Вот в чем дело. Рурк всегда считал себя сволочью за то, что испытывал к этой женщине непреодолимое желание.
В этом осознании не было ничего нового, но даже сейчас, при разыгравшейся трагедии Рурк хотел заняться с Дженни любовью. Однажды они уже сделали это, когда думали, что Джоуи погиб. И вот теперь он рассказывал Дженни о другой беде и все равно страстно желал ее.
— Почему ты так на меня смотришь? — спросила Дженни.
— Ты не хочешь этого знать.
В Польше четверг перед Великим постом называют Tlusty czwartek (Толстый четверг). Когда он настает, знайте: весна уже на подходе. Традиционно люди едят мазуреки, тонкие пироги. Женщины передают рецепты мазурек своим дочерям и дальше через поколения. Семьи собирают и делятся рецептами, вокруг которых возникают жаркие споры о том, какой лучше. Данный рецепт почти всегда оказывается победителем.
Мазурек
½ чашки несоленого сливочного масла
4 унции растопленного какао для кулинарного использования
1 чашка сахара
3 яйца
1 чайная ложка ванили
¼ чайной ложки соли
2 столовые ложки молока
2 чашки муки
глазурь, приготовленная из 1 чашки сахарной пудры и 1–3 столовых ложек молока
дробленый грецкий орех или орех пекан для украшения
Разогрейте духовку до 180 °C. Взбейте сливочное масло, добавьте растопленное какао, сахар и хорошенько перемешайте. По очереди добавьте яйца, ваниль, соль и молоко. Постепенно добавьте муку и хорошо перемешайте. Вылейте смесь на смазанный противень размером 40×25×3 см. Выпекайте около 20 минут. Украсьте глазурью и дробленым орехом. Разрежьте на кусочки и подавайте на стол.
Глава 31
1998 год
В начале субботнего дежурства Рурку поступил телефонный звонок. Он поднял трубку и посмотрел в окно, за которым бушевал сильный холодный ветер.
— Офицер Макнайт слушает.
— Это я, брат, — ответил приветливый голос. — Наконец-то дома.
— Джоуи.
Рурк закрыл глаза и подумал: «Слава богу!» Джоуи наконец-то вернулся. После ошибки, из-за которой Джоуи посчитали мертвым, его отправили в Ландштульский региональный медицинский центр в Германию. Там Джоуи перенес несколько операций по спасению глаза, но это не помогло. Его перевели в армейский медицинский центр имени Уолтера Рида в Вашингтоне и в конце концов уволили с положительной характеристикой.
— Ага, это я, — сказал Джоуи. — Известный также как Счастливчик.
Рурк почувствовал за его словами горькую иронию. Джоуи в ту ночь многое потерял. Своих братьев по оружию, которых он искренне любил, и свой правый глаз. Неудивительно, что это бесповоротно изменило Джоуи, и в его редких письмах и звонках домой теперь проскальзывала холодность и осторожность.
— Где ты? — спросил Рурк.
— В Кингстоне. На вокзале. Следующий поезд не раньше чем через час. Меня нужно подкинуть до Авалона. Вот моя малышка удивится! Она так любит сюрпризы!
У Рурка пересохло в горле. Случившееся между ним и Дженни той ночью было большой ошибкой. Общее горе обрушило всю их защиту, но это их не оправдывало. И самое отвратительное заключалось в том, что, несмотря на чувство вины, которое грызло Рурка каждый раз, когда он думал об этом, он все равно поступил бы так же, будь у него шанс.
До той ночи он не знал, что занятия любовью могут быть такими страстными, похожими на одержимость. Рурк не знал, насколько они важны и какую пустоту чувствуешь, будучи их лишенным. Но, несмотря на это, он охотно отступил. После звонка Джоуи утром они с Дженни поняли, какую ошибку совершили, и болезненное чувство вины заставило их сердца застыть. С тех пор они избегали друг друга. Никто не знал, понял ли Джоуи, что произошло, но и Рурка, и Дженни мучила совесть. Они предали Джоуи самым отвратительным способом.
— Что ты молчишь? — разозлился Джоуи.
— Ты пил, Джоуи? — спросил Рурк.
— Черт, я же солдат! Инвалид. Одноглазый инвалид. Конечно, я пил! Как насчет того, чтобы завернуть ко мне и подкинуть до Авалона?
До Кингстона тридцать миль. Это гораздо дольше, чем просто «завернуть». Рурк пробежался взглядом по полицейскому участку.
