Сюзанна Энок - Репутация герцога

– Точно.

– Тогда для чего вам ссуда?

Отец Жозефины раздраженно взглянул на дочь. Она решила, что уже поколебала Мельбурна?

Она виделась с ним всего четыре раза. И один раз целовалась. Жозефина перевела дыхание.

– Даже рай может застыть, отвергая прогресс, – сказала она. – Коста-Хабичуэла должна развиваться и процветать. Мы должны эффективно управлять страной и защищать ее. Если Англия не способна помочь нам, – продолжала Жозефина, – нам придется найти кого-то другого. У нас нет выбора.

– Какую сумму вы имеете в виду? – Сэр Генри обвел пальцем границы Коста-Хабичуэлы. – Ссуда недавно созданной стране – это в лучшем случае большой риск.

– Фактически в этом нет никакого риска, – ответил король. – Я рад возможности обеспечить постоянную дружбу между нашими двумя странами. И взял на себя смелость подготовить несколько облигаций. Таким образом, любая ссуда, которую вы дадите моему правительству, немедленно станет инвестиционной возможностью для любого прогрессивно мыслящего англичанина.

– Гм. – Сэр Генри тер подбородок. – Учитывая данные Коста-Хабичуэлы, должен сказать, что любые ваши или, скорее, мои облигации кажутся более выгодными, чем европейские. И как вы сказали, большая часть Южной Америки борется против своих правителей. – Он взглянул на Мельбурна: – Каково ваше мнение на этот счет, ваша светлость?

Мельбурн долго смотрел на карту. Жозефина затаила дыхание. Может, она и ее отец выше рангом, чем герцог, но здесь, в Англии, он определенно имел больше власти и влияния.

– Представляется, что Коста-Хабичуэла перспективнее других стран в отношении иностранных инвестиций в настоящее время, – наконец сказал он, – но страна очень новая и очень далекая. Думаю, если вы заинтересованы в значительной ссуде, то должны предложить какой-то стимул.

– Может быть, дисконтированные облигации? – продолжал сэр Генри. – Несколько лет назад это хорошо поддержало денежно-кредитную систему Чили.

Король, сев, поглаживал усы.

– Знаете, джентльмены, есть хорошая идея, Предлагая продавать стофунтовые облигации, скажем, за девяносто фунтов, мы демонстрируем нашу уверенность в будущем и страхуем уровень прибыли для инвесторов.

– При девяноста фунтах к сотне ставка не может быть больше трех процентов, скажем, на десять лет?

– Это честно и справедливо. – Стивен Эмбри уныло улыбнулся. – Но есть еще один пункт обсуждения.

– Размер ссуды, – сказал Мельбурн. Жозефина не могла понять выражения его лица. Со стороны могло показаться, что он говорит о погоде. – Полагаю, вы определили сумму, ваше величество?

– Да. Чтобы организовать импорт, экспорт и приток населения, нужно нанять суда, закупить грузы и, конечно, учредить постоянное консульство здесь, в Лондоне. Думаю, сто тысяч фунтов хватит.

– Ст-то тысяч? – поперхнулся сэр Генри. – Боже милостивый! Я думал, вы попросите тысяч двадцать.

– Двадцати тысяч едва ли достаточно для нас, чтобы быть с другими в равном положении, – спокойно ответил король. – Как сказал его светлость, мы очень молоды. Мы должны начать с позиций силы, иначе мы ее никогда не обретем. – Он заморгал, будто внезапно что-то вспомнил. – Какой я глупец. Оррин, проспект, пожалуйста.

Мельбурн поднял бровь.

– У вас есть проспект?

– Я велел топографу подготовить его, когда мы готовились к поездке сюда.

Оррин вытащил из ранца толстую книгу.

– Тут все в подробностях. – Король положил том на стол. – Плодородие земель, климат, торговые маршруты, население, перспективы роста, и все проиллюстрировано. – Открыв кожаный переплет, он показал эскиз, изображающий трехмачтовый парусник, входящий в гавань, горы вдали, живописно разбросанные здания и мощеные дороги, сбегающие к доку у кромки воды.

– Сан-Сатурус, я полагаю? – протянул Мельбурн.

– Да. И, должен сказать, сходство очень большое.

– Весьма внушительно. – Банкир просмотрел несколько страниц. – Количество осадков, сельскохозяйственные сезоны, даже данные о валке леса.

– Как я сказал, сэр Генри, мы очень серьезно относимся к тому, чтобы Коста-Хабичуэла осталась на карте надолго. Я хотел бы, чтобы страна была в списке союзников Англии.

