Мэри Патни - Расколотая радуга

— Я никого не хотел оскорбить, — спохватился Мельбурн. — У Уилдинга, несмотря на его происхождение, манеры джентльмена. И все же происхождение играет огромную роль. Как сын герцога Эшбертона, вы должны со мной согласиться.

— Не вижу связи между происхождением и характером. У Кеннета, к сожалению, оказался плохой вкус, и он отправился в Хэрроу, хотя от единственного сына лорда Кимбелла можно было ожидать большего.

Майкл допил шерри и продолжил:

— Но даже выпускник Итона, вроде меня, вынужден признать, что из Хэрроу выходят настоящие джентльмены.

У Мельбурна отпала челюсть. Даже грубый кавалерист не мог не уловить сарказма в словах Майкла, поскольку частная школа Хэрроу была не менее престижной, чем Итон.

Но Мельбурн тут же нашелся и произнес с обезоруживающим раскаянием:

— Извините, сболтнул глупость, верно? Я мало общался с Уилдингом и почему-то думал, что он выскочка-сержант.

Мельбурну удалось сгладить неловкость, но неприятный осадок все же остался.

— Возможно, вас ввело в заблуждение его слишком острое чувство юмора, — сказал Майкл. Мельбурн сдвинул брови:

— Но если он и в самом деле достопочтенный Кеннет Уилдинг, то почему был зачислен в армию рядовым?

Майкл знал почему, но предпочел умолчать и лишь ответил:

— Кеннету нравится бросать вызов. Когда меня произвели в младшие офицеры, он служил у меня сержантом, и я считал, что мне повезло. Он со своим взводом трижды захватывал в плен большое количество французов, и я представил его к повышению. — Майкл со стуком поставил рюмку на стол и добавил: — И был удивлен, что у командования хватило ума произвести его в офицеры.

Замечание Майкла вызвало бурную дискуссию об идиотизме высшего командования, которая продолжалась до конца обеда. Еда была отменная, разговор — приятный. Даже Колин Мельбурн оказался неплохим собеседником, хотя, как обычно, не высказал ни одной собственной мысли.

Но после обеда Майкл почему-то не мог припомнить, что ел. В памяти запечатлелись лишь утонченный профиль Кэтрин, ее очаровательный смех и матовая гладкая кожа.

Майкл решил впредь при малейшей возможности обедать вне дома.

Было уже далеко за полночь, когда Майкл заглянул в кухню и остановился в дверях.

— Простите, я думал, здесь никого нет.

Кэтрин подняла глаза от печи, которую растапливала.

— Ничего удивительного, все нормальные люди давно спят.

Она выпрямилась и отряхнула ладони.

— Герцог, вероятно, загрузил вас работой. За целую неделю я видела вас всего раз.

Майкл почел за лучшее ретироваться, но это было бы непростительной грубостью, и он остался.

— Английские знаменитости, приезжающие в Брюссель в поисках впечатлений, дают вечера, и в мои обязанности входит демонстрировать английский флаг.

— Так я и думала. Веллингтону всегда нравилось, чтобы его старшие офицеры исполняли важные общественные функции, а тем более теперь, когда гражданские так обеспокоены военной обстановкой. — Она чарующе улыбнулась. — Вы придаете аристократический лоск раутам и вечерам. И конечно же, пользуетесь большой популярностью.

Майкл поморщился:

— Пожалуй, вы правы. Но почему вы не бываете там? Веллингтон неравнодушен к привлекательным женщинам, так что вы и Энн с мужьями должны быть первыми в списке гостей.

— Нас приглашают, но Колин… почти всегда занят.

Она помешала деревянной ложкой в кастрюле.

— Прежде я бывала там с Энн и Чарльзом, но теперь Энн не до светской жизни, она сильно устает, и мне не с кем ходить. Я бываю только на вечерах, которые устраивает сам герцог. Их посещают все.

— Я почел бы за честь взять на себя роль вашего спутника, — после некоторого колебания сказал Майкл, хотя любой другой женщине предложил бы это машинально, без всяких раздумий.

Кэтрин вскинула голову и внимательно на него посмотрела.

— Благодарю вас. Я охотно посетила бы некоторые вечера, но идти одной как-то неловко.

— Прекрасно. Сообщите Брэдли, моему ординарцу, когда захотите пойти, и я буду в вашем распоряжении. — Он зевнул, прикрыв рот рукой. — Сегодня я ездил в Рент, с утра ничего не ел, вот и решил совершить налет на кладовку. А вы тоже решили поужинать в столь поздний час?

