Холостяцкая вечеринка, которую вчера устроил его старый друг, оказалась более необычной, чем те, на которых он бывал раньше.

Когда все уже порядочно накачались виски, появилась девушка-стриптизерша в полицейской форме и буквально поставила на уши весь паб. Тот, кто пригласил ее, до сих пор в этом не признался!

Гидеон вернулся к зеркалу и с иронией посмотрел на себя. Серебристо-серый утренний костюм потрясающе сочетался с его светлыми волосами. Сшитый на заказ, он идеально облегал его стройную фигуру. Он взял у портного красную гвоздику и вставил в петлицу.

Филипп, его шафер, хлопнул Уэллеса по спине:

– Ты точно знаешь, что делаешь, приятель? Эта Лора непростая штучка.

Гидеон рассмеялся.

– Эта девушка с большим ртом и большим сердцем – настоящая заноза! – поправил он. Он посмотрел в зеркале в свои синие глаза, – И я дня не могу без нее прожить. Кольцо у тебя? – строго спросил Гидеон, отворачиваясь от своего изображения.

Он чувствовал себя как астронавт, впервые отправляющийся в космос. Одновременно радостным и замирающим от страха.

Филипп ободряюще похлопал себя по карману:

– Вот оно, здесь. Не волнуйся, все под контролем.

Сам он женился четыре года назад, через год после того, как уехал из Оксфорда. Но они с Гидеоном не теряли связи, и он был очень рад, когда друг попросил его быть шафером.

Гидеон кивнул и глубоко вздохнул. Им предстояло пройти до церкви, находившейся напротив, в нескольких ярдах от главного здания, и это заняло бы всего минуту.

Времени оставалось еще много. Они медленно подошли к окну и смотрели на блестевший на лужайках снег.

Доктор Олленбах покинула свой колледж на прошлой неделе и вернулась в Соединенные Штаты. Гидеон догадывался, что Клайв с ней не поехал. Ему только было известно, что через десять дней этот человек вышел из больницы, и это было все.

Ни он, ни Лора не стремились отомстить ему. Они были слишком счастливы, слишком поглощены друг другом, чтобы затевать судебный процесс.

Кроме того, они испытывали жалость к доктору Фелисити Олленбах. Как сказала Лора, они вернули кубок неповрежденным, избежали скандала и вдобавок нашли друг друга. Этого достаточно для любого. Зачем быть злым и делать несчастным другого человека?

Син-Джан, естественно, был благодарен и счастлив, когда они вошли в его кабинет и преподнесли кубок.

Так все и произошло.

А теперь был другой день.

– Трудно поверить, что у меня сегодня свадьба, – задумчиво сказал Гидеон. – Было время, когда я думал, что этот день никогда не наступит. Что подобно Рексу и другим я проживу всю жизнь здесь до спокойной и достойной старости.

Он покачал головой. Сейчас невозможно представить, как он мог с такой невозмутимостью думать о монотонной, скучной жизни, лишенной любви.

– Никакого шанса на это в Америке, приятель, – весело заметил шафер. – Я слышал, ты собираешься там заняться частной практикой?

Гидеон кивнул:

– Да. Там у Лоры семья и работа. Я получил приглашение в Гарвард, но, думаю, мне пора применить знания с большей пользой. Помогать людям. Может быть, я стану детским психологом.

– Да. Там многим не помешает хороший психиатр, – деловито заметил шафер. – Впрочем, не могу сказать, что завидую тебе.

Но Гидеона манила новая жизнь. Новая жизнь с Лорой, Чего еще мог он желать?


В своем доме на Вудсток-роуд Лора с помощью матери и двух кузин, подружек невесты, надевала свадебное платье.

Это было произведение искусства из белого кружева, шелка и настоящего жемчуга. С высоким кружевным воротником и вырезом в форме сердечка, прикрытым кружевом, сквозь которое просвечивала ложбинка и верхняя часть груди. Конусообразный лиф с бриллиантами облегал талию, и от нее спускались к ногам пышные широкие юбки.

Букет был составлен из орхидей, которые специально доставили самолетом с Гавайских островов.

Нитка жемчуга переплетала высоко уложенные черные волосы. Лора выглядела великолепно. Короткая легкая вуаль почти не скрывала ее сияющее лицо.

К дому подъехал фантастический серебряный «роллс-ройс», чтобы отвезти ее в церковь.

На глазах матери были слезы.

В колледже Св. Беды гости начинали гуськом входить в церковь. Через несколько минут появился Гидеон и прошел вперед.

Хор колледжа собрался на клиросе, готовый начать исполнение трогательных красивых гимнов, которые выбрали Лора и Гидеон.

Гидеон стоял лицом к алтарю, и у него было хорошо на душе. Все страхи и сомнения исчезли. Он женится на самой удивительной, несносной, прекрасной, самоуверенной женщине на свете. Только такая женщина и была ему нужна. И будет нужна всегда.

Оркестр наконец заиграл свадебный марш, и все повернулись к дверям, чтобы увидеть торжественный выход невесты.

Она была так хороша, что, казалось, вся церковь дружно вздохнула от восхищения. Она приближалась к Гидеону, и его глаза сверкали, как сапфиры, совсем не похожие на кусочки льда.

Лора в сопровождении любимого дяди медленно подходила к своему возлюбленному.

Гидеон почувствовал, как слезы жгут ему глаза, и, быстро моргнув, скрыл их.

На улице, как раз в тот момент, когда Лора встала рядом с женихом, повалил снег.