После родов жена почти забыла про моё существование. Она сумасшедшая мать. Армянская кровь. Мы с тобой даже смогли съездить на юг. Ты ждала предложения, а я осознал, наконец, как далеко зашёл, лишая тебя возможного счастья с другим мужчиной. – Тихий голос Антона постепенно перешёл почти в крик. – Теперь я решил развестись и всё рассказать тебе, потому что понял главное: без тебя я умру. Когда ты с Верой на вечеринке, я мучаюсь дикой ревностью… Ты только моя! Ты моё сокровище и моя жизнь… – голос Антона срывался. – Я разведусь! Разведусь, когда Ната закончит кормить сына грудью.
Показалось, что Антон тихо заплакал. Пока он говорил, я видела только одну картину: здоровую и весёлую маму, в которой отец постепенно убил любовь, веру и надежду, без чего она не смогла жить и умерла. Перед глазами появилось её письмо со словами: «Будь счастлива». Во мне, вдруг, проснулось что-то незнакомое, похожее на протест, и в этот момент мелькнула мысль, что я, даже раздавленная ложью, гораздо сильнее Антона, лучше него при всех своих комплексах и недостатках. В этот миг всё перевернулось внутри, и стало жалко не себя, обманутую, а его.
Я повернулась к стоящему на коленях перед кроватью плачущему мужчине, обняла поникшую голову и сказала почти спокойно:
– Не казни себя. Мир жесток, а человек слаб.
Антон не ожидал услышать от меня ничего подобного, он обнял мои колени и ещё сильнее прижался к ним мокрым от слёз лицом, а я ожившим ровным голосом продолжила:
– Многие идут на сговор с совестью, чтобы выжить. Искушение всегда рядом. Ты не устоял. Не ты один, многие потеряли себя. Ты найдёшь себя и разберёшься в том, что тебе нужно.
Мой тихий голос постепенно успокаивал Антона, он затих, продолжая обнимать мои колени. До боли захотелось, чтобы он не прятал лицо, а посмотрел мне в глаза, потом обнял и успокоил, по-мужски уверенно и спокойно без истерик и слёз. Тогда, возможно, вернётся моя вера в него, уже как в друга. Друга, потому что ни при каких условиях я не стану теперь его женой. Никогда. Предательские слезы уже повисли на ресницах при одной только мысли об этом. Антон не шевелился. Антон. Какое мужественное имя.
– Тони? – я потрепала его волосы, – Антон? – никакой реакции. – Тони, мир полон соблазнов, перед которыми трудно устоять. Ты знаешь, что я слабая женщина, – в подтверждение этого одна слеза свалилась с ресницы и упала на его макушку, – Но я никогда бы не смогла предать или обмануть тебя, даже ради…
– У тебя не было искушения! – почти взвизгнул Антон, подняв голову. – Женщина лишена того, что заложено в мужчине изначально: стать первым!
– Похвально, но какую цену ты готов заплатить за победу? Я только недавно увидела этот мир полностью. Он не только жесток, он ещё и прекрасен. Главное – не продать и предать себя. Это и есть настоящая победа.
Антон уже смотрел на меня безумными глазами: он впервые слышал подобное из моих уст. И я, ощущая себя всепрощающей богиней, тихо попросила:
– Только не плачь. Я никуда не денусь, я подожду, пока ты разберёшься в себе.
Антон ушёл, а наша любовь пока осталась. Больная, почти без веры и надежды. Что будет с ней дальше, мы не знали. Антон звонил почти каждый день, я отвечала…
Новый год я встречала в компании. На этот раз была богема. Я удивлялась связям Веры: она умела находить разнообразных по интеллекту, занятиям и вкусам людей. На этот раз мы просочились на вечеринку для VIP. Она оказалась знаковой: я нашла настоящего друга на всю жизнь, который помог окончательно разобраться в себе. Это было потом, в этот раз мы только обменялись телефонами. Я впервые встретила такого умного, уверенного в себе мужчину, который знает, чего стоит жизнь и что он хочет от неё.
С Антоном мы встретились на старый Новый год. Оба успокоились, поняли, что резкого разрыва не выдержим и лучше отдаться во власть времени. Эта власть всесильна. Оставалось только ждать. «Время лечит, но исход всегда летальный», – шутила тогда Вера.
