Кэтлин Уинзор - Роберт и Арабелла

Роберт не отвечал ей, прислушиваясь. Его лицо посерело от злости, таким Арабелла его давно не видела.

– Что там происходит?

Роберт двинулся прочь от этого места, и она поспешила за ним, не переставая задавать один и тот же вопрос. Крики не смолкали, напротив, они стали такими громкими, что заглушили шум портовой суеты, заставили грузчиков прервать работу и усмирили пьяных матросов, дерущих глотку.

Роберт шел быстро и легко; чтобы успеть за ним, ей приходилось бежать вприпрыжку. Они оказались около низкого барака возле самой воды, из-за закрытых дверей которого доносились крики.

– Скажи мне! – не унималась Арабелла, схватив его за руку. Роберт остановился и торопливо заговорил, стараясь не привлекать к себе внимания окружающих: араб не мог унизиться до разговора с женщиной у всех на виду.

– Тебе не надо смотреть на это, – сказал он, вложив в слова всю силу убеждения, на которую был способен.

– Почему ты так считаешь?

– Это зрелище не для женщин.

– Я хочу знать, правда ли это. Один путешественник рассказывал в замке, что дьявол превзошел самого себя, когда искушал жителей приморских портовых городов. Мне хочется удостовериться в этом.

– Я не позволю тебе войти туда, – в ярости процедил Роберт, обернувшись к ней.

Пронзительный крик оглушил Арабеллу и вдруг резко оборвался. Она взглянула на Роберта, в ее круглых от страха глазах застыл немой вопрос.

– Это место называется Домом мертвецов, – нехотя вымолвил он.

– Но они живы и подвергаются ужасным мучениям!

– Они умрут все до одного. В течение нескольких часов.

– Как же это возможно? – прошептала она.

– Пойдем. Незачем здесь стоять. Арабелла последовала за Робертом, однако, сделав несколько шагов, остановилась.

– Нет, я должна это видеть. Я могу вынести все что угодно. Все. Я не трусиха.

Роберт вернулся и заплатил человеку, который открыл им дверь барака. Внутри было темно, большую комнату освещал единственный факел. Глаза не сразу привыкли к темноте, но спустя несколько минут Арабелла стала различать предметы и фигуры людей.

Воздух тут был настолько спертым, что ее затошнило. Арабелла зажала рот рукой, чтобы не чувствовать отвратительного зловония – запахов пота, крови, экскрементов и коптящего факела.

Возле небольших загонов, огороженных железными решетками, толпились люди. Таких клеток, в которых содержались пленники, было несколько.

Арабелла огляделась, но не заметила среди зрителей женщин.

Она подошла к одной из клеток и, приподнявшись на цыпочках, заглянула внутрь через головы мужчин, сгрудившихся впереди плотной стеной. Цыган встал у нее за спиной, чтобы ее никто не трогал. Взору Арабеллы открылось страшное зрелище: два только что ослепленных человека, из пустых глазниц которых сочилась кровь, дрались на коротких кинжалах. Они наносили друг другу смертоносные удары, которые приходились куда попало. Их тела давно превратились в кровавое месиво, но они не прекращали бой, бросаясь вперед словно одержимые.

Арабелла зажмурилась и попыталась шевельнуться, однако толпа сплотилась сильнее. Если не считать яростного рычания и криков, которые издавали бойцы, в комнате стояла полная тишина. Лишь изредка раздавался стон кого-нибудь из зрителей, получавшего от этой жестокой сцены сексуальное удовлетворение.

В соседней клетке дрались на утыканных гвоздями булавах. Бойцы были обнажены, их половые органы давно превратились в кровоточащие бесформенные обрубки плоти. Истекая кровью, люди подставлялись под удары, а не избегали их.

Арабеллу затрясло, к горлу подступила тошнота, и ей стоило огромных усилий справиться с позывами рвоты. Цыган взял ее за плечи и развернул к себе. Арабелла зажала рот рукой и в ужасе огляделась. Взгляды зрителей были прикованы к дерущимся на булавах, в их горящих глазах застыло вожделение, неукротимое страстное желание видеть чужую боль и страдание.

Цыган вывел Арабеллу на улицу, растолкав мужчин. Их поспешный уход остался незамеченным.

Оказавшись на свежем воздухе, Арабелла перестала сдерживать себя. У нее подкашивались ноги, перед глазами плыли круги. Ее рвало несколько минут подряд. Затем Роберт отвел ее в сторону и плеснул ей в лицо холодной водой. Ее снова начало тошнить. Казалось, рвота никогда не прекратится.

