Робин Грейди - Разбуди этот дикий огонь

– Повтори-ка еще раз, только медленно.

– Это не делает из меня Скруджа.

– Знаю, знаю. Ты жертвуешь на благотворительность. Сара упомянула об этом в своем сообщении: «Рид инкорпорейтед» за всю свою историю сделала самое большое пожертвование в фонд». Спасибо.

– Всегда пожалуйста. И я хочу, чтобы ты знала, наши отношения не имеют влияния на объем этого пожертвования. Хотя с моей стороны было бы упущением не упомянуть то, что я открыт к взяткам.

– Например?

Она оседлала Джека, покрывая его шею поцелуями. Он застонал:

– Именно. Не останавливайся.

Его пальцы ласкали ее спину. В голову Аманды пришла мысль. Она думала об этом, пока они смотрели вчера фильм, но снова вспомнила только сейчас. Однако, почувствовав его эрекцию, выпрямилась. Если не спросить об этом сейчас, она никогда не узнает.

– Я кое в чем сомневаюсь.

– Что такое?

– Твоя задача заключалась в том, чтобы помочь Анжелике занять кресло генерального, верно?

– Правильно.

Он наклонился, чтобы ухватить ее сосок в рот. Аманда задрожала и закрыла глаза. Трудно думать, когда он делает это.

– В то же время ты скупал акции. К чему спешка?

Теперь его язык обводил кругами другой сосок.

– На такие вещи нужно время.

– И тебе удалось собрать все доли предприятия Ласситер?

Он не ответил, она опустила голову.

– Джек?

– Да, мы над этим работали.

Она ждала продолжения.

Дескать, он бы никогда не поступил с ними так, как с любой другой компанией, которую поглотил. Но он молчал. У нее волосы встали дыбом. Ей следовало догадаться! Все слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Она сползла с него и натянула одеяло.

– Ты собирался распродать «Ласситер медиа» по частям, я права?

– Не стану лгать, это действительно приходило мне в голову. Большая прибыль, никаких усилий.

– Ты думаешь о том, чтобы развалить чье-то дело всей жизни.

– Мы бы все обсудили!

О, ради бога!

– А Анжелика?

– Ты и раньше так говорила, а как насчет того, что она сама вступилась за меня вчера? Отец бы ею гордился.

У Аманды заболело горло. Она чувствовала себя опустошенной. Преданной.

– Ты бы оказывал давление, перекрыл кислород, а потом убедил ее.

– Ты слишком веришь мне и недостаточно Анжелике.

– Что стало бы с фондом?

– Мы бы обязательно что-нибудь придумали.

– Некое предложение, от которого я не смогла бы отказаться?

– Аманда, ты пересмотрела фильмов с мафией. Я честен с тобой. Это уже не важно, потому что игра завершилась и Анжелика оказалась там, где всегда должна была находиться.

– Она так никогда и не узнает, что могла навлечь на свою голову.

– И это конец.

Он потянулся к ней. Но теперь его улыбка не выглядела сексуальной, а казалась покровительственной. Хищной.

Аманда отодвинулась и встала, увлекая за собой все одеяло, чтобы прикрыться.

– В этом нет смысла, пока мы не разберемся.

– К чему беспокоиться о чем-то, чего не произошло и вообще никогда не произойдет? Есть ты, есть я, и это не имеет никакого отношения к работе.

– Я знаю, к чему это имеет отношение. Этика. Принципы. Принятие непростых решений. Все ради того, чтобы я могла смотреть на себя в зеркало. Знаешь, мне стало труднее чистить зубы по утрам с тех пор, как я связалась с тобой.

Джек открыл рот, закрыл его и тоже поднялся.

– Давай кое-что проясним. Я никогда тебе не нравился и не нравлюсь сейчас, потому что эгоистичный, жадный до денег, нечувствительный кретин.

– Нет, ты не кретин.

– Спасибо за это. Скажи, как ты опустилась до того, чтобы переспать со мной? И не раз. Я, должно быть, схожу с ума, думая, как нам было хорошо. Нет, это было фантастически.

Это признание застало ее врасплох. Аманда силилась найти ответ.

Теперь он почти нависал над ней.

– Ты знаешь обо мне больше, чем кто-либо. Можешь не верить, но, черт, Аманда, я тебе доверял. Можешь теперь сколько угодно вонзать мне кинжал в спину.

Она фыркнула. Вот, значит, как он себе это представляет.

– Дело не в тебе. Больше – нет. Речь идет о моих чувствах, моем будущем, моих решениях.