Год мы ещё были вместе, но я обретала себя, а Антон терял. Стало ясно, что он выберет работу и карьеру, у него не хватит сил отказаться от привычного комфорта, но это уже не убивало меня. Моё «я» росло, как растёт кристалл. Прекрасно было ощущать его красоту и силу. Появилось робкое, но своё мнение. Я запоем читала, проживая за короткий срок чужие судьбы и делая выводы. Я могла теперь поддержать разговор на любую тему. Но пока это были только верхушки. Ещё оставались глубины и широты. Для меня открылся мир искусства, мир красоты. Только приоткрылся свой, внутренний мир, стало понятно: мне никогда не стать победителем, но стать жертвой я уже себе не позволю. Буду просто жить, буду учиться уважать себя. Разве это не самая трудная задача для человека? На этом вопросе мысли зависли надолго. Стало понятно, что философия не мой конёк.
К житейским трудностям мне не привыкать, но Москва требует нал. Как решить эту проблему и где найти работу или хотя бы подработку? За квартиру я не платила уже полгода. Спасла меня Вера:
– Ты сдай мне комнату. Мой папан разбогател каким-то образом, и я жажду сбежать от грязных и вонючих туалетов общаги.
Я о таком и не мечтала.
– А как же Антоша? – засомневалась я.
– Твой Антоша имел бесплатную любовницу и бесплатное место встреч в одном флаконе. Пора тебе поднять свою цену и потребовать возмещение морального ущерба за несбывшиеся надежды. Почему он не женится?!
– Он давно женат, и у него растёт сын, – прошептала, впервые поделившись с подругой своим горем. —
– Вот почему ты была в таком состоянии тогда? Ты узнала правду… Старая песня. Он проглотит ещё несколько твоих молодых лет и не подавится. Где твой характер, твоя гордость?
– Верочка, он меня никогда не обижал и до сих пор любит.
– Если не считать плевка в душу. Как я презираю таких слабаков! И то им хочется и сё, и ни за что не желают платить. Бесхребетные амёбы. Потом они начинают пить, заглушая совесть, потом упрекать своих близких в недостаточном к ним уважении, потом бить, выбивая его силой. Моя старшая сестра прошла весь этот кошмар, еле вырвали её из этого плена.
– Антон не такой, он всё понимает и винит только себя.
– Это пока. А вот ты позвони и скажи, что будешь сдавать комнату. Пусть ищет место для встреч. Я уверена, что он упрекнёт именно тебя, в первый раз.
И я решилась. Буду выжимать из себя раба по капле. Бедный Антоша, я чувствовала себя предателем, поднимая трубку телефона. После моего сообщения Антон долго молчал.
– Я сам виноват. Я замотался и как-то не подумал о твоих материальных проблемах. Постараюсь что-нибудь придумать. Надеюсь, это не повод к полному разрыву. Я совсем не готов. Мне и так нелегко, и ты ещё добавляешь проблем… Я дам денег, а ты оставь пока всё, как было. Поля, я тебя люблю! Понимаешь ли ты это? Люблю!
Раньше такого разговора было достаточно, чтобы я всё оставила на своих местах. Только не теперь. Я собрала совсем ещё маленькое войско своей воли и сказала впервые НЕТ.
Вера заплатила сразу за год вперёд. Теперь, когда на хлеб деньги были, а учиться оставалось ещё больше года, я занялась поисками работы. Пришлось обзвонить всех знакомых: для чего потребовалось взрастить в себе ещё отряд разведки и присоединить к войску со стягами Воля. Хватило смелости потревожить даже малознакомого мужчину, самого-самого.
– Полина? Я помню вас и часто о вас думаю. Чем могу помочь?
Запинаясь, я пояснила, что ищу работу на лето и подработку на время учёбы, что хорошо владею двумя языками, могу переводить, но и чёрной работой не побрезгую.
– Пора бы научиться брезговать, душа моя. Вам необходимо преподать несколько уроков выживания. При первой встрече с вами это первое, что пришло мне в голову. Вы хоть немножко представляете, насколько хороши и первозданны? Но это потом. Позвоните мне через неделю, и я постараюсь предложить вам кое-какие варианты достойной вас работы.
Всю неделю по вечерам я принимала звонки от знакомых. Вера приняла в этом самое активное участие.
– Поля, «Макдональдс», уборщица, личный секретарь для селадона и всё в том же духе.
– У меня не лучше. Оказывается, это настоящая проблема. Мужикам легче: могут подработать грузчиками. А я в начале года не поняла, почему так извинялся декан, когда не смог снова предоставить мне место секретаря.
– Явно получил взятку. Это нормально по нашим временам. Ты могла бы поехать по обмену студентами, но поедут дети шишек, как всегда. Деньги к деньгам. Приеду, расцелую в первый раз папаню за то, что избавил меня от таких проблем. Завтра пойдём в гости к художникам, правда, таким же бедолагам, как ты. Но они могут дать адрес состоятельного господина кисти и холста и рекомендовать ему тебя как модель. Нужен богемный прикид.