– Первый раз в жизни вижу, чтобы такую сумму вносили наличными, а не через банк, – удивилась служащая.
– Смотрите! Мама вернулась! – воскликнула Рита.
Не успела Зоя Петровна выйти из машины, как ее обступили со всех сторон.
– Ну? С добром или с худом? – трясясь от возбуждения, спросил Крушинин.
– С добром! – Зоя Петровна, как недавно Рита, подняла над головой чек. – Ровно тридцать тысяч евро!
...Праздновать победу решили на следующий день. Сначала в только что освященном вербинском храме отслужили благодарственный молебен, а потом все направились на пристанционную площадь, где было устроено настоящее народное гулянье. Несмотря на то что все делалось второпях, вербинцы организовали даже карусель. Из динамиков раздавалась поп-музыка, под которую танцевала молодежь, а в углу площади вовсю растягивал мехи баянист, слышались частушки...
Из огромного самовара всем желающим наливали чай, рядом раздавали бутерброды и пирожки.
Стоило Рите, Зое Петровне и Зинаиде Степановне появиться на площади, как они сразу оказались в центре всеобщего внимания.
– А это что за дама? – громким шепотом спросила у Риты Люба, указывая на Зинаиду Степановну.
– Помните, когда я привезла семьдесят тысяч? – обратилась к собравшимся Рита. – Их дала она!
– Ура! – самозабвенно выкрикнул Никола. – Давайте ее качать!
– Меня нельзя качать, я... слишком нежная для этого, – полушутливо-полуиспуганно запротестовала Зинаида Степановна.
– Ну тогда идемте водить с нами хоровод! – предложила Аня Полоскина.
– А откуда взялись те оставшиеся тридцать тысяч? – спросил Зою Петровну Крушинин.
– Может, не стоит об этом? – несколько стесненно отмахнулась та.
– Ну нет! Мы решили поставить на опушке леса памятную доску. И перечислить на ней всех жертвователей поименно. Пусть наши внуки и правнуки знают, кто спас их лес! Вон, Марат сто рублей внес – и его тоже упомянем. А уж человека, без которого мы бы не выиграли торги... Нет, голубушка, страна должна знать своих героев!
– Это мой муж, Геннадий Иванович Шерстнев, – вздохнув, призналась Зоя. – Я ездила к нему в больницу, он выписал чек...
– Ну и чудеса! – восхитился кто-то.
– Знал бы – не взял бы у него ни копейки, – вдруг переменился в лице Крушинин.
– Он раскаивается, поверьте! – умоляюще проговорила Зоя. – Гена очень изменился в последнее время. Теперь-то он знает цену той жизненной позиции, которой придерживался в последние годы... мы чуть не потеряли обеих дочерей... Это послужило для Гены хорошим уроком!
– Рита! Вот ты где! – К девушке подошла оживленная, похорошевшая Клара. – Мы там водим хоровод. Реставраторы учат нас народным песням. Вот смешно, правда? Городские, а знают больше нас...
– Клаш, там тебя Максим ищет, – из толпы неожиданно вынырнул Виктор.
– Ой, я здесь, кажется, лишняя... Пойду к ребятам, – засмеялась Клара и убежала.
На людной площади Рита и Виктор стояли друг против друга так, как если бы они были единственными людьми в целом свете. В общем-то так оно и было – для них самих.
– Как давно я тебя не видел, – хрипловато заговорил Виктор.
– И я тоже... давно тебя не видела.
– Я обвинял тебя в обмане... А дело было лишь в моей подозрительности... Столько лет я мечтал о любви, а когда встретил ее – сам все испортил...
– Нет, это я была неправа...
– Теперь я не смею к тебе подойти. Ты подумаешь, что я из-за денег...
– Витя, ты что! Разве то, что произошло между нами, ничему тебя не научило? – Рита ощутила, как к глазам подступают слезы. – Когда любишь, надо верить. Просто верить. Если любишь...
– Рита, я люблю тебя. – Они одновременно сделали шаг навстречу другу и наконец-то обнялись. И все, что разделяло два истосковавшихся сердца, стало неважным. Заколдованный круг разомкнулся.