Уитни Уильямс - Разумное сомнение. Часть 2

Он быстро надел его и вошел в меня одним сильным толчком, заставляя меня стонать от удовольствия.

- А-а-а... - я протянула руку и схватила его за волосы, когда его член начал вбиваться в меня неустанно. Я была уверена, что мне никогда не надоело бы заниматься с ним сексом, каждый раз был лучше предыдущего.

Я закрыла глаза, когда он уткнулся носом в мою шею и прошептал, как «чертовски хорошо» я ощущаюсь. Внутри меня начала зарождаться небольшая дрожь, и как бы я не хотела это продлить немного дольше, я не могла сдерживаться.

- Эндрююю… - произнесла я его имя, в то время как мои бедра начали вздрагивать и оргазм накрыл меня. Я закричала, падая обратно на подушки, и он рухнул на меня несколько секунд спустя.

Мы оба лежали там, переплетясь друг с другом долгое время, не говоря ни слова. Когда я, наконец, нашла силы, чтобы говорить, я откашлялась. - Ты будешь спать внутри меня всю ночь?

- Конечно, нет. - Он вышел из меня, и я сразу почувствовала пустоту без него. Он пошел в туалет выбросить презерватив.

- Что ты делаешь? - Я приподнялась и села.

- Одеваюсь.

- Зачем?

- Чтобы отвезти тебя домой. - Он натянул брюки. - И потом смогу пойти спать. - Он надел рубашку, а затем посмотрел на меня. – Сколько тебе надо времени, чтобы собраться?

- Я не хочу, чтобы ты отвозил меня домой. - Я отрицательно покачала головой. - Я хочу остаться.

- Здесь? - он выглядел крайне растерянным.

- Да, здесь.

- На всю ночь?

Я кивнула, а он стоял там, уставившись на меня, как будто бы я попросила его сделать что-то немыслимое. Взгляд, которым он смотрел на меня, был полным тоски, сожаления, и на секунду я почти почувствовала, что зря это сказала.

- Обри, я не... - он вздохнул. - Я никогда не позволял никому проводить с собой ночь.

- Тогда позволь мне быть первой...

Он продолжал смотреть на меня, потирая подбородок, а затем подошел к своему шкафу и схватил белую пижаму.

- Ты можешь спать в этом... – протянул он мне.

Я потянулась, чтобы взять ее, но он только покачал головой.

- Встань.

Я соскользнула с кровати и встала перед ним.

Ему потребовалось время, помогая мне застегнуть рубашку, целуя при этом каждый сантиметр моей обнаженной кожи, пока не добрался до верхней кнопки, и когда он закончил, то поцеловал меня в губы.

Я ждала, что дальше он примется за штаны, но он швырнул их через комнату. - Ложись в кровать.

Улыбаясь, я нырнула под простыни, а он выключил свет.

Эндрю присоединился ко мне в кровати на несколько секунд позже, притянув меня к груди.

- Ты счастлива? - прошептал он.

- Да...

- Ты уверена? Есть еще что-нибудь за пределами моей зоны комфорта, чем ты хотела бы заняться сегодня вечером?

- Не сегодня вечером, но ты мог бы сделать мне завтрак утром.

- Забудь...

- Просто на случай, если ты передумаешь, я бы хотела бельгийские вафли, бекон, клубнику и апельсиновый сок.

- Если ты не захочешь съесть все это с моего члена, этого не произойдет. - Он ущипнул меня за попку. - Давай спать, Обри.

***

Утром, я открыла глаза и поняла, что была одна в кровати Эндрю. Я посмотрела на то место, где он спал, и увидела записку на бланке GBH:

«Пришлось сбежать в офис для встречи с новым клиентом. Я вернусь, чтобы забрать тебя домой.

PS: не стесняйся, можешь забрать свою коллекцию трусиков домой.

-Эндрю»

Я выскользнула из постели, собираясь исследовать его квартиру, но раздался внезапный громкий стук в дверь. Я помчалась и повернула ручку, ожидая увидеть Эндрю, но это был человек, одетый во все черное.

- Эм, здравствуйте? - Я старалась не смотреть слишком растеряно.

- Вы Обри Эверхарт?

- Да...

- Здорово. - Он протянул мне белый мешок. – Вафли для гурманов, бекон, клубника и апельсиновый сок, верно?

