Яна Мелевич - Разбивающий сердца

Быстрее, ну же. Почему ты медлишь? Зачем надела эти чертовы шпильки? Красота важнее чьей-то жизни?

Большая серая машина и за рулем суровый мужчина в костюме. Он мгновенно вышел со стороны водительского места, обходя автомобиль, не обращая внимания на падающие снежинки поверх накинутой дубленки. Взгляд серых глаз злой и колючий, однако мне было наплевать.

- Елена Николаевна, - кивает, едва позади меня слышится звук хлопнувшей подъездной двери. Во дворе шумно, людно и несмотря на пасмурную, довольно ветреную погоду народу полно. Ничего не скрыть, все на ладони.

- Где он? – требую у нее ответа, едва она спешит к нам, немного поскальзываясь на дорожке и шагая к услужливо приоткрытой дверце.

- В одном из баров, - отвечает со вздохом, пока я хмурю брови и забираюсь в теплый кожаный салон следом, а затем дверь захлопывается.

- Надо поспешить, - твердо заявляю, ерзая на месте и невольно чувствуя, как подрагивают мои пальцы.

Поворачиваюсь к окну в тот момент, когда машина трогается с места и мимо нас пробегает мальчик. Мы на секунду сталкиваемся взглядами через окно: в его глазах интерес, в моем – испуг и паника. Это длиться всего мгновение, мальчик исчезает из поля моего зрения, и я хмурю брови.

И все-таки, зачем я села?

- Знаешь, - голос позади меня становится неожиданно ласковым и таким нежным, что я вздрагиваю оборачиваясь. Она смотрит иначе, уже не так печально, грустно и отчаянно. Скорее… с любовью?

 - Я всегда хотела иметь дочь, - касаясь кончиками пальцев моей щеки, я отшатываюсь, но Елена с неожиданной силой хватает меня за шарф, стягивая невольно узел. Шерстяная ткань впивается в кожу, сдавливает трахею и перекрывает доступ кислорода так быстро, что не успеваю сосредоточиться. Сердце начинает бешено стучат, будто готово вырваться с силой из груди. Отчаянная борьба за собственную жизнь придает сил, пока перед глазами маячит добрая улыбка и ласковый взор. Она не замечает ни моих коротких ногтей, впивающихся в ее кожу, ни моих частых хрипов.

Мне страшно, а мир расплывается и сильно стучит в висках. Я умру? Да или нет?

- Когда все закончится, мы станем одной большой и дружной семьей, - будто сквозь вату мурлычет она прежде, чем сознание покидает меня.

За красивым фасадом всегда прячется что-то невероятно мрачное – это мы все, давно и прочно, усвоили из ужастиков. Я, когда выбирался из такси, прибыв по указанному адресу – был невероятно удивлен. Что может таить в себе опасного большой двухэтажный особняк, огороженный стеной и защищенный коваными железными воротами? Ничего, ведь все это глупости – стоит меньше смотреть фантастики на ночь.

Голова немного болела, хотя антипохмельная таблетка уже давно должна была подействовать, как и аспирин. Всю дорогу меня сопровождал насмешливый взгляд таксиста в зеркале заднего вида. Пару раз он даже спросил:

- С вечеринки на вечеринку? Или домой? Ох, хорошая же жизнь у вас – богачей.

Тогда его словам я не придал значения. Но стоило въехать на территорию элитного поселка, где стоимость домов и земельного участка превышала средний доход среднестатистической семьи из пяти человек в регионе – стало ясно. Куда меня направил Никита? И чем я думал, когда бросился на его зов? Вряд ли это было праздное любопытство или желание узнать всю подноготную семьи Воронцовых. Ведь сам же старался их избегать.

Стоя у ворот, набрал номер Ани. Не знаю зачем, наверное, хотел убедиться, что она в порядке. И извиниться, ведь я снова вел себя неподобающим образом. Игнорировал, лгал, убегал – все, как в прошлый раз.

«Абонент не отвечает или временно недоступен»

Электронный голос безжалостно сметает мой «благородный» порыв. Хмурю брови и вновь оглядываю припорошенные снегом дорожки за причудливыми металлическими узорами. Там, впереди, виднелся особняк Воронцовых – куда бы еще направил меня Никита? Крепкие стены, облицованные серым камнем и темно-синяя крыша с дымоходом – в доме камин. Прямо настоящий европейский лоск, где за стеклами больших прямоугольных окон виднелся свет лишь в паре комнат. Издалека было ничего не видно, но видимо одна часть помещения была гостиной, а вторая – кухней или комнатой для персонала. Именно в последнем показалась темная фигура, выглянувшая на улицу и мгновенно исчезнувшая, будто бы никого там не было.

