Сьюзен Виггз - Рецепт счастья

— Я знаю, Мэттью, — ответила она. — Я знаю. — Нужно отвлечь его внимание или тянуть время. — Но… расскажи, что случилось с моей матерью. Я хотела это знать всю свою жизнь.

— Она упала с Мирскиллского моста. — Голос Мэттью звучал до жути безразлично.

Дженни представила, как ее мать падает, машет руками в воздухе и приземляется на скалистые валуны у подножия водопада.

— Ты толкнул ее? — спросила Дженни, чувствуя ненависть и отвращение к Мэттью.

— Я же сказал: она упала. — Ствол ружья немного дрогнул.

Хорошо, подумала Дженни. Мэттью разволновался. Возможно, он станет невнимательным.

— Маришка любила гулять, посещать вечеринки. Как-то вечером она проболталась о бриллиантах. Слово за слово, и мы пошли гулять на мост. Маришка была нетрезвой и упала, и, так как я был единственным свидетелем, я испугался, что обвинят меня.

Наверное, Мэттью вышел из себя оттого, что потерял Маришку, прежде чем вынудил отдать ему бриллианты, подумала Дженни. Она притворилась, что не следит за дулом ружья.

— И ты… ты спрятал ее в пещере.

— Это был несчастный случай, — настаивал Мэттью.

Дженни глубоко вздохнула, чувствуя запах рубашки на своем теле. Запах Рурка.

— Хорошо, — сказала она. — Не важно.

Потом, сделав вид, что сдается, Дженни протянула Мэттью руки, словно предлагая надеть на себя наручники.

Когда Мэттью потянулся к поясу, она резко ударила кулаками вверх в его челюсть. Удар вышел таким сильным, что Дженни подумала: на руке будет синяк. Возможно, она даже сломала кость. Дженни бросилась в спальню, понимая, что у нее есть всего несколько секунд. Мэттью ввалился в спальню, едва Дженни успела расстегнуть кобуру Рурка и направить на него пистолет.

«Сначала нужно увидеть, а потом стрелять», — учил ее Рурк. У нее была лишь секундная возможность. Она держит его под прицелом. Это последний шанс. Прямо сейчас она может его застрелить. Дженни увидела, как Мэттью поднимает руки, как дуло ружья нацеливается на нее. Она спустила курок. Мэттью взвыл и отшатнулся. Ружье отлетело в сторону. Дженни понятия не имела, где оно, и могла лишь надеяться, что Мэттью тоже этого не знает.

Потом у Дженни перед глазами промелькнуло лицо Зака, так похожее на лицо его отца, она увидела, как его глаза светились отчаянным желанием любить и защищать своего отца.

— Ты ублюдок, — сказала она Мэттью и поискала глазами его ружье, но не смогла найти. — Шевелись, — приказала Дженни. — Мы идем искать Рурка.

Мэттью не торопился и стоял прищурив глаза. Руку он держал под курткой. Он ранен? Или сжимает оружие? Нет, если бы это было так, то он бы его уже использовал.

— Не вынуждай меня это делать, Мэттью, — прошептала Дженни. — Я не хочу, но клянусь богом, что убью тебя.

Мэттью вытащил руку и направил ствол в лицо Дженни.

— Я тоже, — ответил он. — Сделай это и не узнаешь, где сейчас Рурк.

Дженни знала, что Мэттью блефует, что он, возможно, лжет насчет Рурка, но даже самый крохотный шанс — это лучше, чем вообще никакого. Дрожащей рукой она опустила пистолет и с глухим стуком уронила на пол. Когда Мэттью наклонился, чтобы поднять его, она рванула к кухне. Там было единственное, чего хотел Мэттью. Бриллианты. Она сгребла их в руку и побежала к двери. В лицо ударил холодный ветер. Дженни выбежала на улицу, осматриваясь в попытке отыскать Рурка. Но ни его, ни собаки она нигде не видела.

С громкими криками на крыльцо выбежал Алджер. Прогремел выстрел, и у Дженни вырвался всхлип, потому что она двигалась через сугробы слишком медленно. Дженни добежала до пристани и повернулась к Мэттью, выставив руку над покрытой снегом поверхностью озера.

— Не подходи ближе! — крикнула она. — А не то я их выброшу! И ты никогда в жизни их не найдешь!

Мэттью остановился, все еще целясь в Дженни.

— Дай их мне! — приказал он.

Хорошо, подумала Дженни. Этого она и добивалась.

— Скажи мне, где Рурк!

