Ивонн Линдсей - Разоблаченное искушение

Он перекладывал документы. Вдруг какой-то конверт упал на ковер. Подняв его, Саймон заметил под другой кипой бумаг ключи, схватил и собирался вернуть конверт на место, но обратил внимание на обратный адрес.

Лаборатория, куда Дэвид отправил его материал для проведения анализа ДНК. Интересно, зачем Эрин обращалась туда самостоятельно. Внутри находилась бумага, датированная двумя неделями назад. Саймон быстро ознакомился с ее содержимым и оторопел.

Значит, она уже знает, что Джеймс Коннел не был биологическим отцом ее ребенка? Почему ничего не сказала? Зачем упорствовала, обрекла на мучительное ожидание и согласилась на ДНК только после официального предписания? Он испытал прилив гнева. Да как она посмела скрыть правду?

Что она вообще за человек? Саймон швырнул конверт на стол. Он подумает об этом позже. Сейчас главная задача – вовремя доставить Райли к врачу.

Эрин бросилась к Саймону, когда он снова показался на пороге.

– Вот ключи.

Она буквально выхватила их из его руки и завела мотор. Плач и крики стали еще жалобнее. Саймон почувствовал, что тоже готов расплакаться. Эрин ударила кулаком по рулю, по ее щекам катились крупные слезы.

– Я не могу! Мне нужно быть рядом.

Прежде чем он возразил, она вышла из машины и села рядом с ребенком.

– Саймон! Пожалуйста, ты должен отвезти нас. Она умоляла, а он не двигался с места.

– Эрин, ты не понимаешь. Я не садился за руль с тех самых пор.

– Саймон, ты нужен нам. Пожалуйста.

Она почти рыдала. Он стиснул зубы и попытался подавить тревогу. Холодные капли пота стекали по спине, пока он обходил автомобиль и садился в кресло водителя. Было трудно дышать, мышцы отказывались повиноваться.

Катером он управлял не задумываясь, но сейчас едва мог сдержать тошноту, подступившую к горлу. Казалось, машина – смертельный металлический капкан.

– Саймон.

– Все в порядке! – рявкнул он, тотчас пожелав взять свои слова назад. – Прости, я сделаю это. Просто дайте мне минуту.

Страх Эрин заставил его действовать. С невероятным усилием он провернул ключ в замке зажигания и завел машину.

Двигатель взревел. Саймон щелкнул ремнем безопасности, поставил машину на передачу и снял с тормоза. Она медленно поехала вперед, он вздохнул, борясь с тошнотой. Райли немного поутих, хотя плакать не перестал. В зеркале заднего вида Саймон заметил, как Эрин склонилась над детским креслом. Их глаза встретились.

– Ты сделал это, Саймон. Но тебе придется ехать быстрее.

Он посмотрел на спидометр. Десять миль в час. Он бы рассмеялся, если бы ситуация не была такой напряженной, а от него бы не зависела жизнь ребенка и его матери.

Руки крепко обхватили руль, ступня надавила на педаль акселератора. Машина рванулась вперед, снова замедлилась, когда он убрал ногу. Плохо дело. А вдруг он снова оплошает, и из-за него погибнут те, кто так нуждается в его помощи?

У него даже не было времени рассказать Эрин правду. Потом он вспомнил о письме, которое обнаружил на ее столе. Не важно. Это придало ему решимости. Скрыв правду, Эрин хотела лишить его возможности узнать, был ли Райли его сыном. Позже они обязательно поговорят об этом. Саймон намеревался доказать, что будет безупречным отцом.

Как только машина припарковалась у больницы, напряженные мышцы постепенно расслабились. Эрин достала Райли из кресла. У нее не получалось удержать на плече сумку.

– Пожалуйста, помоги мне.

– Конечно.

Она вошла в больницу прежде, чем Саймон запер машину. Невероятно, но у него получилось. Он только что поборол свой самый сильный страх и сделал это ради сына. Вздохнув, он пошел вслед за Эрин.

В приемном покое на удивление было тихо и спокойно. Одинокий посетитель листал старый потертый журнал.

– Чем я могу помочь? – спросила молодая медсестра, как только он подошел.

– Я приехал вместе с Эрин Коннел и ее сыном Райли.

– Бедняжка. Да, один из наших врачей смог сразу же принять их.

– Могу ли я встретиться с ними?

– Вы отец? Хорошо! Мне не удалось получить всю информацию от миссис Коннел. Не могли бы вы заполнить форму до конца и подписать согласие для Райли?

