— Эти больные выродки управляли сайтом с детской порнографией в подпольной сети, годами продавая молодых девочек. Кроме этого, меня пригласили в засекреченном е-мейле.
Кокс попятился.
— Е-мейле?
Какой нахрен киллер посылает е-мейлы?
Райли пригубил свой кофе, скользя пальцем по экрану айпада. Сраные хипстеры. Мимолетный взгляд через плечо Райли предоставил возможность увидеть крупное фото Юлия Мелоуна, который считается пропавшим.
— У меня такое ощущение, что есть связь между Ахиллесом Х и киллером Око за Око.
— Это не то же самое. Вы, ребята, не можете найти ублюдка, который раздирает подпольную сеть, так что решаете перепрыгнуть через голову, чтобы правительство не отняло у вас ваше членство в «Подземелье и драконы»? — Хриплый смех вырвался из груди Кокса.
Райли оторвал свой взгляд от экрана, который изучал.
— На тридцать минут после того, как был прислан е-мейл, веб-сайт управления полиции Детройта был выведен из строя. — Он выпустил воздух и глотнул кофе, скрывая экран айпада ладонью. — Так что теперь вы понимаете, почему я здесь. А почему вы здесь? Шеф?
— Я лично принимаю участие в поддержании города свободным от подобного дерьма. Большая часть убийц здесь — банды. Плохие сделки. Убийство из возмездия. Это дерьмо взбудоражило жителей пригорода, из-за того, что он мог перейти границу между Детройтом и сраным модным Ферндейлом. — Кокс сузил глаза, глядя на Райли. — Разве ты не оттуда, Райли?
— С юга, вообще-то.
Кокс прошел мимо двух мужчин внутрь комнаты, набитой следователями.
— Шеф, — начал Берк, следуя за ним. — Пожалуй, прихватите по пути пакет на случай, если вас вырвет. Это дерьмо… просто… черт возьми. Киллер явно имеет что-то против педофилов.
Глава 15
Обри
Я зажала в кулаке шпильку, вытащенную из растрепанной прически, и вставила ее в замочную скважину, молясь, чтобы у меня получилось подцепить сердцевину.
Расти в бедном Детройте — означает научиться тому, о чем жители пригорода даже не посмеют подумать с их изысканными системами безопасности и быстро реагирующей полицией. Мой отец — охотник, умеющий выживать в тяжелых условиях, — научил меня ряду крутых трюков, на случай, если я закончу в подвале больного на голову парня. Спорю, он никогда и не думал, что я применю это умение, или что я вообще окажусь в брошенном поместье психопата.
От щелчка все мышцы в моем теле напряглись, и я встала с колен, медленно поворачивая дверную ручку. Через щель приоткрывшейся двери я смогла рассмотреть лестницу впереди. Слева была еще одна спальня.
Ну что за идиот. Кто, мать вашу, оставляет дома пленника, который может спокойно разгуливать по нему?
Хотя, я уже ощущала сигаретный дым. Может, в конце концов, я была не одна. Хотя движения снаружи моей двери не было. Открывая дверь шире, я на носочках вышла в коридор, тихо ступая по деревянному полу, которому так и не терпелось скрипнуть под моими ступнями. Достигнув поручней, я застыла и прислушалась к движению, выискивая в своем окружении признаки чьего-либо присутствия, но все казалось пусто. Стена у лестничного пролета была украшена живописью. Я скользила рукой по перилам лестницы, сделанной вручную из качественного дерева, пока спускалась навстречу свободе.
Казалось, в фильмах всегда, когда девушка уже на финишной прямой, выскакивает особь с кожаной маской на лице и бензопилой — так что я не спеша спускаюсь по лестнице вниз, осторожно делая каждый шаг, прежде чем совершить окончательный побег.
Наверное, я была уже на полпути к парадной двери, когда первое рычание холодом отозвалось на моей спине, поднимая волосы на шее.
Я замерла всем телом. Меня парализовало. Я обернулась к верху лестницы, где, оскалив зубы, стояла самая огромная мускулистая тварь, которую я когда-либо видела.
О, мой гребаный Бог.
Сглатывая глыбу в горле, я облизала свои внезапно пересохшие губы и аккуратно перевела внимание на парадную дверь. Я находилась ровно на середине между выходом и зверем. Если окажется, что парадная дверь закрыта, счет моей жизни пойдет на секунды.
Слева от себя я заметила еще одну открытую дверь в ванную, где унитаз и раковина занимали почти все пространство. Если мне не удастся добраться до парадной двери, эта станет моим отходным путем.