Все еще дрожа, Арабелла приникла к груди Роберта, который нежно обнял ее. Немного погодя они двинулись по направлению к центру. Ей было трудно идти, потому что ноги ее не слушались.

Неожиданно она разрыдалась в голос, закрыв лицо руками и не обращая внимания на прохожих, которые удивленно оглядывались на них.

Придя в себя, Арабелла с изумлением обнаружила, что они давно миновали центр города и вышли на окраину. Здесь ей снова стало дурно.

Опустошенная и изможденная, Арабелла еле волочила ноги, стараясь не отставать от Роберта. К счастью, вид женщины, которую тошнит прилюдно, никого не удивлял. Несмотря на то что солнце жарко припекало, Арабеллу знобило.

Обратный путь к дому показался ей бесконечным. Арабелла все еще держалась за спину Роберта, исполняя его приказание, хотя в этом уже не было особой необходимости. На дороге за городом редко встречались прохожие, по большей части это были крестьянки с корзинами на головах.

Как только они ступили в полумрак амбара, навстречу им выскочил Калиф, который почуял запах рвоты. Он тревожно шевелил ушами, как будто хотел выяснить, все ли с Арабеллой в порядке. Она прислонилась к стене и закрыла глаза, силы оставили ее. Цыган подхватил ее на руки и отнес в кибитку. Там он положил ее на кровать и раздел. Арабелла открыла глаза и с радостью увидела, что выражение его лица не укоризненное и не торжествующее. Напротив, в его взгляде были жалость и искреннее сострадание.

– Отправляйся в лохань, – сказал он ласково. Арабелла попыталась подняться, но не смогла.

Тогда он сам отнес ее туда и вымыл с головы до пят, окатив водой трижды, словно совершал магическое омовение.

– Кто были эти люди? Которые убивали друг друга? – спросила Арабелла, когда Роберт растирал ее полотенцем.

– Пленные. Пираты захватили их и продали владельцу этого дома.

Арабелла улеглась в постель под толстое одеяло, однако не перестала дрожать. Она постаралась ни о чем не думать и закрыла глаза, но вдруг почувствовала, что Роберта нет рядом. Она в страхе вскочила и огляделась.

Оказалось, что он разделся, зажег свечу и пошел мыться.

– Господи, какое счастье, что ты здесь! – воскликнула Арабелла и легла обратно.

Роберт оделся и подошел к ней. Он коснулся ее щеки кончиками пальцев, и Арабелла открыла глаза. Они не стали говорить о пережитом ею потрясении. Роберт боялся нарушить ее вновь обретенное и пока еще хрупкое спокойствие. Они молча переглянулись, и Арабелла не стала задавать ему мучивший ее вопрос: почему им не удастся уехать из этой страны?

– Мне нужно покормить и напоить лошадей. С тобой все в порядке?

Арабелла кивнула и отвернулась. Заслышав, как открылась дверь, она бросила на Роберта умоляющий взгляд, не желая оставаться в одиночестве, но он ободряюще улыбнулся ей и вышел.

Спустя несколько минут Арабелла поняла, что не может больше лежать. Она должна чем-то занять себя, иначе сойдет с ума. С трудом поднявшись с кровати, она подошла к сундуку, открыла его и достала оттуда кусок тончайшей материи, отделанный золотыми кружевами. Повязав его вокруг талии, она принялась расчесывать волосы.

Арабелла боялась подойти к зеркалу. Что она там увидит? Вдруг ее лицо до неузнаваемости изменилось под воздействием той картины, которая повергла ее в такой ужас? Что, если, проявив настойчивость в желании посетить Дом мертвецов, она взяла на душу непростительный грех?

– Я отправляюсь в город, чтобы выяснить, нет ли новостей, – раздался у нее за спиной голос Роберта.

Арабелла молча кивнула. Он подошел к ней, ласково провел рукой по волосам и заглянул в глаза.

Она не могла заставить себя извиниться перед ним за свое упрямство. Впрочем, Роберт и не требовал извинений. Он смотрел на нее с состраданием, понимая, что она сама сожалеет о случившемся. Всему виной ее отвратительный характер, унаследованное от отца самодурство.

Роберт ушел, не поцеловав ее на прощание. Арабелла присела к столу, взяла в руки лютню и стала наигрывать тоскливую мелодию, погрузившись в размышления. Временами ее начинал бить озноб. Она боялась, что ее снова будет тошнить, и всеми силами старалась предотвратить позывы рвоты. Арабелла отложила лютню и надавила на глаза кулаками. У нее зашумело в голове, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Но ничто не помогало ей избавиться от страшных картин, то и дело возникавших перед ее внутренним взором.