Слегка дрожащей рукой она дотронулась до холодного кулона.
— Джеймс…
Голос куда-то пропал. Отпив глоток вина, она все же набрала в грудь побольше воздуха и проговорила:
— Я… я не могу принять этот дар.
— Почему?
— Я… я… — В судорожных попытках найти ответ, она прикрыла веки, не в силах скрыть выступившие слезы. — Ты и я — мы совсем разные.
— Я изменюсь. — С готовностью быстро отозвался мужчина. — Я уже меняюсь.
Медленно покачав головой, девушка сокрушенно прошептала:
— Я тебя не достойна.
Почувствовав его горячую ладонь на своем подбородке, она подчинилась его легкому натиску и подняла голову.
— Позволь это уже решать мне. — С легкой улыбкой отозвался брюнет.
— У нас… у нас слишком разные мечты. — Вновь печально улыбнулась блондинка.
— О Боже, Тори, прости меня за те слова. Я был дураком. Я признаю свою вину. У нас будет столько детей — сколько ты захочешь. Полный дом карапузов сделают меня самым счастливым мужчиной на свете!
Чуть не зарыдав от его слов, Виктория прикрыла ладонью глаза.
"О Боже, за что ты со мной так поступаешь? — Простонала она. — Почему ты так жесток?"
— Тори, — нежно продолжал мужчина, — я хочу быть только с тобой…
— Прекрати, Джеймс. — Тихо простонала она, не в силах больше слушать любимый голос. — Как ты не помнишь, у нас было самое обычное соглашение: никаких привязанностей! Несколько дней вместе, а затем навсегда прощай…
— К черту это глупое соглашение!
— Да вернувшись обратно в свою прежнюю жизнь, ты уже через неделю забудешь обо мне, а я о тебе…. Так и должно быть! — В отчаянье выкрикнула она.
— И ты действительно думаешь, что сможешь меня забыть?
Его лицо больше не излучало былой радости и беззаботного веселья. Не в силах солгать под его пристальным взглядом, Виктория тихо прошептала:
— Нет.
— Тогда почему же ты так упорно не соглашаешься на мое предложение?
"Потому что я боюсь. Потому что ты — это все самое лучшее, что было в моей серой жизни, и я очень боюсь все испортить! Потому что я никогда не смогу сделать тебя самым счастливым мужчиной на свете и подарить тебе полный дом карапузов!" — Хотелось со всей силой выкрикнуть ей, но разве он заслужил такое обращение? Вместо этого она просто медленно завела руки за голову и сняла цепочку.
— Я… я просто не могу… Прости.
Стремительно встав со стула, девушка тихо проговорила:
— Думаю, нам лучше расстаться сейчас.
Уже было сделав шаг в сторону она вдруг резко оглянулась и в последний раз посмотрела на любимое лицо.
— Будь счастлив, Джеймс… Прощай.
Быстро выбежав из небольшой таверны, девушка подбежала к стоящим у обочины машинам и сев в первое попавшееся такси поспешно произнесла водителю адрес, предварительно попросив его остановиться кое-где на дороге.
Ее душили слезы. Нет, как же все-таки не справедлива судьба: сначала так легко дает, затем беспощадно забирает. Виктория не понимала, чем же она заслужила такое наказание? Всю жизнь она была примерной: чтила Бога, молилась, ходила в церковь — так в чем же сейчас она провинилась? До крови кусая губы, молодая женщина из последних сил старалась держать себя в руках.
Попросив таксиста немного подождать ее на дороге, девушка вышла из машины и пробираясь сквозь узкую дорожку выбежала на пустынный пляж. Впопыхах забежав в хижину, блондинка наспех собрала вещи и вновь вернулась в ожидающее ее такси. Приехав в огромный пустынный дом, она первым делом позвонила в авиакомпанию с целью обменять свой билет на более ранний срок. Увы, даже здесь ее ждало полное разочарование: в ближайшее время свободных мест не было. Единственное, что они могли сделать, это обменять ее послезавтрашний утренний рейс на завтрашний ночной. С готовностью согласившись, Виктория повесила трубку.
В доме было очень темно, но включить свет она так и не решилась. Медленно поднявшись в свою спальню, девушка устало прилегла на кровать, проливая в подушку соленые слезы.
Протяжной звонок, заставил ее резко вздрогнуть. Продолжая лежать в той же позе, испуганная девушка затаила дыхание. Звонок продолжал неистово трезвонить снова и снова. Видимо кто-то очень сильно хотел достучаться до недоступных хозяев.
Медленно поднявшись с постели, блондинка подошла к занавешенным окнам. Слегка отодвинув плотную ткань, она чуть не вскрикнула.
