Чарльз внимательно посмотрел на священника. Тот покачал головой.
— Думаю, пройдет еще немного времени.
— Не то. Вопрос вот в чем: я могу на ней жениться?
Райтуэлл остолбенел.
— Неужели вы хотите сказать, что вы — гнусный отец этого ребенка?
— Нет, черт побери. Но я ведь мог бы стать его отцом? Если мы поженимся до его рождения, он на законном основании будет моим ребенком, правда?
— По закону — да… Хотя нужно провести обряд.
— Но это будет иметь юридическую силу, особенно если священник совершил обряд венчания?
— Поэтому я здесь, капитан.
— Тогда давайте приступим.
— Я не уверен…
— Вы отказываетесь?
— Нужно согласие леди, сэр!
Чарльз посмотрел на Кейт. Она была в полубессознательном состоянии, но понимала, что происходит.
— Вы слышите, Кейт? Хотите, чтобы я дал свое имя ребенку? Я не утверждаю, что могу быть хорошим мужем. Я не семьянин по натуре. Но если это успокоит вас…
Кейт прохрипела:
— Да, пожалуйста, если только вы согласны.
— Венчайте, — приказал Чарльз Райтуэллу.
Казалось, священник опять откажет, но Чарльз с угрозой посмотрел на него, и тот махнул рукой. Райтуэлл начал по памяти проводить обряд венчания. Он часто останавливался, потому что у Кейт, красной от напряжения, возобновлялись схватки, а Чарльз заглядывал ей под юбки — проверить, не появился ли ребенок.
— Волосы! Я вижу головку! — воскликнул он. — Поторопитесь, черт побери. Да, я согласен. Конечно, согласен. Да, она согласна. Скажите это, Кейт.
Она взглянула на Чарльза.
— Я согласна. Я согласна. Я согласна.
— Тогда объявляю вас мужем и женой.
Чарльз засмеялся, нагнулся к Кейт и звонко поцеловал ее в губы. Она тоже рассмеялась. Но смех перешел в тон, и вновь начались утомительные схватки.
Чарльз наблюдал, подняв ее юбки, и мог бы поклясться, что младенец собирался вот-вот появиться. Но затем Кейт расслабилась, и волосы снова исчезли. Чарльзу это показалось ненормальным.
Он отвел Райтуэлла в сторону, надеясь, что Кейт их не услышит.
— Мне казалось, вы сказали, что младенцы должны опускаться вниз. Она проталкивает его вверх!
— Повивальные бабки часто имеют специальные кресла для рожениц, капитан, но здесь у нас этого нет.
— Значит, женщины рожают, приподнимаясь?
— Большей частью… да. В одном случае муж образовал кресло.
— Что вы имеете ввиду?
— Он сидел на стуле, а она сидела у него на коленях.
Кейт услышала.
— Я должна приподняться? — Она попыталась это сделать.
Чарльз был сильно потрясен всем происходящим, но, будучи закаленным в боях офицером, он мгновенно принял решение. Он помог Кейт встать, затем повернулся к Райтуэллу.
— Вы назвали меня мужем или повивальной бабкой?
— Несомненно, сэр, вы муж.
— Черт побери, так оно и есть. — Чарльз подхватил Кейт на руки. Его почему-то порадовало, что Деннис был ниже ростом и слабее его и, без сомнения, согнулся бы от такой тяжести. — Пойдем, Кейт. На скамью.
— На скамью?
— Да. Ребенок родится быстрее. — Чарльз сел, прислонившись спиной к стене, и усадил Кейт себе на колени. Ее ноги были широко расставлены. Затем он сообразил, что на них смотрят солдаты.
— Кругом! — скомандовал Чарльз, и все отвернулись к стенам.
Только Райтуэлл остался к ним лицом. Священник, безусловно, мечтал находиться сейчас где-нибудь подальше. Он сидел на полу и смотрел, прищурясь, на юбки Кейт. Она снова закряхтела, но по крайней мере на этот раз не мучилась от боли и не выгибалась.
Чарльз начал разговаривать с Кейт, как будто она была новобранцем и это ее первый бой:
— Молодец! Вперед, на врага! Не падай духом!
Кейт, задыхаясь, откинулась на Чарльза.
— Дружок, я знала это.
— Солдат, вы можете это сделать.
— А разве у меня есть выбор? — Кейт снова кряхтела и тужилась. Вдруг она пронзительно вскрикнула.
— Что случилось? — спросил Чарльз.
— Голова. — Райтуэлл открыл рот от изумления. — Она вышла. Боже милостивый!
— Что с ней?
— Ничего, ничего. Но это голова!
