Он сумел даже эту мягкую просьбу превратить в приказ. Вскинув подбородок, Жозефина последовала за ним к открытой двери, но резко остановилась у порога. Если она еще раз исчезнет, люди начнут задумываться. Она обернулась:
– Я не могу оставить гостей. Что вы хотите?
На его лице промелькнуло раздражение. Взгляд серых глаз прошелся по тем, кто находился неподалеку, и гости тут же нашли знакомых в другой части гостиной.
– У меня для вас есть еще один совет, – сказал он низким глубоким голосом, от которого у нее между бедрами стало горячо и влажно.
– Еще? О Боже! И прекратите пугать гостей своими мрачными взглядами.
– Я не шучу, Жозефина. Держитесь подальше от Хейрека и этого сыплющего стихами щенка. Если бы им довелось узнать о ваших литературных опытах, думаю, они были бы так же сдержанны, как я.
– Вы ревнуете, Мельбурн?
Он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Медленно он взял ее руку и поднес к губам.
– Не проверяйте меня, Жозефина, – сказал он еще спокойнее.
Она улыбнулась ему и вырвала руку, пока он не почувствовал ее дрожь.
– В самом деле, ваша светлость? – громко воскликнула она. – Лорд Хейрек и наша семья с удовольствием примут приглашение в вашу ложу в Воксхолле. Как восхитительно! Спасибо.
Без малейшего колебания он снова кивнул.
– Не за что. А теперь извините, у меня встреча. – Он коснулся губами ее уха. – Отлично сыграно, принцесса. Следующий ход мой.
Не успела она придумать ответ, как Мельбурн ушел. Черт побери, кем он себя считает? Герцогом Мельбурном, разумеется. Ее любовником. Самый могущественный и влиятельный человек в Англии. И самая большая проблема Жозефины.
Приехав домой, Себастьян бросил поводья конюху и пошел в дом. Ворчливо ответив на приветствие Стэнтона, он сгреб с подноса корреспонденцию и направился в кабинет.
Чертова девица сумела с пугающей легкостью перехитрить его. Он представлял цену, которую ему придется заплатить за потерю контроля.
– Стэнтон!
Дворецкий открыл дверь кабинета.
– Да, ваша светлость?
– Послезавтра вечером у меня в Воксхолле будет несколько гостей, – сказал он решительно. – Проследите, чтобы были сделаны соответствующие приготовления.
– Конечно, ваша светлость.
Как только дверь снова закрылась, Себастьян сел за стол разбирать груду писем и визитных карточек. Риверз добавил еженедельный отчет Уитлока, управляющего Мельбурн-Парком, и информацию из трех других владений.
Закери оставил визитную карточку, небрежно нацарапав на обороте, что он отправился с Пип посмотреть зверинец в Тауэре. Парень явно нуждается в собственном потомстве. Себастьян надеялся, что Кэролайн уже начала понимать, что семья не мешает занятиям живописью. Возможно, Нелл знает мнение невестки по этому вопросу.
Следующее письмо привлекло его внимание. Оно пришло из Итона. С бьющимся сердцем Себастьян сломал восковую печать, развернул письмо…
И тут же вскочил.
– Стэнтон!
Дворецкий вновь появился в дверном проеме:
– Да, ваша све…
– Когда пришло письмо?
– С почтой, ваша светлость, приблизительно сорок минут назад. Что-то случилось?
– Нет. Пошлите за Шеем и сообщите ему, что мы едем в Итон.
– Сию секунду, ваша светлость.
Вслед за дворецким Себастьян вышел из кабинета и поднялся в свои покои. Оказывается, Джон Райс-Эйбл преподает в Итоне и счастлив поделиться знаниями о Центральной Америке. Наконец найдутся ответы на проклятые вопросы о Коста-Хабичуэле.
– Я помню, что ты велел мне молчать и не мешать тебе думать, – сказал Шарлемань, когда карета наконец остановилась и они вышли, – но, похоже, ты несколько… озабочен.
Взяв каретный фонарь, Себастьян направился к зданию, где квартировали профессора. На юге смутно вырисовывались очертания Виндзорского замка.
– А почему я не должен волноваться? – Подняв фонарь, он прочитал название и двинулся через внутренний двор.
– Ты оставил пост, избегаешь контактов с принцессой Жозефиной и ее родителями. Коста-Хабичуэла больше не твоя забота.
– Моя. – Себастьян искоса посмотрел на брата. – Кстати, именно ты ворвался утром в мой дом, трепеща от обнаруженного плагиата.
