Снова поднялся ветер, завывая над озером и в лесу почти человеческим голосом. Дженни молила, чтобы Рурк поторопился. Он ушел примерно пятнадцать минут назад, а она уже по нему скучала.
Оказывается, счастье — это так просто, думал Рурк, направляясь к сараю с дровами. И как он раньше этого не понимал? Оно заключалось лишь в знании того, где твой дом, и в человеке, с которым ты там живешь. Самое смешное: Рурк все это знал, как только увидел Дженни в первый раз, девочку с косичками и развязанными шнурками. Но знание и понимание оказались разными понятиями.
Понять означало столкнуться с тяжелой правдой. Например, с тем, что невозможно изменить прошлое и наказание самого себя не принесет ничего, кроме собственного горького разочарования. Наконец, Рурк это понял. Чтобы пережить смерть Джоуи, нужно было не бежать от счастья, а стремиться к нему. Рурк избегал Дженни потому, что считал себя недостойным счастья, предназначенного для Джоуи. Но после этой ночи он взглянул на ситуацию по-другому. Счастье с Дженни не изменит случившегося, но, по крайней мере, так можно встретить будущее, ставшее внезапно таким ярким. Он должен жениться на Дженни. Мысль была простой, полностью сформированной и не нуждалась ни в каких обсуждениях. Это являлось правдой, которую Рурк так долго скрывал от самого себя. Он задумался, решит ли Дженни, что это предложение слишком неожиданное, или все поймет. Рурк не хотел ее пугать.
Дрова хранились в сарае в ста ярдах от зимнего домика. Большие покрытые паутиной бревна не были поколоты. «Ну, отлично! — подумал Рурк. — Надеюсь, в сарае имеется топор».
Руфусу хотелось играть. Он резвился в снегу, прыгал и призывно лаял. Рурк засмеялся и побегал немного с Руфусом, не побоявшись вспотеть на сильном ветру.
Позже Рурк отыскал топор и принялся за работу. Он не знал, сколько дров им с Дженни потребуется, но был бы не против оставаться здесь подольше.
Руфус снова залаял, но в этот раз совсем не игриво. Рурк чувствовал разницу. Он отложил топор и отправился посмотреть, где собака. Огромный пес бежал к входу в лагерь. По крайней мере, так казалось. Из-за снега ничего не было видно.
Рурк сощурился и приставил ко лбу ладонь. Кто-то приближался. Сначала он подумал, что это Коннор или Грег приехали проверить, все ли в порядке. Но зачем им приезжать сюда среди бури?
Гостя было не разглядеть. Он двигался быстро и, казалось, почти не касался снега. Значит, у него большой опыт ходьбы в снегоступах. Руфус продолжал грозно лаять, возможно разъяренный движениями гостя. Рурк помахал руками, привлекая к себе внимание.
— Эй! — закричал он. — Сюда!
Человек остановился, и Рурк смог разглядеть не по росту большую охотничью куртку. Ветер почти унес звук, но Рурк все равно его разобрал. Выстрел. Пес взвизгнул от боли и рванул к лесу.
А Рурк почувствовал яростное жжение в груди. Он приказал ногам двигаться, но те его не послушались. Рурк упал лицом в мягкий холодный снег.
«Я идиот», — подумал он.
Дженни услышала хлопок. Один. Второй. Наклонила голову, прислушиваясь. Зимний лес был полон неожиданных звуков: треск веток, покрытых льдом, глухой шорох снега, падающего с деревьев на крышу, стук копыт оленя, ищущего еду под снежным покровом.
Дженни подошла к окну, но увидела лишь бесконечное белое поле. Она включила электрическую плитку и поставила чайник. Без огня в плите комната быстро стала холодной.
Наконец, Дженни услышала, как к домику идет Рурк, послышались шаги на крыльце. Дженни подбежала к двери, открыла ее.
— Слава богу, ты…
Но это был не Рурк. Некто в лыжной маске направлял на нее дуло ружья. На секунду Дженни ощутила желание истерически расхохотаться. Ружье? А ей это не снится? Потом незнакомец перешел к действию. Он толкнул Дженни в дом и захлопнул дверь. Дженни похолодела и не могла ни о чем думать.
— Что происходит? — выпалила она. — Откуда ты взялся?
Незваный гость не ответил и окинул взглядом комнату. Дженни сдержалась от того, чтобы посмотреть, не лежат ли где-нибудь вещи, указывающие, что она провела ночь не одна. Рурк надел не свою куртку. Его одежда и пистолет лежали в другой комнате.
