Повернув ключ в замке зажигания, она спросила:
– Откуда ты взялся?
– Я уже неделя как в Лондоне, приехал по делам фирмы, – Максим упорно продолжал говорить по-русски. – Я остановился в «Мариузе», на Спенсер-стрит. Ты меня подвезешь?
Сандра начала терять терпение.
– И не подумаю! – выпалила она тоже по-русски. – Моя машина всем известна, и мне совершенно не нужны проблемы. Если хочешь, я дам тебе денег на такси.
– Да пошла ты, – огрызнулся Максим и вышел из машины, изо всех сил хлопнув дверью.
Прошипев себе под нос «идиот», Сандра резко тронулась с места. Проехав несколько кварталов сквозь проливной дождь, она почувствовала, что не в состоянии вести машину. Остановившись на какой-то пустынной улочке, молодая женщина заглушила двигатель, упала всем телом на руль и громко зарыдала. Все, буквально все было против нее. Кругом шумел дождь, никто не мог увидеть ее за темными стеклами машины, и она, не сдерживаясь больше, рыдала в голос. Ей хотелось выплакать все свои обиды – на свекровь, которая ее ненавидела, на Джеймса, который в последние дни недоволен ею, на Дезерта, чьи обязанности она почему-то вынуждена выполнять, на неизвестного конкурента, строившего коварные планы, на дождь, ливший без остановки, и, конечно, на этого мерзавца Максима, решившего добить ее своим хамством.
Выплакавшись, Сандра почувствовала себя опустошенной и до невесомости легкой, как будто все напряжение последних двух недель покинуло ее вместе со слезами. Она потянулась за пудреницей, потом попробовала привести в порядок растрепанные волосы… Ничего, ведь она вернется домой так поздно, что никто не увидит ее покрасневших глаз. Окончательно успокоившись, она завела «ланчиа» и поехала домой.
После разговора с Сандрой Максим Окунев был в бешенстве. Отойдя метров двести от офиса Корпорации, он завернул в ближайшее бистро, оказавшееся, как и все в этом районе Лондона, очень дорогим. Взглянув на цены, он хотел уже выйти обратно на улицу, но мысль о том, что придется еще неизвестно сколько мокнуть под проливным дождем, остановила его. Подойдя к стойке, он потребовал себе горячий бутерброд и бутылку пива.
Максим Окунев и сам не понимал цели, с которой так упорно стремился к встрече с Сандрой в Лондоне. Но ведь знакомство с такой влиятельной женщиной в любом случае полезно для него. Чем? Этого Максим пока не знал, но после встречи в Анцио был твердо уверен, что сумеет извлечь пользу из знакомства с Сандрой. И вот она во второй раз дала понять, что не желает иметь с ним никакого дела. Понятное дело, кто он для нее? С каким самомнением она произнесла: «Моя машина всем известна»! Интересно, а Джеймсу Харперу известно, что его дорогая женушка ютилась в съемной комнатушке и работала продавщицей? Сандра сказала: «Мне не нужны проблемы». Какие проблемы она имела в виду? Максим позвал бармена и попросил у него справочник «Самые богатые люди Лондона». Бармен сказал, что посмотрит, куда-то ушел, но через несколько минут действительно вернулся со справочником.
Отхлебнув пива, Максим в нетерпении стал перелистывать страницы и вскоре нашел то, что искал. Джеймс Кристиан Харпер, так, это понятно… супруга миссис Сандра Харпер, в девичестве Сандра Сеймур, уроженка штата Калифорния, Соединенные Штаты Америки. Вот это да!.. Какая Сандра Сеймур? Он знал ее совсем под другой фамилией! И при чем тут Калифорния?! Не сдержавшись, он выругался вслух.
Так вот в чем дело! Она выдает себя за другую женщину! Но как ей удалось обвести вокруг пальца самого Джеймса Харпера? Впрочем, возможно, то, что он прочел, – это официальная информация, а сам Харпер в курсе, кто на самом деле его жена. Максим вспомнил растерянность, на миг промелькнувшую в глазах Сандры, когда в Анцио он попросил познакомить его с ее мужем. Нет, уверенно заключил он. Джеймс Харпер не знает, кто она. Она его обманывает. Зачем? Максим надолго задумался, но не нашел ответа на этот вопрос. Но и не важно. Важно другое – все это может оказаться исключительно полезным.
Он подозвал бармена и заказал двойное виски. И это уже не показалось ему мотовством.