— А вы что, черт возьми, ожидали увидеть? — Потом Чарльз понял, что Кейт смеется. — Мы очень глупо себя ведем, да?
— Не очень… Однако я сейчас в довольно своеобразном положении. Как бы мне хотелось увидеть…
Чарльз поднял ее юбки, и Кейт посмотрела вниз.
— О, Господи! Это мой ребенок!
— Ну, а что вы ожидали?
Но Кейт не слушала. Она опустила вниз руку. Чарльз нагнулся, чтобы тоже посмотреть. Это было удивительное зрелище. Младенец лежал с открытыми глазами и смотрел вверх. По-видимому, он был так же испуган, как и все остальные.
— Интересно, что ты ожидал увидеть, малыш? — прошептал Чарльз. — Уж точно не грубых, грязных солдат.
Женщина снова напряглась.
Юбки опустились на бедра Кейт, поэтому Чарльз ничего не видел. Через некоторое время Райтуэлл хрипло произнес:
— Скользко. Я чуть не уронил его. Это мальчик.
Ребенок заплакал.
Кейт быстро подняла юбки, чтобы посмотреть.
— О! — Она протянула руки. — Сюда. Дайте сюда! Моего малютку!
Полудремотное состояние Кейт исчезло, она схватила ребенка и завернула в юбки, чтобы ему было тепло.
— Осторожно, мадам, — сказал Райтуэлл. — Он… э-э… все еще прикреплен к пуповине.
Но Кейт не слышала священника.
— Привет, — прошептала она малышу. — Тебе было так же трудно, как и мне, мой красавчик? Но это было также и волнующим событием., правда? Хотя и утомляло. Тебе хочется сейчас спать?
В воздухе поплыли звуки колыбельной. Это Чейс заиграл на дудочке. Чарльз гладил спутанные волосы Кейт, а потом поцеловал ее в щеку. Сейчас поцелуй показался совершенно естественным.
В конце концов, они были женаты. Чарльз начал сомневаться, а не опрометчиво ли он поступил, обвенчавшись с Кейт. Но, подумав о том, какое успокоение это принесло ей, он решил, что сделал все правильно. Кейт была права. Этот малыш не заслуживал того, чтобы всю жизнь нести на себе печать незаконнорожденного.
Чарльз вспомнил, что у его дядюшки, лорда Джерральда, таким образом появился наследник. Общество нетерпимо относилось к бастардам, и у незаконнорожденных возникало слишком много неприятностей.
А что же с пуповиной? Чарльз взглянул на Райтуэлла.
— Пуповина выходит? — произнес капитан одними губами.
— Пролагаю, что так.
Чарльз поднял глаза и увидел, как несколько его солдат стараются украдкой взглянуть на младенца. На их лицах было написано умиление. Теннент нахмурился, и они поспешно отвернулись.
Затем он с любовью посмотрел на мадонну с младенцем.
Реальность вмешалась вовремя. Кейт была довольно полной, и теперь, когда возбуждение улеглось, Чарльз понял, что она отсидела ему ноги. Однако он не знал, можно ли ей шевелиться.
Райтуэлл откашлялся.
— Я считаю, что миссис Теннант должна сейчас поднести ребенка к груди. О кормилице не может быть и речи.
— Миссис Теннант, — и Кейт, и Чарльз сказали одновременно. Затем они смущенно засмеялись.
— О Боже! — воскликнула Кейт.
— О моя дорогая, — ответил с улыбкой Чарльз. Делайте, как говорит доктор.
— Я бы хотела, но что делать с платьем?
Чарльз подумал, что с лошадьми и собаками было намного легче.
— Может быть, капитан, вы могли бы отнести леди обратно в кровать?
— Вы думаете, это не опасно?
— Считаю, что нет…
— Тогда держите крепко ребенка, Кейт. — Чарльз взял ее на руки и, молясь, чтобы его онемевшие ноги не подкосились, поднялся. Он пошел, шатаясь, к отгороженному углу, положил Кейт на спину, но она тотчас же приподнялась. Казалось, она совсем не устала.
— Хотите верьте, хотите нет, но я великолепно себя чувствую! Расстегните мне платье, пожалуйста.
Чарльзу захотелось сказать, что ее поведение неприлично. Однако о каких приличиях могла идти речь в данной ситуации? Конечно, он не представлял себе кого-нибудь из прекрасных, утонченных матерей своих знакомых, включая и собственную мать, в подобных обстоятельствах. Но ведь все они прошли через это.
Теннант расстегнул пуговицы и снял платье, стараясь не видеть больше, чем следует. Как Кейт сказала раньше, на ней не было корсета. Только сорочка закрывала грудь. Густо покраснев, она развязала бретельку, обнажила грудь и близко поднесла младенца.