Наконец, незнакомец заговорил.
— Сядь, — приказал он, указав на деревянный стул.
На поясе его темных брюк висели наручники. Боже милостивый, подумала Дженни. Он полицейский? Она вспомнила о сделанных ею звонках после обнаружения бриллиантов: Лоре, помощнику Рурка, Оливии, Нине. О чем она только думала? Нельзя болтать о таких вещах, как нахождение бриллиантов стоимостью в целое состояние. Каким-то образом информация попала в чужие руки.
Дженни тотчас села на стул, не смея оторвать взгляда от руки в черной перчатке и от нацеленного на нее ружья. В ту же секунду Дженни подумала о Рурке и о звуках, которые она услышала. Что-то случилось. И где собака? Дженни снова взглянула на ружье, и ее объял ужас. Если бы у Рурка была возможность, он уже был бы здесь. Она готова была умолять незнакомца о пощаде, но подозревала, что такой спектакль его нисколько не тронет. В глубине души, она знала, за чем он пришел.
— Покончим с этим, — предложила Дженни удивительно спокойным голосом, увидев, как незваный гость направляется к ней с наручниками.
Дженни вскочила со стула, и незнакомец вздрогнул, направляя дуло ей в лицо. Дженни поразилась своему спокойствию. Словно ничего не случилось, она подошла к кухонному столу и показала незнакомцу блюдце с бриллиантами. Ее рука дрожала, и от этого бриллианты стучали друг о друга и по тарелке.
— Ты ведь за этим пришел, так? Возможно, моя мать была готова умереть из-за них. Но я нет.
— Поставь это, — приказал незнакомец.
Его голос был смутно знакомым, но Дженни не могла понять, кто этот человек. Она поставила блюдце на стол и отошла в сторону. Незнакомец снял перчатку и взял один из камней.
— Здесь все, что я нашла, — сказала Дженни, чувствуя, что с каждой секундой ее сердце сжимается все сильнее. Рурк. Где же Рурк?
Дженни невольно бросила взгляд в сторону спальни и поняла свою ошибку, только когда мужчина заговорил:
— Он тебе не поможет.
Значит, он знал. Он видел Рурка.
— Где он? — спросила Дженни. — Что…
— Сядь, — повторил свой приказ незнакомец.
Двинувшись к стулу, Дженни почувствовала, как внутри все похолодело. Этому человеку были нужны бриллианты. Возможно, это он убил ее мать из-за них. Возможно, это он украл ее детство и вызвал все те мучительные вопросы о Маришке, на которые Дженни не могла найти ответа. Дженни почувствовала, что превращается в другую личность, кого-то безжалостнее, яростнее и — да — сильнее человека с ружьем. Всю жизнь она поступала правильно, жила, как все, делала то, что ей говорят. Незнакомец думает, она будет следовать каждому его приказу. Но он ошибается. Почему она теперь должна бояться? Рурк учил ее, что лучшая защита — это нападение. Нужно бороться, никогда не сдаваясь.
Вместо того чтобы сесть на стул, Дженни полуприсела и ударила незнакомца коленом прямо в пах, как ее учил Рурк.
Незнакомец согнулся и резко выдохнул. Следующим центром поражения станут глаза, но мужчина упал на спину, а лыжная маска осталась в руках Дженни. Бледное лицо мужчины искажала боль, оно было белым, почти как его платиновые волосы.
— Мэттью, — выдохнула Дженни.
В первый момент она ничего не поняла. А потом ей стало ясно абсолютно все. Мэттью услышал о ее находке и пришел забрать бриллианты. Она как дура рассказала все Лоре, а потом оставила сообщения по всему городу, стараясь связаться с Ниной и Рурком. Дженни вспомнила и о своем визите в дом Зака, и о том, как мальчик нехотя признался, что у его отца игорная зависимость. Тогда Дженни решила ничего не говорить Рурку, а теперь понимала, что обязательно нужно было сказать. Рурк решил бы проблему, и она не вылилась бы вот в это. Но Дженни не могла предположить — никто не мог, — что Мэттью решится на такой отчаянный шаг.
Он тяжело дышал, все еще бледный от боли, но уверенной рукой навел прицел на Дженни. С секунду она, застыв от ужаса, смотрела в черное равнодушное дуло.
— Забирай бриллианты и уходи, — сказала наконец, отчаянно желая отыскать Рурка. — Мне наплевать на них. Пожалуйста, забирай их и уходи.
— Я не могу этого сделать. Не сейчас.
По лицу Мэттью Дженни поняла, что он ее не отпустит.