Отрицание:

Заявление в ответе ответчика: обжаловать в судебном процессе, что утверждение (заявление факта) не верно.

Несколько дней спустя...

                                                       Эндрю

Я определенно сошел с ума, черт возьми.

Я был в моей ванной, а Обри сидела на мне, тяжело дыша, так как она приходила в себя после очередного оргазма.

Она ночевала в моей квартире уже третий раз на этой неделе, и это было бессмысленно даже притворяться, что меня это задело.

Я не был уверен, что, блядь, происходит, но она определенно подобралась ко мне. Она проникла в мою каждую мысль, и что бы я ни делал, чтобы попытаться вернуться в чувства, напомнить себе, что это могло быть только временно, она вошла глубже в мою жизнь.

- Почему ты такой тихий сегодня? - спросила она.

- Я не имею права подумать?

- Не тогда, когда у тебя на коленях голая женщина.

- Я давал ей возможность отдохнуть. - Я скользнул руками под ее бедра. – О какой ненужной фигне ты хочешь поговорить сегодня?

- Она не ненужная, - сказала она. - О твоей семье.

- А что моя семья?

- Они по-прежнему в Нью-Йорке?

Я чуть не сжал челюсти. - Я не знаю.

- Ты не знаешь? - Она подняла брови. - Что значит ты не знаешь? Ты с ними не общаешься?

- Нет... - я вздохнул. – У меня просто нет родителей.

Она наклонила голову на бок. - Тогда почему же я помню, как ты рассказывал мне историю о твоей маме в первый месяц знакомства?

- Какую историю?

- Историю про центральный парк и мороженое. - Она посмотрела мне в глаза, словно ждала, что я скажу. - Ты сказал, что она повела тебя на какую-то детскую ярмарку, кажется. Это происходило каждую субботу. Но тебе запомнился один раз, когда шел дождь, но она все-таки повела тебя, и вы стояли в очереди в течение часа только для того, чтобы купить шарик ванильного мороженого.

Я моргнул.

- Что, история неправильная? Я перепутала ее с чем-то еще?

- Нет, - сказал я. – Все верно... но я не видел ее с тех пор.

- Ох... - она посмотрела вниз. - Я сожалею.

- Не надо. - Я провел пальцем по ее губам. - Я в порядке.

- Могу я задать тебе несколько вопросов?

- Начиная с сегодняшнего дня, у тебя будет ежедневный лимит по вопросам.

Она закатила глаза. - Что значат все фотографии в форме «E» и «H», которые висят в твоей прихожей?

Внезапно я почувствовал боль в груди. - Ничего.

- Если ты так сильно ненавидишь Нью-Йорк, и ты не любишь говорить о своем прошлом, или о том, что ты потерял шесть лет назад, почему у тебя так много воспоминаний висит на стенах?

- Обри...

- Ладно, забудь об этом вопросе. А надпись по-латыни в районе твоего сердца? Что это значит?

- Ложное в одном, ложно во всем... - я поцеловал ее в губы, прежде чем она смогла спросить меня что-нибудь еще. Я начал удивляться, почему она не захотела быть чертовой журналисткой вместо балерины.

- Твоя очередь, - сказала она мягко. - Ты можешь сейчас задать мне вопросы.

- Я лучше буду снова тебя трахать. - Я поднялся вместе с ней и помог выйти из ванной.

Мы оба вытерлись и пошли в спальню. Пока я тащил ее, а она сопротивлялась, в мою дверь позвонили.

Я вздохнул. – Для ужина рановато. - Я проскользнул в пижамные штаны и футболку, а затем направился к двери с моей кредитной карточкой.

Когда я открыл ее, то столкнулся с взглядом последнего человека на земле, которого я хотел увидеть. Ава.

- Не смей, блядь, захлопнуть ее от меня на этот раз, - прошипела она. - Нам нужно поговорить.

- Нам не о чем разговаривать. - Я вышел и закрыл за собой дверь. - Сколько раз я должен сказать тебе, чтобы ты не приходила сюда?

- Я буду приходить столько раз, сколько нужно для того, чтобы ты на самом деле поверил мне. - Она усмехнулась. - Спроси меня, почему я приехала в Дарэм, чтобы увидеть тебя, мистер Гамильтон. Успокой меня, и я, наконец-то, уйду к черту.