— Лис, прости, что беспокоить. Надеюсь, не помешать. Вы закончить любить друг друга?
— Ники! Мы такие голодные. Егор с дороги, а я не предложила обед. — Сижу на коленках, обнаженная, прикрытая тонкой простыней, ощущая на себе взгляд Егора — обжигающий и страстный до чертиков.
— Ему было не до обедать. А сейчас время. Собирайтесь, я заехать через полчаса.
— Егор, прости, я забыла про еду… — вздыхаю, опуская ладонь с зажатым телефоном.
— Эльзе простительно. Лизка, ну какая еда? Я, как тебя увидел, позабыл обо всем. Иди ко мне.
— Сейчас Доминик приедет. Егор, нам втроем здесь будет тесно. Давай снимем номер?
— Лизунь, я думал, мы вернемся? Ты хотела еще остаться? — он встает и оборачивает вокруг талии полотенце. — Хочу поскорее подать заявление. И сдать, наконец флюорографию и анализ на группу крови в женской консультации. — Он улыбается и закатывает глаза.
— Ха! Откуда ты про это знаешь?
— Я все теперь знаю. — Смущается он, а у меня в душе разрастается огромное горячее облако. — Про развитие ребенка, анализы и роды. Лизка, когда у нас УЗИ?
— Через месяц. Узнаем пол.
— Там мальчик. Ваня — если ты не против?
— Ваня? — удивленно вскидываю бровь. — Ваня и Даня. А почему нет?
Мы моемся в душе и собираемся под аккомпанемент нетерпеливых звонков Доминика. Я сушу волосы, пока Егор спешно натягивает джинсы и шерстяную водолазку. А потом в дверь тарабанят. Ну, конечно — это так похоже на Ники, нетерпеливый до ужаса.
— Лис, хватит любить своего высокого грозного парня. — Бесцеремонно заваливается он, стоит мне приоткрыть дверь. Он брезгливо оглядывает смятую постель, разбросанные вещи, торчащий из-под кровати лифчик. — Фу, Лисса, вы как дети. Пошли покупать кольцо. Или он дарить?
— Нет, забыл купить. Пошли, Доминик, поможешь с выбором? — улыбается Егор, приглаживая взлохмаченные волосы. Я так рада, что Ники его не шокирует.
— Tiffani & Co. (Компания, основанная в 1837 году Чарльзом Льюисом Тиффани в США. Продает ювелирные украшения, аксессуары, предметы роскоши. Прим. Автора) И не меньше! А лучше часы, Лисса их давно хочет.
Егор внимательно слушает, а потом удовлетворенно кивает.
— Егор, ты не должен дарить мне такие дорогие подарки, — шепчу, заливаясь краской от стыда. Доминик выбрал мне часы, а Данька кольцо с бриллиантом. Видели бы вы их довольные, сияющие от умиления лица! А Ники, каков хитрец: «Лис нужны часы для статуса. Они ей жизненно необходимы!» И тычет пальцем на самые дорогие в магазине.
— Лиза, я хочу подарить тебе часы и кольцо. Я твой жених, в конце-то концов.
— Разорившийся? Или нет?
— Не волнуйся, на часы и кольцо для любимой женщины я заработал. И на дом. — Довольно улыбается Егор. — Как тебе район Александровского парка?
— Егор, там же одни крутые особняки!
— Правильно. Иначе я просто не отдам Лисс замуж. Зачем ей нищий муж? Чтобы она, как говорят русские: как лошадь на поле… Как это? — перебирая пальцами, бормочет Ники.
— Пахала, — подсказывает Егор. — Доминик, переведи милой девушке — мы берем часы и кольцо.
— Настоящий мужчина! — вскрикивает Ники и хлопает в ладоши. А затем бегло тараторит по-французски. — А теперь праздновать! Я всех угощать.
Сбитая с толку, я принимаю подарки будущего мужа. Мало того — сразу же надеваю их. Что если он купил их на последние деньги? Не решился ударить в грязь лицом перед Домиником и Данькой? Любуюсь блеском камней в сгущающихся сумерках уютных парижских улиц и наполняюсь неприятным, стягивающим грудь, как тугой обруч сомнением.
— Лизка, приедем домой и сразу же займемся поиском дома, согласна? — Егор словно и не замечает моего напряжения.
— Егор, я не понимаю… Ты говорил, что испытываешь сложности, а теперь…
— Лиз, мои сложности не должны тебя волновать.
— Я не хочу лезть в душу, просто скажи: у тебя нет долгов или обязательств, из-за которых у нас могут быть проблемы?
— Нет. Можешь быть спокойна. Я весьма аккуратно отношусь к деньгам и, тем более, к долгам. Именно поэтому я так противился участию в тендере.