Поначалу Виктория подумала, что он вновь выследил ее, но немного поразмышляв, она все же отбросила эту идею. Сидя в такси, она то и дело оборачивалась назад, моля Бога, чтобы Джеймс ее не преследовал, но их машина все время оставалась совершенно одна на пустынной дороге. Задернув занавеску, Виктория вновь приникла спиной к стене. По ее лицу текли крупные горькие слезы. Не обращая на них особого внимания, блондинка лишь судорожно всхлипывала, пытаясь унять этот невыносимый звон в ушах. Больше всего на свете она бы сейчас хотела спуститься и открыть входную дверь. Больше всего на свете она проклинала себя за это желание. Если бы только она была нормальной… Если бы только она смогла бы подарить ему детей, все бы было совсем по-другому… Если бы только…
Оставаясь неподвижной она молча ждала, когда он уйдет… Уйдет навсегда из ее жизни.
Сейчас ему было просто необходимо выпить в обществе старого друга. Бесполезно вымещая злость на дверном звонке пустого особняка, Джеймс прислонился горячим лбом к стеклянной двери.
Почему? Почему она ушла? Почему бросила ему в лицо искренние слова любви? — Видимо за всю свою порочную жизнь он только этого и заслужил. Он столько раз бросал, отвергал, растаптывал чувства других людей, никогда не задумываясь о последствиях своих жестоких действий. Но именно сейчас он, наконец-то, понял, что чувствовали отверженные им поклонницы; узнал, что же такое настоящая сердечная пытка. Он знал, что Стивена нет в этом проклятом доме, но все равно приехал. Боль гнала его. И он бежал, бежал от всего, что связывало его с ней, бежал от самого себя, бежал, потому что так было легче пережить разлуку и заглушить эту невыносимую муку.
Сейчас, глядя на самого себя со стороны, его лицо скривилось в насмешливой усмешке. Какой же он был олух! О чем думал? В чем клялся?
Виктория! Его святая Виктория — в сущности, оказалась такой же порочной стервой, как и все свои предшественницы!
Он презирал и ненавидел ее заброшенный отказ… Но он и по-прежнему продолжал любить эту девушку.
— Господи, кого я обманываю… — Тихим шепотом отозвался он, продолжая прислоняться к закрытой двери.
— Тори, как же мне теперь жить с этой любовью?
Простояв ещё с минуту, он не спеша вернулся к машине.
Весь следующий день Виктория провела как на иголках. Она не слушала музыку, не зажигала свет, она боялась даже включить телевизор, звук которого мог быть неосторожно услышан за стеклянными стенами дома. Проведя весь день в спальне, девушка выплакалась так, что некогда большая мягкая подушка теперь больше походила на мокрый носовой платок. Почувствовав, что ещё немного и гнетущая тишина и одиночество точно сведут ее в могилу, блондинка через силу заставила себя покинуть виллу, решив в последний раз прогуляться по райскому островку. Выбирая только те места, где она не появлялась с Джеймсом, Виктория бесцельно брела вперед, навстречу теплому ветру вперемешку с прохладными морскими брызгами вольных волн.
Красный диск солнца лениво спускался за горизонт. А ведь ещё вчера в это же самое время она весело смеялась и была счастливей всех на свете, потому что рядом был он — самый настоящий принц из ее детских сказок.
Виктория не знала, каким именно образом ей удалось выйти на маленький пустынный пляж. Ее глаза неотрывно смотрели на бамбуковую хижину, спрятанную у самой кромки пальмовой рощи. Как в бреду, она медленно подошла к лачуге. Заглянув внутрь, девушка одновременно с облегчением и болью увидела, что в небольшой комнатке кроме нее никого нет. Смятые простыни на плетеной постели заставили ее сердце вспомнить те блаженные минуты, когда она с такой неистовой страстью отдавала всю себя самому любимому мужчине не земле.
Вновь почувствовав, как глаза наполняются слезами, девушка убрала взгляд и тут же увидела золотой кулон. Лежа посреди небольшого столика, он одиноко взирал на ту, что посмела отторгнуть подарок. Очень медленно ее дрожащая ладонь прикоснулась к бесценному дару. Отчего-то Виктория была уверена, что Джеймс оставил здесь эту подвеску навсегда. Он не придет сюда вновь и не захочет увидеть этот кулон. Взяв в руки столь хрупкую вещь, Тори сжала ладонь. Она понимала, что ей не следует этого делать, но в тот же момент ей было просто необходимо иметь хоть что-то на память от него. Стоя посреди небольшой комнаты, девушка прекрасно знала, что сейчас в ее руке находится не просто золотое украшение, сейчас она сжимала в руке свои ночные слезы и долгие неугасающие воспоминая об этом самом счастливом лете в ее жизни. Надев цепочку на шею, Виктория печально улыбнулась, прикоснувшись кончиками пальцев к холодному рубину, и не спеша побрела обратно на виллу.