Мне не спалось, так что, когда Гейб подошел к моей кровати и поставил на пол сумку вещей, я был уже готов к чашке утреннего кофе. Я готов был пить и есть что угодно, только бы не эти чертовы лекарства, которые меня заставляли принимать.

– Спите еще? – прошептал Гейб, когда вошел.

– Как мертвые.

– Чувак, не смешно, – вырвалось у Гейба. Он сел на стул рядом с кроватью и закрыл лицо руками. – Совершенно не смешно.

– Что? Слишком рано? – снова попытался пошутить я.

– Я не могу… – Гейб, закусив губы, посмотрел на меня. – В этом мире куча людей, гораздо более заслуживающих быть так наказанными, чем ты, понимаешь? Это-то меня и угнетает. Почему бог позволяет, чтобы такие, как ты… Кого ждет такое светлое будущее. Почему у тебя рак, а серийные убийцы живут долгие годы в тюрьме, бесплатно смотрят HBO? Я не понимаю…

– Не знаю, – вздохнул я. – И объяснения у меня тоже этому нет. Наверно, случается то, что случается, просто такова жизнь. Она никому ничего не должна. Именно поэтому она так привлекательна.

– Я должен быть на твоем месте, – прошептал Гейб настолько тихо, что я с трудом разобрал слова.

– Гейб?

– Что? – он шмыгнул носом. – Ты хоть представляешь, какую жизнь я вел? Наркотики. Секс. Девушки. Я воровал, чтобы заработать на дозу. Блин, чувак, это я должен лежать на больничной койке, а не ты. Я бы… – Парень вздрогнул от собственных слов и отвел глаза. – Я бы с удовольствием поменялся с тобой местами. Я просто хочу, чтобы ты знал это. Если бы Бог сказал мне, что это расплата за мою говенную жизнь, то я бы без вопросов занял твое место. Я просил его, блин, да я умолял его об этом прошлой ночью, и знаешь что? Ничего. Тишина.

– У тебя еще есть шанс все изменить, – оборвал его я. – Пусть моя жизнь будет потрачена не напрасно. Если нужно принести меня в жертву, чтобы ты это понял, то все нормально. Только не дай себе разрушить свою, начни с чистого листа.

Гейб снова шмыгнул. Он явно изо всех сил старался не заплакать, и ему это удавалось с трудом. Да, блин, и со мной всю ночь творилось то же самое. А это ужасно тяжело, сдерживать слезы и оставаться сильным, когда любовь всей твоей жизни лежит у тебя на плече и плачет во сне.

– Как мой любимый пациент? – В комнату вошла медсестра с планшетом в руках. – Ты готов к МРТ?

Нет. Пожалуйста, только не это. Меньше всего на свете я хотел знать правду. Так что я попросил врачей не сообщать мне результаты. Если у меня больше не оставалось шансов, я не хотел об этом знать. Я не хотел идти на операцию, будучи уверенным в провале.

– Конечно, только спящую красавицу разбужу.

Гейб вскочил на ноги.

– Я подожду в коридоре. Могу поспорить, она проснется жутко голодной.

– Гейб. – Я хотел, чтобы он на минуту задержался.

Он обернулся.

– Да?

– Я хочу тебя кое о чем попросить.

– Все, что угодно.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для моей девочки, – улыбнулся я. – Она будет в шоке, и, скорее всего, не сразу оценит идею, но пообещай мне, что ты не откажешься.

Гейб рассмеялся:

– Мне уже нравится.

– Чуть позже я напишу тебе, что именно надо сделать. Все, что мог, я уже организовал на завтра. От тебя потребуется совсем немного. Ладно?

– Звучит заманчиво. – Гейб махнул мне рукой и вышел из палаты, а я наклонился и поцеловал Кирстен в губы.

– М-м-м, – промычала она сквозь сон.

Я снова поцеловал ее. Девушка открыла глаза. Ее ресницы мелко дрожали.

– Скажи мне, что все это было страшным сном.

– Не такой уж он и страшный, просто не из самых приятных. – Я убрал волосы с ее лица и, закрыв глаза, пропустил гладкие пряди сквозь пальцы. – А теперь, как бы мне ни было приятно обнимать тебя спящую… Вон той очаровательной медсестре, что тактично стоит за дверью, нужно забрать меня на МРТ.

– А, понятно.

Кирстен так стремительно вскочила с кровати, что даже слегка покачнулась.

– Наверно, я ужасно выгляжу спросонья. Надо сходить в душ.