Банкир встал и подал руку.

– Сто тысяч фунтов.

Король поднялся и обменялся рукопожатием с сэром Генри.

– Моя глубокая и почтительная благодарность вам, сэр.

– Мои поздравления, – вставил Мельбурн, его пристальный взгляд снова задержался на Жозефине. – У вас, случайно, нет еще одной копии проспекта?

– Мы напечатали дюжину, – сказала она. – Но остальные в доме полковника Бранбери.

– Приходите, сегодня к восьми часам, – предложил ее отец. – Выпьем бренди, прежде чем поедем в «Олмак», и я дам вам один экземпляр.

Герцог кивнул, направившись к двери:

– Буду. А теперь извините, меня ждут дела.

– Всего доброго, Мельбурн. И спасибо.

– До вечера.

Его взгляд задержался на Жозефине, и она медленно вздохнула. Она должна завоевать его интерес. Его внимание она уже имеет.

– Почему ты тащишь меня в «Олмак»? – ворчал Валентин Корбетт, маркиз Деверилл, пытаясь не расплескать стакан виски в качающейся карете.

– Потому что ты женился на моей сестре и теперь член семьи. – Себастьян взял у своего самого близкого друга стакан и отпил глоток. – И еще потому, что ты неизлечимо циничен.

– Этой чертой характера я всегда гордился. – Деверилл выхватил у него стакан, открыл дверцу кареты, выплеснул содержимое и поставил стакан на сиденье. С улицы раздались проклятия.

– Валентин, учти, на дверцах кареты мой герб.

– А на мне новый сюртук. Я не хотел его испортить. Хотя после визита в «Олмак» я его, наверное, никогда не надену. – Он подался вперед. – Так я тебя еще раз спрашиваю, Мельбурн. Что мы здесь делаем?

– Мне нужно знать твое мнение.

– Отлично. О чем?

На сей раз Себастьян нахмурился:

– Я неуверен…

– Очень вразумительно.

– Просто будешь смотреть и слушать.

– Это касается твоих новых друзей королевской крови, полагаю? – Валентин посмотрел на него, потом снова откинулся на спинку сиденья. – Что ж, вынужден согласиться.

Было бы куда легче, если бы Себастьян знал, что именно тревожит его весь день. Бывший солдат Стивен Эмбри отлично разбирается в финансовых делах. Однако за два года, что он составлял план, можно было набраться знаний. Король Коста-Хабичуэлы обаятелен и полон энергии, но, будь он другим, он не завоевал бы расположения короля Кентала не получил бы существенную часть Берега Москитов. Предоставить ссуду имеет смысл, даже рискуя ста тысячами фунтов, – вероятность прибыли для инвесторов очень высока. И, несомненно, для Англии выгодно получить еще один дружественный порт в Новом Свете.

– Что ты знаешь о политических делах в Центральной и Южной Америке? – Точнее он не мог бы спросить.

– Только в общих чертах. В основном там правит Испания. К югу от наших колоний в Америке нарастает движение за независимость, некоторые территории освобождаются, и Испания от этого не в восторге. Бонапарт сейчас в Европе, ему не до далеких заокеанских территорий.

Себастьян скупо улыбнулся:

– Я порой забываю, что ты действительно кое на что обращаешь внимание.

– Я теперь муж и отец. И нашел, что это обстоятельство одновременно и сужает, и расширяет кругозор. – Он легко ударил Себастьяна по плечу. – Если речь идет о предложении присмотреться кое к кому, то мне нужны подробности. В чем дело?

– Ты, полагаю, слышал о вчерашнем вечере.

– Девица дала тебе пощечину, а потом ты танцевал с нею? Нет, ни о чем таком не слышал.

– Гм… Принни получил от них орден и уважение, он высоко ценит короля и его окружение. А, по-моему… Короче… Как это говорится? Если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, то есть причина для сомнений, – объяснил Себастьян несколько неопределенно. Валентин слишком умен и проницателен, даже ему не нужно знать.

Он, Себастьян, допустил грубый промах и целовался с принцессой Жозефиной.

– Так, значит, я в роли компаньонки!

– Ты…

– По части дипломатии у нас Шей. Почему ты не пригласил его?

Себастьян ответил не сразу. Шей уже знает, что он интересуется девушкой, поэтому Шей не подходит. Сейчас Себастьяну нужно непредубежденное представление о ситуации, а не его… безумие, когда дело касается Жозефины.

– Мне требуется мнение проницательного наблюдателя, а не дипломата.