Я посмотрела назад на собаку и проглотила большой глоток воздуха. Ублюдок стоял на два шага ближе, чем я была к двери, а я даже не слышала, как он двигался.
— Ладно, Обри, — прошептала я сама себе. — На счет три. Один. — Я сделала шаг вниз и рычание собаки усилилось. — Эй… эй… полегче… — Черт, если бы я хоть что-то знала о собаках. Я думала, что Майкл сдерет шкуру с любого животного, которое у нас могло бы быть. — Два.
Собака сделала еще один шаг, заставляя меня попятиться еще на одну ступеньку. Его губа задрожала над клыками, которые больше были похожи на бивни. Я вспоминала свои ограниченные знания о собаках, пытаясь выяснить, какая порода собак обладает бивнями. Питбуль? Скорее всего, он должен быть питбулем? Я слышала, что они развивают мускулатуру, а собака передо мной с легкостью могла бы выиграть звание мистер Вселенная.
— Три.
Развернувшись на пятках, я бросилась вперед по оставшемуся десятку ступенек лестницы и ухватилась за ручку парадной двери.
Заперто. Черт тебя дери! Некогда разводить сопли.
Лай и рычание последовали по моим пятам, когда я завернула в ванную, вовремя выворачиваясь, чтобы захлопнуть дверь перед распахнутой пастью пса.
Мой побег превратилась в силовую схватку. Я вжалась в дверь против, казалось, сотни фунтов мышц с другой стороны. Принятая мной пища поднялась в желудке при мысли быть разорванной зловещей тварью, которая явно не ела столько же, сколько и я, судя по тому, как она рычит и разгрызает дверь.
О, ну и повеселится же мой похититель. Он наверняка пообещал ублюдку хорошую косточку, если эта тварь сначала заставит меня обделаться от страха.
Из ниоткуда собака прорвалась с бешеным рыком, лая и пролезая в дверь.
Я отскочила влево, в жалкой попытке убраться с пути возвышающегося пса, который запрыгнул на меня и выбил воздух из моих легких, когда я ударилась спиной об пол.
Он сжал на мне свои зубы, и колющая боль заставила меня вскинуть руки к горлу. Я впилась ногтями в пасть пса в попытке разомкнуть челюсти, которыми он не до конца сжал мое горло. Бесполезно. Он не сдвинулся, и я надрывала горло криком, но зверь отвечал мне лишь рычанием и слабым подергиванием. Я морщилась от укола в свою плоть, ожидая, когда его зубы вонзятся глубже и разорвут мне пищевод, чтобы он мог выдернуть его, словно приз — как в кадре из «Хищника», когда Чужой вырывал хребты своим жертвам.
Только этого не случилось.
Собака не сделала ни единого укуса, а лишь сжала челюсти достаточно, чтобы удержать меня на месте, несмотря на всю ту мощь, которую я чувствовала в его челюстях, когда моя артерия пульсировала под его зубами, качая кровь в том же бешеном темпе, в котором я делала вдохи.
Я хотела закричать, но не знала психологию собаки достаточно, чтобы определить, не подумает ли он о том, что это характерная черта его слабой жертвы и прикончит меня прямо здесь и сейчас на полу. Его тренировали для подобного?
Страх парализовал мое тело, хаос закручивался вихрями у меня в голове, и комната расширяла свои туманные границы, а затем сужалась в маленький круг, пока не исчезла в темноте.
Спустя, казалось, всего несколько минут, я открыла глаза.
Лицо моего похитителя нависало надо мной сверху.
— И как давно он пришпилил тебя таким образом?
Я попыталась сглотнуть несмотря на давление на моей шее.
— Время… всего лишь… кажется… неважным… когда тебя… зажимает… пасть… сраного… питбуля.
— Кане-корсо. — Его губы изогнулись в полуулыбке. Он свистнул и, как по щелчку, собака отпустила меня.
Я перекатилась на бок, хватая воздух ртом и кашляя. Одна маленькая струйка крови с немереным количеством собачьей слюны осталась на пальцах, когда я выставила их перед собой.
— Что… ты сказал?
— Он — кане-корсо.
С надеждой на то, что из моих глаз чудом начнут стрелять лазеры, я метнула взгляд в своего похитителя.
— Крутой трюк. Ты учишь его такому?
Он протянул мне руку, но я отбила ее, поднимаясь на ноги самостоятельно. Собака сидела смирно рядом с ним, словно хороший солдат, и не смогла сдержать рычание в ответ. Словно будто все, что случилось, исчезло в каком-то отделении отрицания, запертого в голове у пса.