Субботнее утро выдалось неожиданно ясным. Ветер расчистил небо после вчерашнего дождя, трава и деревья были чисто умыты и радовали глаз всевозможными переливами зеленого. Кора, едва проснувшись и узнав, что сегодня она поедет с мамой на давно обещанную прогулку в Гайд-парк, позавтракала без обычных капризов и теперь, совсем уже готовая к выходу, прижимала к груди сумочку, откуда выглядывали уши Тэдди, и терпеливо ждала, пока мисс Гамп поправит ей красный бант в волосах. Сандра, тоже взволнованная предстоящей прогулкой, старательно причесывалась; Кора считала, что мама у нее – красавица, и Сандра не могла ее разочаровывать. Она была одета в джинсы и легкую спортивную куртку – как оделась бы на семейную прогулку любая молодая жительница Лондона. Чтобы добраться до Гайд-парка, она вызвала такси, а своему шоферу велела подъехать к определенному времени и отвезти их с Корой домой. Несмотря на то, что Сандру почти невозможно было узнать в темных очках, закрывавших поллица, эти предосторожности были не лишними: после происшествия с Джеймсом репортеры не давали ей проходу. Мысль о том, что они могут атаковать ее в Гайд-парке, была крайне неприятной.
Как обычно, они прошли воротами Королевы-матери, и парк встретил их обычной толчеей выходного дня. Дети разного возраста носились по дорожкам и газонам, играли с мячом, катались на самокатах. Парочки, молодые и не очень, расположились на траве, еще влажной после дождя, расстелив пледы; у пруда на раскладных стульях сидели пожилые дамы – кто с вязанием, кто с книжкой в руках. На поводках чинно трусили собаки разных пород, а одна невероятно полная леди выгуливала на шлейке такого же толстого кота, что очень насмешило Кору. Издалека доносилась речь какого-то оратора – еще в первые дни пребывания в Лондоне Сандру позабавила традиция, согласно которой любой желающий мог устроить в Гайд-парке своеобразный митинг и во всеуслышание высказаться по любому поводу.
Кора убежала немного вперед и теперь, заботливо наклонившись, выгуливала по травке Тэдди и о чем-то с ним болтала. А Сандра наслаждалась солнцем и чистым воздухом, которого ей так недоставало в последнее время. Ей хотелось ни о чем не думать и просто кружить по дорожкам среди птичьего щебета и детского смеха. Однако мысли ее постоянно и против ее воли возвращались к тем проблемам, которые навалились в последнее время. Максима она решила исключить из этого круга проблем: его появление можно было считать лишь досадной неприятностью. Она надеялась, что теперь, после того как она так резко поговорила с ним, он больше не появится.
– Смотри, мама, Тэдди нарвал тебе цветов! – Кора бежала к ней, протягивая букет одуванчиков.
Сандра поцеловала дочь и взяла цветы, тут же испачкав ладонь липким соком. Она вспомнила, как в далеком детстве вместе с бабушкой плела из одуванчиков венки. Коре очень пошло бы такое украшение! Но девочка уже снова умчалась вперед.
Мир вокруг был солнечным и приветливым, все гуляющие выглядели беззаботными, и напряжение, в котором Сандра пребывала в последнее время, стало понемногу отступать. Сняв темные очки, она зажмурила глаза и на минуту подставила лицо ласковым лучам. А когда снова надела их, то увидела приближающегося к ней по дорожке Максима Окунева. Первым ее порывом было немедленно позвать Кору, но тут же Сандра сообразила, что лучше не придавать значения этой встрече в глазах дочери.
– Я тебя давно жду, – заявил Максим. – Утром я заезжал к тебе домой, представился дворецкому курьером из офиса. Дворецкий – он у вас такой представительный, прямо как в кино! – сказал мне, что ты повезла дочку в Гайд-парк.
«Оказывается, любой проходимец в любой момент может узнать, где я нахожусь! – промелькнуло в голове у Сандры. – И где находится Кора… Надо сказать Дженкинсу, чтобы он попридержал язык!»
– Что тебе нужно? – спросила она вслух, стараясь оставаться спокойной. Но это было непросто: Максим говорил по-русски, и она очень боялась, что его услышит Кора.
– Я хотел кое-что уточнить, – он изобразил на лице крайнее недоумение, – где ты все-таки родилась: в Латвии или в штате Калифорния?
– Это никак не может тебя касаться, – сказала Сандра.
– Верно, – кивнул Максим. – Но все-таки нам с тобой нужно кое-что обсудить. Здесь для этого слишком много народу. Вот адрес моего отеля, – он протянул ей вырванный из блокнота листок, – приезжай сегодня часов в шесть, и мы поговорим.