– Но я… – Саймон осекся.

Он собирался сказать, что не имеет права подписывать такие документы вместо Эрин. Но это не так. Он имеет полное право. Он – отец Райли Коннела, нравится это Эрин или нет. Взяв ручку, он заполнил недостающую информацию и вернул блокнот медсестре.

Вдруг зазвонил его мобильный. Медсестра указала на знак на стене. Все мобильные устройства должны быть выключены или переведены в беззвучный режим. Кивнув, Саймон хотел отключить телефон, но замер.

Звонил частный сыщик. Они не разговаривали с тех пор, как тот передал Саймону адрес Эрин. Однако Саймон хотел обладать любой доступной информацией. Его не покидало чувство, будто эта женщина что-то скрывает. В свете последних событий это желание оказалось вполне оправданным.

– Саймон Торнтон слушает.

– Мистер Торнтон, как хорошо, что я смог связаться с вами. Надеюсь, вы можете говорить?

– Да, продолжайте.

– Мне удалось узнать нечто об Эрин Коннел. Похоже, эта информация окажется полезной для вас, если понадобится доказывать отцовство и требовать единоличную опеку.

«Единоличная опека?»

Саймон даже не рассматривал подобный вариант. По крайней мере, пока.

– Так что вы узнали?

В глубине души он был готов ко всему, что мог сообщить детектив.

– У нее довольно бурное прошлое. Она сбегала из дома. Мать заявила о пропаже, ее нашли социальные работники и вернули домой. Но на этом она не остановилась. Когда ее мать погибла, став жертвой домашнего насилия, Эрин исчезла с радаров. Наверняка ее даже не искали.

Саймону стало понятно ее желание создать идеальный дом.

– Продолжайте, думаю, это еще не все, что вы хотите сообщить.

– Да, не все. У нее есть несколько арестов за мелкое воровство, бродяжничество и умышленное причинение физического вреда.

У Саймона похолодело в груди. О ком говорит этот человек? Эта женщина не имеет ничего общего с Эрин Коннел, которую он знает. К которой, как это ни глупо, он начал испытывать чувства. Он был готов напрямую задать ей все вопросы, которые успели накопиться. Расспросить о результатах теста. Однако он чувствовал неуверенность. Чего она пытается добиться? Что у нее на уме? Нужно ли вообще рассказывать ей о результатах последнего теста?

Потом Саймон напомнил себе, зачем они приехали в больницу, и испытал сильное желание вернуться к сыну, убедиться в том, что ему оказывают лучшую помощь.

– Послушайте, я могу перезвонить вам завтра?

– Конечно! Но у меня есть еще кое-что. Вы знаете, что частной собственностью, на которой проживает Эрин в данный момент, она владеет на началах доверительной собственности?

Она никогда не делилась с ним такими подробностями.

– Что?

– Да, родственники ее мужа сделали так, чтобы эта собственность могла переходить только прямым, кровным наследникам. Короче говоря, если выяснится, что Райли не сын Джеймса Коннела, ей будет негде жить.

– А это было документально засвидетельствовано?

Саймон размышлял о причинах, по которым Эрин утаила результаты теста. Теперь ее мотивы стали прозрачны. Ей грозит лишиться всего, и, чтобы сохранить то, что имеет, Эрин, по всей видимости, готова совершить мошенничество. Он теперь знает о ее непростом прошлом. Пазл сложился. Саймон начал закипать от гнева.

– В таком случае, мистер Торнтон, примите мои поздравления.

– Спасибо, – сухо отозвался он. Ему захотелось как можно быстрее разыскать Эрин и своего сына.

– Да, и прежде, чем вы повесите трубку, вам нужно узнать еще кое-что.

– Продолжайте.

– Эрин Коннел, в девичестве Джонсон, была задержана и подвергалась допросу в связи со смертью младенца.

Кровь отлила от лица Саймона. Уронив сумку, он прислонился к стене и, справившись с потрясением, переспросил:

– Что?

– Какое-то время она жила в сквоте. Ребенок умер, бродяги сомкнули ряды. Не удалось узнать никакой информации о том, что повлекло смерть младенца, поэтому подозреваемыми были все. Причина смерти не несчастный случай, однако обвинений выдвинуто не было. Насколько мне известно, это дело все еще открыто.

У него голова шла кругом.

– Когда именно это произошло?

– Около десяти лет назад. Незадолго до того, как она устроилась к Коннелам.