдала, не скрываясь. Она любила его и не могла сказать ему об этом. Никогда! Никогда он не узнает, что получил столько власти над ней!

– Ты не ответила, Коринн. – Он снова опустился рядом с ней на колени. – Что теперь стало настолько важным?

Вскочив, Коринн бросилась бежать к лошади.

– Ты ответишь? – Джаред догнал ее, но она не могла посмотреть на него. – Прекрати вести себя, как неразумное дитя! – В его голосе послышалась злость.

Коринн повернулась к нему и встретилась с ним глазами.

– Ты позволишь мне побыть одной, чтобы переодеться? – Поняв, что больше ничего от нее не добьется, Джаред развернулся и отошел. Быстро переодевшись, Коринн села в седло. Потом тронула лошадь и поехала назад, не дожидаясь его. Она не видела красот вокруг. Слезы слепили ее.

Джаред был жесток, не понимая этого, и самоуверен, и слишком горд. А разве ей все это не присуще? Может, она расплачивается за свои собственные грехи? За грехи, которые видит в мужчине, которого любит?

Коринн потрясло собственное неожиданное открытие. Она полюбила Джареда, однако эта любовь могла принести ей одни лишь несчастья.

На следующее утро, покормив Майкла, она оделась с особой тщательностью. Коринн выбрала отделанное оборками утреннее платье нежного желтого цвета, подчеркивающего ее глаза, которые начинали искриться золотом. Перевязала волосы лентой в тон. Желтый был одним из ее любимых цветов.

Довольная собственным внешним видом, она подошла к колыбели и поцеловала Майкла, а потом отправилась на кухню. Там была Акела, одна. Она шинковала мякоть кокосового ореха, который вчера утром стряс с дерева Леонака. Акела подняла голову и улыбнулась ей.

Подойдя к столу, Коринн поинтересовалась как бы между прочим:

– Вы не видели Джареда?

Опустив глаза, Акела продолжила свое занятие.

– Он уехал, Колина.

– Сказал, когда вернется?

– Сегодня точно не вернется. И завтра, думаю, тоже нет. Даже не знаю, когда.

Коринн почувствовала, как у нее упало сердце.

– Не знаете? А куда он уехал?

– Вернулся в Гонолулу.

Плечи у Коринн безвольно опустились, и она нерешительно спросила:

– Он ничего не сказал перед отъездом? Может, попросил что-нибудь мне передать?

Акела покачала головой.

– Извини, Колина.

– Это вы меня извините, – пробормотала она в ответ и, потрясенная до глубины души, вышла из комнаты. Весь день для нее прошел как в тумане.

Приехав к себе в контору на Кинг-стрит, Джаред сразу прошел к сейфу, стоявшему за картотекой. Из кармана сюртука он вытащил два длинных узких футляра и квадратную коробочку. Положил их в сейф и запер его. Вчера он вернулся в город очень поздно и не мог заняться покупками. Но этим утром первое, что сделал Джаред, – навестил своего ювелира.

В одном длинном футляре лежало жемчужное ожерелье для сестры. Малия любила получать подарки, тем более что нужно было переломить владевшее ею сейчас настроение. Он не сомневался, что жемчуг сумеет оказать на сестру благотворное воздействие.

В то же время Джаред рассчитывал сделать приятное Коринн. Ей предназначалась более экстравагантная его покупка – две длинные нитки из нескольких сотен роскошных опалов.

А еще он купил ей массивный золотой кулон в форме сердечка, на котором попросил ювелира выгравировать «Я женился бы на тебе еще раз, и без сожалений!» Он понимал, что это означает. Поймет ли она, насколько глубоки его чувства? Оставалось только молиться, чтобы у нее это получилось и чтобы они смогли начать все заново. Возможно ли это?

Неожиданно хлопнула дверь, и, подняв голову, Джаред увидел входившего в комнату Рассела Дрейтона. Он поневоле удивился. Почему ему казалось, что Дрейтона уже давно здесь нет?

– Значит, все-таки решился снова объявиться, – начал Рассел.

На мгновение из-за такой грубости Джаред лишился дара речи, но тут же взял себя в руки.

– Что вы здесь делаете, мистер Дрейтон? – резко спросил он.

Рассел стоял напротив его письменного стола и в упор разглядывал Джареда.

– Коринн пропала месяц назад, и до меня, в конце концов, дошло, что ты где-то ее спрятал. Я хочу знать где. – Рассел оперся о стол руками, сжатыми в кулаки, и наклонился, нему. – И не увиливай. Я хочу знать, где она.

Джаред улыбнулся. В этой улыбке не было ни грана тепла.

– И ты всерьез считаешь, что я тебе скажу?

– Лучше бы ты сделал это, ради Христа! – выкрикнул Рассел. – Ты разрушил слишком много моих планов. Я хочу быть уверенным, что ты больше ни во что не встрянешь.

Джаред искренне удивился.

– Ты, должно быть, забыл, что Коринн – моя жена.

Рассел ощерился.

– Она терпеть тебя не может, Буркетт. И скажет мне спасибо за то, что я сделаю ее вдовой.

Слишком поздно Джаред заметил пистолет, который Рассел вытянул из кармана. Он приготовился услышать выстрел, но того не последовало. Джаред понял, что Рассел решил насладиться своим триумфом.