- Ладно, - потянул я, набирая номер Никиты и нарываясь все на тот же бездушный ответ. Абонент не абонент – отличное начало разговора!

Голова все еще болела, можно сказать по вискам стучали отбойные молотки, и я шагнул к небольшой панели, находя кнопку для звонка домофона. Мелькнула в голове мысль никуда вообще не идти и попросту вызвать такси обратно. Пара тысяч из бюджета в моем положении, да еще так далеко и с такой наценкой – неприятно. Зря что ли скатался?

Не успел толком нажать кнопку, как на пороге дома появилась худенькая фигурка, кутающаяся в полушубок. Она беспрестанно оглядывалась и спешила в мою сторону, пока я не махнул ей.

- Эй, здравствуйте!

Женщина нервничала. Ее светлые глаза за раз передавали с десяток разных эмоций: от испуга до облегчения. Даже промелькнувшая во взгляде, а после сменившаяся напряжением насторожила. Но воспаленный болью мозг отказывался думать. Так бывает: не замечаешь очевидного и попадаешь впросак. Она постоянно дергала мех на капюшоне, куталась и прикусывала пересохшие губы, мотнув в знак приветствия головой. Несколько седых прядей выпали из прически, и она автоматически убрала их за уши, открывая калитку в воротах одним нажатием пульта управления.

- Больше никого нет? Я пришел к Никите… - начал я, но меня нервно перебили:

- Сюда, Роман Алексеевич. Вас… ждут, - добавила с неохотой женщина, так и пожелав представиться, показывая идти за ней.

Стоило с тихим скрипом закрыться калитке, мне показалось, словно захлопнулась дверце моей тюремной камеры. Странное ощущение, совсем непонятное и не ясно откуда взялось.

В тот момент, когда я вошел в светлый холл и ступил на светлый палас, оставляя на нем влажные, немного грязные следы от снега – дом мне не понравился. Несмотря на помпезное великолепие интерьера, над которым явно работал умелый дизайнер, вокруг было пусто. Слишком много светлого, большое пространство и мало чего-то личного. Пара дорогих ваз на постаментах, а чуть дальше – мраморная лестница на второй этаж с позолоченными перилами. На стенах картины и ни одной фотографии. Цветы в вазах искусственные, на полотнах – сплошь сюрреализм и дикие краски с перекошенными лицами, изображенных на них людей.

Многие считали подобное искусство. Для меня это было сродни мазни пятиклассника на уроке ИЗО. Но кто я такой, чтобы судить великие шедевры?

- Вас ожидают, - горничная или помощница по дому – я так и не понял кто она – протянула руку в приглашающем жесте, указывая мне на дверной проем.

Он вел чуть дальше к двустворчатым дверям: туда, где горел свет и находилась комната для встречи гостей. Мне хотелось задать вопрос, однако женщина бесшумно покинула меня, спеша исчезнуть из поля зрения, оставляя в полной тишине.

Какого хрена?

- Никита? – позвал я парня, однако мне никто не отзывался и пришлось идти вперед – мимо очередной репродукции каких-то картин известных художников да композиций из сухоцветов. – Никита, что за дурацкие шутки? – прорычал я, чувствуя тупой развод.

Мальчишка решил поиздеваться? У них в семье игра такая, что ли? Не хочу быть ничьей игрушкой для битья, мне хватало собственного самокопания, чтобы позволять управлять собой кому-то извне.

Я даже не успел коснуться дверных ручек. Передо мной распахнулись створки и, на секунду ослепнув от яркого света, не сразу заметил метнувшуюся ко мне женскую фигурку. Она прильнула ко мне всем телом, обдавая знакомым, таким удивительно похожим аромат. Я едва не выдохнул имя бывшей жены, когда руки на моей сомкнулись и уже знакомый голос прошептал в самые губы:

- Я соскучилась. Наконец-то ты вернулся домой.

У меня есть всего несколько секунды, чтобы решить: оттолкнуть или обнять в ответ. Только не знаю, как поступить. Из груди вновь вырывается тихий вздох, а с ним уходит часть живительного кислорода. Взгляд мутнеет, потому что всего за мгновение я возвращаюсь на много лет назад, словно на машине времени и лечу вниз в пропасть.