— Я сейчас на службе. Мне нужно договориться с сержантом…
— Ай, да ладно! — фыркнул Джоуи. — У тебя же есть патрульная машина. Ты просто меня подкинешь.
— Подожди минутку, я спрошу.
— И с каких это пор великий Рурк Макнайт просит разрешения? — Интонация Джоуи стала враждебной. — Обычно ты с этим не церемонишься. — Он замолчал, а потом добавил: — Знаешь что? Не надо меня подвозить. Забудь.
— Джо…
— Увидимся позже, — ответил Джоуи и оборвал связь.
Рурк нахмурился и положил трубку. Разговор сбил его с толку. У Рурка возникла идея съездить к Дженни и предупредить ее, но он тут же ее отверг. Джоуи хотел сделать Дженни сюрприз, и Рурк не собирался нарушать его планы. Ладно, подумал он. Надо отпроситься, найти Джоуи и привезти его домой.
Однако тут же поступил телефонный звонок, и Рурку приказали принять заявку. Мужчина жаловался на соседа, который устроил громкий семейный скандал. К сожалению, с таким Рурк сталкивался очень часто. Когда он проверил адрес и выяснил, что это дом Тэйлора, тут же выехал на место происшествия. Грейди Тэйлор становился настоящим сукиным сыном, когда напивался. А в доме были дети. Рурк ненавидел тех, кто бьет своих жен и детей, ненавидел так яростно, что становился намного опаснее, чем любой из пьяниц, распускающих кулаки.
Он мчался к дому, несмотря на дождь. Машину заносило на мокрой скользкой дороге. Доложив о прибытии на место, Рурк взлетел по стальным ступенькам наверх. Конечно же скандал продолжался до сих пор: грубый мужской голос и мальчишеский, возражающий ему, но с нотками плаксивости. Рурк постучал в дверь полицейской дубинкой. Дверь резко открылась.
— Что-то случилось, офицер? — Грейди Тэйлор изображал саму невинность. Он был полным, но деловой костюм сидел на нем хорошо. Галстук развязан и небрежно наброшен на плечи. Но Рурка было не так просто обмануть. Он заметил подозрительный блеск в глазах Тэйлора, его слегка растрепанные волосы и свежие отметины на костяшках правой руки.
— По-моему, это я должен спрашивать, — ответил Рурк, глядя мимо Тэйлора.
Позади него стоял худенький подросток, одетый в стиле хип-хоп: большая футболка, мешковатые штаны, цепи на поясе. Парень вытирал губы тыльной стороной руки. Заметив внимательный взгляд Рурка, он отвел взгляд, словно ему было стыдно.
— Никаких проблем, офицер, — дружелюбно сказал Тэйлор. — У нас с сыном просто возникли небольшие разногласия. Подростки, что поделать…
Дерьмо. Неужели Тэйлор действительно думает, что он, Рурк, тут же согласно ему кивнет? Да, эти подростки!
— Кажется, разногласия разрешались с помощью кулаков, — сказал Рурк.
— Это не твое собачье дело! — выплюнул Тэйлор. — Боже, сколько тебе, двадцать лет? Да ты же понятия не имеешь, что такое растить ребенка, заботиться о его безопасности…
— Для него здесь небезопасно, — ответил Рурк и направился к мальчику. — Знаешь что? Ты поедешь со мной, мы немного покатаемся и дадим вам обоим время остыть.
Для парня этого было достаточно. Он схватил пальто, сунул руки в карманы и направился к двери.
— Чтобы ни шагу из дома! — Голос Тэйлора ударил хлыстом. — А не то, клянусь богом…
— А не то что? — Разъяренный Рурк приставил к горлу Тэйлора дубинку, прижимая того к двери. — А не то что, чертов сукин сын?
Глаза Тэйлора пылали гневом, он пустил в ход кулаки. Рурк почувствовал, что еще чуть-чуть, и он совсем перестанет себя контролировать. Он еще крепче прижал дубинку к горлу Тэйлора. «Ну, давай, испытай меня, чертов ублюдок, — думал Рурк. — Ударь посильнее…»
Лицо Тэйлора побагровело, он задыхался.
— Папа, — произнес мальчик. — Эй, пап.
Его голос прорезался сквозь ярость Рурка, и он отступил, освобождая Тэйлора. Черт, он почти… Тэйлор осел на пол. Рурк повернулся к мальчику, который и думать забыл о своей разбитой губе. По его подбородку текла ярко-красная струйка крови, и он трясся от страха. Не перед отцом, а перед Рурком.