Снег прекратился, и небо раскрасили слабые солнечные лучи, насыщая местность магическим светом. Ветер совсем затих. Где же Рурк? Вдалеке мелькнула тень, и Дженни овладела отчаянная надежда. Она заставила себя не сводить глаз с Алджера, чтобы не выдать себя ищущим взглядом. Тень как будто исчезла, потом снова появилась.

Рурк? Или, может, собака?

Мэттью направился к ней, и Дженни знала, что он не остановится. Но еще она знала, что он не станет стрелять, пока бриллианты в ее руке. Краем глаза она различила за спиной Мэттью какое-то движение. Он подался вперед, и в тот же момент Дженни разжала руку. Камни рассыпались в воздухе широкой аркой и исчезли, утонув в снежной поверхности озера.

Дженни вошла в ярко освещенный вестибюль госпиталя и почувствовала, как ей сдавило легкие. Она была здесь три раза: когда приходила к дедушке, к бабушке и когда спускалась в подвал, в морг к телу Джоуи. Каждый раз она покидала это место с разбитым сердцем. Вынув из кармана коробку с таблетками, Дженни направилась к кулеру с водой.

Секундочку, подумала Дженни. Худшее ведь позади. Мэттью Алджер находится под арестом, а Рурка по воздуху доставили в госпиталь. Руфус у ветеринара. Двое полицейских привезли Дженни в город, а еще двое забрали Алджера. Снежный шторм утих, и город расчищали. Волноваться не о чем. Ну, кроме того, что Рурк перенес срочную операцию. От этой мысли Дженни чуть было не согнулась пополам, вспомнив об опасности любви к кому-то. Она любила Рурка так сильно, что потерять его было равносильно смерти.

От этой реальности никуда не убежать. Сердце Дженни принадлежало Рурку, и даже его смерть не смогла бы этого изменить. И вместе с тем Дженни не хотелось ничего менять. Это было так не похоже на ту старую Дженни, которая постоянно боялась своих чувств. Конечно, мало хорошего в том, что на тебя направляют ружье, но зато это помогло ей многое понять.

Сопровождающий Дженни полицейский — племянник Нины — заметил ее сомнения и остановился рядом в ожидании. Дженни прикрыла глаза, глубоко вздохнула, положила коробку с лекарствами обратно в карман и продолжила путь.

Выйдя из лифта, она увидела, что в приемном отделении собрался чуть ли не весь полицейский участок. Кто-то пил кофе, кто-то вполголоса переговаривался, но при появлении Дженни все затихли.

«Нет», — подумала она, чувствуя, как внутри все леденеет. «Не смейте так страшно затихать при мне».

— Какая палата? — спросила Дженни. — Где он?

— Отделение интенсивной терапии, — ответил кто-то, указывая в сторону палат со стеклянными дверями. — Только что из хирургического отделения. Но только родственники…

— И что вы сделаете? — разозлилась Дженни, направляясь к палатам. — Арестуете меня?

Но этого и не требовалось. Дверь закрывалась на магнитный замок, открыть который могла только медсестра, и Дженни, как и всем, оставалось лишь стоять и смотреть. Больничную койку Рурка за двойным стеклом окружал медицинский персонал и столько оборудования, что его самого почти не было видно.

К Дженни подошел один из помощников Рурка.

— Он держался молодцом. Теперь его состояние стабильно. Нам сообщат, когда будет разрешено его навестить.

Дженни кивнула, почувствовав, как пересохло в горле. Усталость брала свое. Сказывался ужас пережитых часов. Дженни понятия не имела, который сейчас час, но знала, что уже стемнело. Она не могла вспомнить, когда в последний раз ела или спала. Несмотря на ледяной компресс, рука распухла и болела. Покачиваясь и слегка запинаясь, Дженни направилась к окну.

— Эй, осторожнее, — произнес мягкий голос, и кто-то ласково обхватил ее за плечи.

Это была Оливия, в накинутой на плечи куртке, с растрепавшимся хвостиком светлых волос. Рядом с ней стоял Филипп Беллами. Дженни вспомнила, что он приехал в Авалон на этой неделе.

— Мы только что узнали, — сказала Оливия.

Филипп помолчал, прочистил горло.

— Дэзи рассказала нам о… Маришке.

Дженни было трудно говорить, и она просто кивнула. Она так устала: после пережитой опасности, от переживаний за Рурка и шока от правды о своей матери. Но вместе с тем Дженни понимала, что теперь она не одна. Сестра и отец окружили ее неожиданной заботой.

Оливия принесла Дженни стакан крепкого чая.

— Спасибо, — ответила Дженни, наконец снова обретя голос. — Я рада, что вы здесь. Это было… В это было сложно поверить.