– Весьма обширного. Но я не говорил, что мы должны мчаться из Лондона на поиски профессора, который с радостью навестил бы тебя в Гриффин-Хаусе.
Шей прав.
– У меня есть свои причины, – проворчал Себастьян. – И я не хочу, чтобы нашего профессора сейчас заметили в Лондоне.
– Почему? Я, конечно, понимаю, что мы говорим об Итоне, а не об Оксфорде, но не думаю, что если тебя увидят с ним, это тебя погубит.
– Очень смешно. Как я сказал, у меня есть…
– …свои причины. Я это понял. Ты думаешь, этот Райс-Эйбл что-то знает?
Себастьян снова поднял фонарь, чтобы посмотреть номер квартиры. Здесь.
– Сейчас выясним. – Он постучал в дубовую дверь.
– Кто там?
– Он ведь нас не ждет? – пробормотал Шей.
– Пожалуй, – ответил Себастьян. – Мельбурн, – сказал он громче. – Я писал вам, и вы…
Дверь распахнулась.
– Ваша светлость. – Худощавый, приятной внешности мужчина на два-три года моложе Себастьяна смотрел на них сквозь очки. – Польщен. Я не ожидал…
– Я знаю, – перебил Себастьян. – Мы могли бы войти?
– Да. Да, конечно. – Профессор отступил, и Себастьян, пригнувшись, вошел в низкую дверь.
Крошечную комнату освещали зажженный камин и пара свечей, горевших на загроможденном столе. Беспорядок казалось, главенствовал в обстановке. В открытую дверь виднелась маленькая кровать, окруженная бумагами, книгами картами и какими-то мелочами.
Джон Райс-Эйбл снял со стула стопку книг и отнес их на кровать.
– Вы получили мою записку? – спросил он, освобождая второй стул. – Ваше письмо меня удивило. Не думал, что кто-нибудь, кроме моих студентов, читал мою «Историю».
– Да, я получил вашу записку, профессор. Сегодня. Извините, что не предупредил о своем визите. – Себастьян с опозданием указал на стоявшего у двери смущенного Шея: – Это мой брат Шарлемань.
Профессор поднял глаза, запоздало сняв очки.
– Шарлемань? В честь…
– Да, – перебил Шей.
– Извините, лорд Шарлемань. – Профессор вспыхнул. – Но согласитесь, что Шарлемань необычное имя.
– О, я об этом знаю. – Шей блеснул очаровательной улыбкой. – Почему исследователь преподает в Итоне?
– За преподавание лучше платят, – ответил Райс-Эйбл. – И поскольку моя последняя книга была издана шесть лет назад, думаю, я принял мудрое решение. – Он вздохнул. – Исследования можно проводить между семестрами.
Если этот человек окажется полезен, Себастьян поспособствует поддержке его исследований. Это будет зависеть от их сегодняшнего разговора.
– Пожалуйста, ваша светлость, милорд, садитесь. Не согласитесь ли выпить со мной чаю?
Себастьян сел на свободный стул.
– Спасибо. С удовольствием.
Участие в политике научило Себастьяна быстро оценивать характер человека. Райс-Эйбл ему понравился. Профессор обладал скромностью и честностью, что хорошо его характеризовало и… могло оказаться полезным в будущем.
– Как я понимаю, – прокомментировал Райс-Эйбл, вынимая из буфета чашки и блюдца, – вы, должно быть, выехали из Лондона, получив мою записку. Почему знакомство со мной так безотлагательно?
– Любопытство географического характера. Насколько вы знакомы с Берегом Москитов?
– Я знаю его, как может узнать любой не абориген, хотя с тех пор, как я был в этом регионе, прошло три года.
Три года. Прежде, чем король Берега Москитов отдал Коста-Хабичуэлу Стивену Эмбри, но относительно недавно, чтобы иметь четкое представление о географии и климате.
– Предполагаю, вы посетили некоторые деревни и города на побережье?
– Да. – Райс-Эйбл расставил разномастные чашки и блюдца и пошел за чайником. – Полагаю, вы прибыли сюда получить ответ на конкретные вопросы. Если вы прямо скажете, что вас интересует, я смогу дать вам четкую информацию.
Когда профессор вернулся к столу, Себастьян подался вперед.
– Трудность, сэр, состоит в том, что я не желаю наводить вас на ответы. И не хочу, чтобы вы сказали мне то, что, по вашему мнению, я хочу услышать.
– Понятно. – Райс-Эйбл уселся на третий стул. – Задавайте ваши вопросы. Уверяю вас, мои ответы будут честны. Если я буду высказывать предположения, я об этом сообщу.