Медленно, он поворачивает на меня пистолет.
- Сейчас? - спрашивает он. - Сейчас у меня такой проблемы нет.
Глава 14
- Бум, - шепчет Стоунхарт.
Я задыхаюсь. Кровь отливает от лица. Джереми смеется.
- Испугалась? - спрашивает он.
Он опускает руку, держащую пистолет.
- А должна бы! Это те самые слова, которые отец произнес матери, когда я стоял там, держа пистолет: "Испугалась, грязная шлюха?" Она подняла подбородок и встретилась с ним взглядом. В этом взгляде было сказано больше, чем можно выразить тысячью словами. Потом она повернулась ко мне. “Я люблю тебя", - сказала она. - "Неважно, что он заставляет тебя делать, я всегда буду любить тебя, Джереми. Не бойся". "Мой отец взбесившись вырвал пистолет из моей руки и направил его на нее. Он выстрелил. Щелчок. Ничего не произошло. Он зарычал. Затем он направил пистолет мне на грудь и выстрелил еще раз. Щелчок. Ничего. Он развернулся. "ОСТАВЬТЕ МЕНЯ!" Взревел он. Моя мать подбежала ко мне, схватила меня за руку и вытащила из комнаты так быстро, как только могла. Однако перед тем, как двери закрылись, я помню звук истерического смеха моего отца.
Джереми останавливается. Он смотрит на бутылку в одной руке и пистолет - в другой. У меня перехватывает дыхание. В горле стоит ком, из-за которого невозможно говорить.
- Как ты видишь, - продолжает Джереми после долгой паузы. - Этот пистолет, я...и Хью...у нас длинная запутанная история. В тот день могли погибнуть три жизни. Вместо этого, были спасены три жизни. Почему? Не более чем слепая удача, Лилли. Не более чем случайность. Но! Но, Но, но.
Смеется он.
- В тот день мой отец преподал мне ценный урок. Он научил меня не полагаться на удачу. Он показал мне, как это непостоянно. Он научил меня большему, чем он когда-либо знал, что люди сами создают свою удачу, которой можно позавидовать. Что мы лучше тех, кто разбогател по счастливой случайности. Тот случай, когда мне было десять, возможно, больше всего на свете, подтолкнул меня к удаче. Стать тем, кем я являюсь сегодня.
Он пренебрежительно кивает мне головой.
- Я вижу, что тебе страшно. Не стоит. Я принес это оружие не для того, чтобы использовать против тебя. Я принес его, чтобы дать тебе тот же выбор, который дал мне мой отец.
Он вскакивает на ноги и пересекает расстояние между нами, как приливная волна.
- Возьми это, - говорит он хриплым голосом.
Он обвивает мою свободную руку вокруг холодной металлической формы.
- Возьми это и получи свой шанс. У тебя есть шанс. Убей меня или по крайней мере попытайся убить. Моя жизнь в твоих руках, милая Лилли. Больше, чем я заслуживаю. Ты больше, чем я заслуживаю!
Я пытаюсь оттолкнуть пистолет.
- Джереми, нет...
- Нет? - смеется он. - Нет, ты не хочешь убивать меня? Нет, ты не хочешь получить шанс? Я знаю.
Продолжает он.
- Я вижу ненависть в твоих глазах. Я вижу, как ты на меня смотришь. То, как ты отпрянула от меня, когда проснулась.
- Джереми, ты напился! - протестую я. - Ты пьян, и ты не знаешь, что говоришь!
- О, но я знаю, дорогая Лилли. Я знаю, я знаю, я знаю! Тот же выбор, Лилли, что дал мне отец. Теперь я предлагаю его тебе. Сделай это! Не будь трусихой! Сделай это, выстрели мне в сердце!
Я в недоумении смотрю на него.
- Нет? - спрашивает он.
Он становится неистовым. Такой пыл пугает меня. Это пугает меня. Он совершенно не в себе.
- Тогда вместе, - говорит он.
Он подносит свою голову ко мне. Он поднимает пистолет в сторону головы.
- Через меня, к тебе, моя дорогая Лилли-цветочек. Через меня, к тебе. Это будет наш славный побег. Или наше славное спасение. Там всего одна пуля. Сделай это! Не упусти свой шанс! Твой выстрел.
- Джереми-Джереми, нет!
Я пытаюсь вырвать свою руку, но она в его железной хватке. Пистолет направлен прямо в висок.