Доминик приводит нас в шикарный рыбный ресторан неподалеку от ювелирного магазина. Напустив на себя вид власть имущего человека, договаривается с администратором о самом лучшем столике и музыкальном поздравлении молодоженов (живя в Париже, я научилась неплохо понимать язык). За его показной веселостью и чрезмерной болтливостью скрывается невыразимая тоска — я слишком хорошо знаю Ники, чтобы не заметить этого.
Данька болтает с Егором об экзаменах и учебе, а я, пользуясь моментом, подсаживаюсь к Ники.
— Опять Жак? — спрашиваю осторожно.
— Да. Гордый и глупый человек. Он связаться с женщиной, Лисс! Возмутительно! Мерзко! Ужасно! Черт сломать ноги! — сетует он, а мне почему-то хочется смеяться.
— Влюбился в женщину? Может, и тебе попробовать? Представь маленьких, похожих на тебя, мальчишек. Таких же симпатичных, утонченных, умных и добрых?
— Я уже думать, Лисс. Серьезно. Женщина — это… не так уж мерзко. — Тоном умудренного опытом философа произносит он.
Егор извиняется и отходит к открытой террасе, чтобы ответить на звонок. Доминик заказывает улитки, устрицы, белое вино и луковый суп (специально для Егора), а для меня — блюдо из куриного филе и салат из свежих овощей. Мы обсуждаем постоянную клиентку модного дома Доминика Леграна — мадам Леклер, наброски для весенней коллекции мужской одежды, Жака, погоду в Париже и цены на недвижимость — все потому, что молчание и Ники — понятия несовместимые.
А потом возвращается Егор и одной фразой, как ластиком стирает с наших лиц улыбку, растворяет радость и беззаботность тихого парижского вечера в колодце новых испытаний.
— Васильков звонил, Лиз. Нам нужно завтра возвращаться домой. В офисе обыск. Приехали проверяющие из ОБЭП, санэпидстанции, пожарной инспекции. Счета фирмы арестованы.
— Господи! Это все из-за тендера? — хрипло произношу я.
— Да. Если честно, я ждал новой подставы. Карась за решеткой, Чистяков и Лунев под следствием, но есть те, кто по моей вине потеряли огромные деньги. Вернее, по своей воле потеряли… Но винят, конечно, меня.
К нашему столику подходит небольшая компания: четверо мужчин, одетых в белоснежные костюмы и широкополые шляпы, чернокожая девушка в красном, расшитом сверкающими стразами, платье. Один из них незаметно достает из-за спины гитару и, слегка пробежавшись по ней пальцами, начинает наигрывать мелодию. Высокий чистый голос девушки проносится по пропахшему ароматами вина и рыбы воздуху, обращая к нашему столику внимание всех посетителей ресторана. С удивительным женским сопрано сливаются густые и низкие голоса певцов. У меня мурашки бегут по телу от волнения и чужих, любопытных взглядов. Люди подпевают, аплодируют, поздравляют нас, пританцовывают в такт мелодии.
— Надо поцеловать друг друга. — Ники перекрикивает всех и тянет Егора за рукав.
Новоиспечённый жених поднимается с места и, обойдя столик, протягивает мне руку.
— Лизонька моя, я люблю тебя. — Его дыхание щекочет висок. Он порывисто обнимает меня и крепко целует. Ничего, будем считать это своеобразной репетицией перед свадьбой!
— Поздравляю, мамуль, Егор. Вот увидите, все будет хорошо. Все эти происки конкурентов пройдут мимо Егора Вадимовича, ведь так? — Данил пожимает руку Егору и обнимает меня. — Проверяющие только время потеряют.
— Не знаю, Дань. Они же могут нарисовать нарушения и оштрафовать меня на огромные суммы. Ладно, давайте не будем об этом… в такой день.
— Настоящий мужик все решить, — добавляет Ники. Надо же, долго же он молчал. — Кто делать бизнес, должен иметь свои люди везде. Вот мсье Шарль Гранже работает в департаменте, я одевать его жена и дочь, поэтому Ники нет проверок. А мадам…
— Мы поняли, Ники, — улыбаюсь я. — Все будет хорошо, Егор со всем разберется. Но завтра мы улетаем.
— Очень жаль, Лисс. Я так хотеть вам делать экскурсию, катание по Сена, прогулка до стена любви. Я буду скучать за вас.
— Значит, возьму билеты на поздний вечерний рейс. Чтобы успеть погулять. — Успокаивает Доминика Егор. — Давайте ужинать. Сегодня любимая женщина сказала мне «да», сделав самым счастливым человеком на земле. Ничего не омрачит моей радости.