– Правильно, потому что мои чувства не в счет.

– У тебя нет ко мне никаких чувств.

Она вздрогнула. Это начинало заходить слишком далеко.

– Да и не должно быть. Если б они были, этого разговора между нами сейчас даже бы не состоялось.

– Ты действительно думаешь, что Грегори был ангелом? Чтобы что-то дать, нужно сначала чем-то обладать. Чтобы жертвовать деньги на благотворительность, нужно эти самые деньги заработать, и заработать много.

Она цедила сквозь зубы, но это лучше, чем говорить сквозь слезы.

– Не пытайся оправдать свое поведение.

– Я не делаю этого. Ни перед кем.

Аманда решительно зашагала в сторону ванной.

– Куда ты собралась?

– С небес на землю. Обратно в реальный мир. Туда, где есть люди с недостатками, но они хоть как-то пытаются их исправить.

– Прекрасно! Значит, я злой, потому что у меня были хорошие родители с интеллектом и желанием успеха.

– Ты был рожден с желанием доминировать.

Джек словно не верит ее словам.

– Я редко ошибаюсь. Но в тебе действительно ошибся.

– Ты думал, сможешь управлять мной.

– Я думал, у тебя ко мне чувства. И для тебя не важны ни мои деньги, ни связи, ни имя.

Она находилась на грани. Еще чуть-чуть, и расплачется.

– Знаешь, ты ошибался!

Дверь захлопнулась.

– Мы, конечно, друзья, но, надеюсь, я не похож на брата Тука.

Джек нахмурился. Что Сильвия забыла на его частном поле для стрельбы? Он опустил лук, она встала рядом.

– Силач Мерв впустил меня.

– Что случилось?

Она посмотрела на цель вдалеке. Повсюду были разбросаны стрелы. Яблочко осталось нетронутым.

– Любопытно, когда вернется мой начальник?

– Тебе точно не нужна моя помощь в управлении офисом.

– Джеки, крошка, лесть со мной не проходит.

– Я занят другими вещами.

– Строишь лодки с Дэвидом Болдуином?

Сильвия была в курсе этой истории.

– Это единственная хорошая вещь, которую мне удалось сделать в прошлом месяце.

Сильвия искренно улыбнулась:

– Счастлива за тебя.

Он перевел внимание обратно на цель. Вздохнул:

– Существуют и другие проекты, над которыми я работаю.

– И какой из них с Амандой Стивенс?

– Ни одного.

– Но, кажется, вы общались.

– Мы все обсудили.

Он коротко поведал Сильвии о том, что произошло.

– Я признался, что, если бы Анжелика не передумала, я бы преследовал свои интересы.

Сильвия не удивилась.

– После того как она порвала с тобой, ты не можешь здраво рассуждать?

– Это вопрос силы воли.

Он вернулся на линию и выстрелил. Стрела пролетела мимо.

Черт!

Сильвия встала за его плечом и довольно долго рассматривала цель.

– Глупая мысль. Почему бы просто не позвонить ей?

Разве он сам не хочет этого?

– Иногда мы говорим не то, что на самом деле думаем. Слова причиняют боль. Ранят довольно глубоко. Но люди могут извиниться друг перед другом. Искренне. А потом вернуться к хорошему. Мы с ней слишком далеко зашли.

– Минуточку. Ты что, дуешься? Джек, ты дуешься?

В этом вся Сильвия. Никогда не позволяет себе и другим жалеть себя. Может одолжить другу денег, дать совет, работать всю ночь, если необходимо. Но никогда не посочувствует.

Джек тяжело опустился на скамью, сглотнул ком в горле и задумался, что в сухом остатке.

– Аманда сказала все, что думает обо мне. Я, в отличие от нее, могу забыть о ссоре. Она никогда не примирится с тем, кто она и за что борется. Да, я мог бы преследовать ее. Мы бы снова оказались в постели. Некоторое время все было бы хорошо. Но потом она снова вспомнит, кто я и что сделал, и снова устыдится. Будит мучиться виной. Возненавидит то, что мы вместе. Станет презирать меня. Не очень похоже на счастливую жизнь.

– Прости. Я не права. Просто на минуту подумала, что ты действительно испытываешь глубокие чувства к этой женщине, и именно она причина того, что твой график трещит по швам, а мы несколько недель не видели в офисе твою пятую точку, упакованную в дизайнерские брюки.

– Я все тот же Джек Рид.

Ложь.

– Прячешься.

– Я не прячусь.