- Не будь дурачкой! - рычит он. - Это то, чего ты хочешь. Я это знаю. Это то, что тебе нужно. Стреляй, Лилли! Это твой единственный шанс. Это твоя возможность. Освободи нас. Освободи нас обоих. Это должна быть именно ты. Потому что я лучше умру у тебя на руках, чем проживу один день порознь. А ты? Ты не можешь уйти. Теперь мне это известно. Ты тоже это знаешь, Лилли. Это наше освобождение. Это может быть твоя свобода. Сделай это, Лилли. Нажми на курок!
- Нет.
- Нажми. Нажми. Нажми. Нажми!
- Я сказала НЕТ!
Со всей силы, что есть во мне, я вырываю пистолет от головы Джереми. В тот же самый момент он отпускает меня. Я двигаюсь со слишком большой силой и ударяюсь о стену позади меня. Я кряхчу. Звук теряется при самом громком взрыве: Пистолет. Пистолет выстреливает. Я случайно нажала на курок.
Был произведен выстрел. И ствол был заряжен. Я все еще чувствую силу пули, пульсирующей в моем теле. Я смотрю на разрушенную стену напротив нас. Я могла убить нас обоих.
- Дерьмо, - шепчу я.
- Это был твой шанс, - говорит Джереми.
Он поднимает меня, поворачивается и выходит из комнаты.
Глава 15
Мое сердце продолжает бешено стучать ещё долгое время после ухода Стоунхарта. Пистолет по-прежнему лежит на моей кровати. Он забыл его. Я смотрю на него, как на ядовитую змею. Раздался выстрел, это единственная мысль, которая всплывает в моей голове. Раздался выстрел. Если бы я нажала на курок, когда Джереми направил его на себя...он был бы мертв.
Если бы я сделала это, когда он направил его в сторону своей головы...мы оба были бы мертвы. В конце концов, я набираюсь смелости, чтобы взять пистолет. Я должна знать. Я должна знать, была ли в цилиндре только одна пуля. Или он был полный. Моя рука трясется, когда я поднимаю его с матраса. История, которую рассказал Джереми о том, как его отец говорил, что пистолет заставляет чувствовать себя сильным? Абсолютно неточно. Это оружие нужно, чтобы быть уверенным. Но держа его, даже воображая, что он полный, я не чувствую себя сильной. Это заставляет меня чувствовать страх. Физически больной.
Меня беспокоит жестокость, что владеет Джереми. Но этот пистолет в тысячу раз хуже. С ним любой может стать убийцей. Не нужно мужества, чтобы нажать на курок в момент отчаяния. Я не знаю, как он работает, поэтому мне требуется немало времени, чтобы понять, как его открыть. Я полностью измотана.
Наконец-то я поняла. Магазин пуст. Он не лгал. Там действительно была одна пуля. Он действительно отдал свою жизнь в мои руки. Он оставил исход на волю случая. Это так непохоже на влиятельного и контролирующего всё человека, которого я знаю. Либо алкоголь оказал на него подавляющее влияние, либо события за ужином действительно повлияли на него.
В тот вечер он превратился в монстра. Я все еще не могу понять, что произошло. Он сломал мне руку. Джереми Стоунхарт сломал мне руку. Тем не менее, ад ненависти, который был внутри меня, когда я проснулась, теперь не что иное, как горящие угли.
Причина - инцидент с пистолетом. Я могла бы его просто убить. Я могла бы. Если бы я нажала на курок, как он просил, я бы навсегда избавилась от Джереми Стоунхарта. Раз я его ненавижу, не должна ли упущенная возможность расстроить меня? У меня больше никогда не будет такого шанса.
Но я не чувствую никакого сожаления. Блядь, даже близко нет. Все, что я чувствую - это смутно отдаленное облегчение, что я не нажала на курок, особенно сейчас, когда я знаю, что если бы я это сделала, он был бы мертв. Жизнь и смерть пробуждают наши самые первобытные чувства. Дело не в ненависти. Неважно, как сильно я этого хочу, это не так.
Но это и не любовь. Я не могу любить человека, который способен делать со мной такие вещи: держать меня в темноте, накачивать наркотиками снова и снова, ломать мне руку в приступе ярости и бить меня об пол. Дать мне армейский жетон со словом "собака" на нем. Связать меня одним контрактом только для того, чтобы освободить меня, но каким-то образом ему удалось снова привязать меня к себе по доброй воле.
Джереми - манипулятор. В этом нет никаких сомнений. Но он никак не мог предсказать или спланировать то, как все это сработает. Как говорится, для танго нужны двое. Мою роль нельзя недооценивать. Я несу такую же ответственность за текущее положение дел, как и он. Мы не планируем, что будет дальше. Все это очень динамично. Все постоянно находится в движении.