– Гейб привез тебе вещи, – я кивнул в сторону сумки. – А у отца есть личные апартаменты в больнице. Вы с Гейбом можете там переночевать и принять душ, окей? Это при условии, что ты захочешь остаться здесь и…

– Я никуда от тебя не уеду, – заверила меня она.

Именно этого я так сильно боялся. Что это мне придется уйти первым, а она останется одна.

– Ладно, – кивнул я, подмигивая ей. – Исследование занимает не так много времени. Когда я вернусь, мы сможем обсудить то, как самый отвратительный на белом свете бойфренд пригласил прекрасную девушку на Хоумкаминг и теперь сам его может пропустить.

Кирстен улыбнулась мне в ответ и вышла из палаты.

– У тебя очень красивая девушка.

Я посмотрел на медсестру и сказал:

– Я сделал бы ее своей женой, если б мог.

Меня совершенно не волновало, как она отреагирует. Пусть считает, что я сумасшедший.

Медсестра улыбнулась и ласково похлопала меня по плечу.

– Не сдавайся раньше времени. Иногда, когда кажется, что Господь написал Конец, на самом деле он подразумевал Начало.

* * *

После МРТ я был как выжатый лимон. Я всегда ненавидел подобные процедуры, но в этот раз у меня особо не было выбора. Я был так увлечен мыслями о Кирстен, что никак не мог сконцентрироваться на том, чтобы не двигаться. Я пытался представить ее себе тридцатилетней. Интересно, у нее будет такая же улыбка? А как она будет выглядеть с большим животом, когда будет носить ребенка? Ах, как же я хотел, чтоб это был мой ребенок. Я сильно закусил щеку. Нужно было спокойно лежать, а мне так сильно хотелось крепко сжать кулаки. Новая картина возникла в моем воображении: как Кирстен будет выглядеть в старости. Как она будет сидеть на крыльце и держать за руку своего мужа. Я и сам не понимал, зачем себя мучаю. Черт побери, я ведь знаю ее всего каких-то три месяца, но это не какое-то там мимолетное увлечение, как те, что случались со мной, как только я вступил в подростковый возраст и в первые годы колледжа. Я точно знал, что это чувство настоящее. Может, это был последний небесный подарок мне – настоящая любовь.

Я и не заметил, как сканирование закончилось. Все мое лицо было залито слезами. Как только мне разрешили двигаться, я первым делом вытер его ладонями, чтоб никто не заметил, что я плакал. В последний раз я плакал, когда умер Тай.

Забавно, как ощущение близкого конца заставляет людей пересматривать взгляды на жизнь. Три месяца назад я полностью смирился со своей судьбой и был готов встретить ее достойно. А что теперь? Теперь я больше всего на свете хотел стать частью истории Кирстен, и не только главой в ее жизни, а всей книгой целиком. Но я не знал, входит ли это в планы судьбы. Единственное, что я знал – я никак не могу контролировать происходящее. Это-то и пугало меня сильнее всего. В жизни мы всегда в той или иной степени определяем то, что происходит с нами. Это касается и контроля над эмоциями, и выбора, который приходится делать. Но что делать, если на тебя обрушивается такое? Единственное, на что я был в состоянии влиять – это на свое желание бороться.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила все та же медсестра. У нее были длинные светлые, будто полупрозрачные волосы. Ее кожа была тоже бледно-белой, но при этом женщина не выглядела изможденной и нездоровой. Она даже была симпатичной, но я не мог определить ее возраст. Может, тридцать? Или сорок? Наверное, я так об этом задумался, что сестра потрогала мой лоб – проверить, не поднялась ли у меня температура.

– Тебя не мутит?

– Нет, извините, – улыбнулся я. – Это наверняка прозвучит довольно странно, но я никак не могу определить, сколько вам лет.

Ее лицо осветилось улыбкой:

– Нам столько лет, насколько мы себя ощущаем, так ведь?

– Да.

Я чувствовал себя дряхлым стариком. Особенно после утренней порции медикаментов. Но, по крайней мере, мне больше не нужно было ничего глотать. Да, все эти веселые лекарства теперь закачивались прямиком мне в вену. Какая удача.

– Уэстон, – громко и ясно сказала сестра, – все будет хорошо.

Одной рукой она сжала мою ладонь, другой похлопала по плечу.

Я обратил внимание на ее бейдж. Женщину звали Анжела. Как ей подходит это имя! Она действительно была больше похожа на ангела, чем на медсестру.

– Спасибо, Анжела.

Она посмотрела на меня в замешательстве.

Я показала пальцем на бейджик.