Кэтрин закинула свою длинную косу за спину, и Майкл заметил темневшие на ее изящной шее завитки волос.

— Мне не спалось, и я спустилась сюда подогреть молока, но суп так вкусно пахнет, что захотелось поесть.

И тонкое голубое домашнее платье Кэтрин, из-под которого виднелась белая ночная сорочка, и полумрак в кухне, освещенной всего двумя свечами и огнем в печи и похожей в этот момент на спальню, располагали к интиму…

— Предусмотрено ли домашним протоколом наказание за ночной грабеж кладовки? — спросил Майкл.

— Вообще-то нет. Все, что найдете, — ваше. На плите обычно кипит суп. Сейчас, например, он приготовлен из овощей и цыпленка. Совсем неплохо. — Вон там, — Кэтрин указала на кладовку, — холодное мясо, сыры и хлеб. Угощайтесь, а я пока накрою на стол.

— Не хотелось бы доставлять вам хлопоты в столь поздний час.

— Почему нет?

Она потянулась за чашкой и отодвинула тяжелые блюда для слуг.

— Я знаю, где что лежит, и не устала, как вы.

— Полагаю, еще больше. Нет труднее работы, чем воспитывать детей.

Она удивленно подняла брови:

— Мужчины, как правило, этого не понимают.

— Этот секрет мне открыла одна женщина.

Кэтрин задумчиво посмотрела на Майкла:

— По-моему, любая женщина доверится вам.

Разговор принимал слишком личный характер, и, чтобы избежать этого, Майкл пошел со свечой в кладовку.

— Здешние сыры превосходны, правда? И хлеб тоже.

— Еда здесь необычайно вкусная, недаром французы мечтают присоединить Бельгию к Франции. Хотите вина? Там есть кувшин столового, очень неплохого.

— Предложение заманчивое. Но хочу вас предупредить: два стакана, и я засну прямо за столом.

— Тогда я накрою вас покрывалом, — спокойно сказала Кэтрин. — У нас тут все предусмотрено.

Выйдя из кладовой, Майкл увидел накрытый стол и на нем две дымящиеся тарелки супа. Кеннет прав — Кэтрин умела накормить мужчину и сделать его счастливым. Любой мог мечтать о такой спутнице жизни, не будь даже она красавицей.

Майкл стал нарезать сыр и тут услышал, как заскулила собака. Из-под стола, куда он заглянул, на него жалобно смотрел Луи Ленивый. Майкл рассмеялся и бросил ему кусочек сыра, который тот схватил на лету.

— По-моему, напрасно его прозвали Ленивым. Не успеешь сесть за стол — он тут как тут.

Кэтрин засмеялась:

— Луи принадлежит к старинной французской охотничьей породе, собак этой породы называют бассет, за их низкий рост. Зато Луи превосходный добытчик, не хуже французских солдат на Пиренейском полуострове. Луи постоянно сражается с кошкой за лучший кусочек.

Словно в подтверждение ее слов к Майклу подошла толстая полосатая кошка и вежливо мяукнула. Справедливости ради Майкл бросил ей ломтик ветчины и только после этого принялся за еду.

За столом воцарилась тишина. Несмотря на то что Майкл проголодался и уплетал за обе щеки, он все время ощущал присутствие Кэтрин. Даже ее манера есть возбуждала его. И в то же время от Кэтрин веяло каким-то удивительным спокойствием, чего нельзя было сказать о Кэролайн, его бывшей возлюбленной.

— Налить еще супа? — спросила Кэтрин, взглянув на пустую тарелку Майкла.

— Да, пожалуйста, если можно.

Она взяла тарелку и подошла к печи, кстати, такой огромной, что на ней можно было поджарить целого быка. Когда Кэтрин склонилась над кастрюлей, ее тугие груди слегка качнулись под тонкой тканью, и Майкл так и впился в них глазами.

Луи поднялся и пошел следом за ней.

— Убирайся, — строго сказала Кэтрин, наливая суп, но Луи заскулил и встал на задние лапы, пытаясь сунуть морду в тарелку. Немного жидкости пролилось на печь. Кэтрин отскочила.

— Луи, тебя снова надо поучить хорошим манерам, — сказала она.

Собака с таким уморительным видом опустила голову, что Майкл невольно улыбнулся. На всех, вместе взятых, светских раутах он не получил столько удовольствия, сколько сейчас, но свои чувства к Кэтрин все время держал под контролем.

Налив суп, Кэтрин повернулась к Майклу, и он, завороженный ее красотой, не сразу заметил, что ее платье горит. Видимо, она задела краем тлеющие угли. О Боже! Сердце Майкла замерло.