Черт возьми, что же, они и вправду собираются разговаривать с мертвыми?
– К сожалению, мы не всегда можем поговорить с теми из усопших, кого вы хотели бы услышать. Не правда ли, Джой Мари? – Густав пристально посмотрел на нее.
– Да, я только медиум – канал для тех, кто захочет с нами говорить. – Скрестив руки на груди, Джой Мари подняла глаза к небу. В тусклом свете свечей она напоминала ангела, словно уже сделала первый шаг по ту сторону бытия.
Дрэйк старался успокоиться. Если он сейчас взорвется, его невестка разозлится, и он ничего не узнает.
– Джой Мари, вы чувствуете, что мой муж где-то рядом? – тихо спросила мадам Джорджес.
– Еще рано, луна не взошла, – обнадеживающе улыбнулась Джой Мари. – Но сегодня, надеюсь, будет удачная ночь.
– Пожалуйста, давайте начинать. – В больших карих глазах мадемуазель Висент стояли слезы.
Дрэйк снова посмотрел на Селену. Какая же роль в этом спектакле отведена ей? Их взгляды встретились, и он почувствовал, как по телу прошла теплая волна. Черт возьми! Неважно, какая роль ей отведена, он ее желал! Но все равно ей не удастся его одурачить.
Отведя взгляд, Селена вдруг тоже почувствовала, что в комнате стало жарко. Дрэйк Дэлтон полностью лишал ее присутствия духа, хотя она и старалась не подавать виду. Хотелось держаться от него подальше, но нужно было помочь своей аптеке и своим друзьям, чего бы это ни стоило. Нельзя спускать с Дрэйка глаз. Его приход прекрасно вписывался в ее планы.
Значит, Дрэйк приехал из Техаса специально за своей невесткой. Любит ли ее Дрэйк? Наверняка! Так можно ли отвлечь его мысли от этого прекрасного воздушного создания, зовущегося Джой Мари?
И все же она должна это сделать, если уж решила доказать действенность своих любовных снадобий. Но если Дрэйк и Джой Мари по-настоящему любят друг друга, ничто не сможет этому противостоять. Тогда почему же Джой Мари сбежала? Что-то здесь не так.
Селена посмотрела на Дрэйка. Его чисто выбритое волевое лицо было сосредоточенно, чувственные губы плотно сжаты, словно он старался сдержать свои эмоции. Какие эмоции? Любовь? Даже думая о том, что он любит другую, она пыталась представить, как он целуется. И поразилась собственным мыслям. Нет, нельзя забывать: ее интерес чисто деловой, ничего личного.
– Что ты там увидела? – Дрэйк поднял бровь. Смутившись, она поняла, что уже давно пристально рассматривает его. Слегка покраснев, она все же выдержала его взгляд.
Теперь он тоже рассматривал ее.
– А ты ничего.
Отведя наконец глаза, она увидела взгляд Густава. Должно быть, он заметил, как они с Дрэйком рассматривали друг друга. Надо быть осторожнее, никто не должен догадаться, что ее интересует Дрэйк Дэлтон.
– Леди и джентльмены, – Густав осмотрел присутствующих, – положите, пожалуйста, руки на стол и возьмите за руки соседей.
Вздохнув, Селена положила ладони на стол. Хотя и не хочется, но придется взять Дрэйка за руку. А что, если ее рука вспотеет? Или зачешется? Или он ее слишком сильно сожмет?
Дрэйк схватил ее правую руку, и ее маленькая ладонь скрылась в его большой руке. Ощутив тепло и силу, она, неожиданно для самой себя, ответила на его пожатие.
– Если я сожму тебе руку слишком сильно, ты мне скажи.
Что-то дрогнуло у нее внутри, и перед тем как ответить, ей пришлось откашляться:
– Ладно. В случае чего, ты тоже скажи.
Он улыбнулся, показав крепкие белые зубы.
– Тут я не беспокоюсь.
Мадемуазель Висент взяла Селену за левую руку и посмотрела на нее печальными, карими, полными слез глазами.
– Мне так много нужно сказать моему жениху!
Он ушел так внезапно, что я даже не успела попрощаться.
– Все будет хорошо. – Селена искренне пожелала, чтобы и впрямь было так.
– Теперь начнем, – Густав сел рядом с Джой Мари.
В комнате наступила тишина, и стали слышны цокот копыт на улице и дальние гудки пароходов.
Густав достал из кармана небольшой кристалл и поднял его над головой Джой Мари, медленно покачивая им, и она завороженно следила за искрившимся в свете свечей камнем.
– Ты хочешь спать, Джой Мари. Ты очень, очень хочешь спать. Твои веки стали тяжелыми, ты не можешь их открыть. Ты хочешь только спать. – Он покачивал кристаллом в такт тихим монотонным словам. Джой Мари закрыла глаза, ее голова стала клониться назад, пока не уперлась в высокую спинку стула. – Вот так, хорошо. Ты хочешь спать, у тебя закрываются глаза. Спи, расслабься. Все хорошо. – Спокойный, уверенный голос Густава завораживал. – Теперь ты будешь спать глубоким, спокойным сном.
Селене тоже захотелось спать, но она почувствовала сильное пожатие руки Дрэйка. Правда ли, что Густаву удалось так быстро усыпить Джой Мари, или это отработанный трюк? Она внимательно посмотрела на них. Джой Мари дышала ровно и глубоко.
Оглядев с торжеством присутствующих, Густав убрал кристалл в карман.
– Теперь можно начинать. Джой Мари, присутствующие здесь хотят поговорить с близкими, находящимися по ту сторону. Ты чувствуешь, что кто-то хочет ответить?
Джой Мари не пошевелилась и вообще никак не прореагировала на его слова. Селена посмотрела на Дрэйка. Тот скептически поднял бровь. В комнате вдруг стало холодно. Пламя свечей метнулось, словно налетел порыв ветра. Селена оглянулась, не открылась ли дверь, но все было по-прежнему.
Становилось все холоднее. Джой Мари начала вращать головой. Дрэйк крепче сжал Селене руку и напрягся, приготовившись действовать. Внезапно раздался звонок, и Джой Мари вздрогнула, точно он прозвенел прямо у нее под ухом.
Селена ответила на пожатие Дрэйка, оглядываясь, пытаясь понять, откуда исходил звук, но ничего не увидела.
Джой Мари, выпрямившись на стуле, заговорила низким, почти мужским голосом:
– Любимая, не волнуйся.
– Клод! – вскрикнула мадемуазель Висент, сильно сжав Селене пальцы. – Я приду к тебе!
– Нет. ТЫ должна жить. Ты слишком молода, чтобы идти за мной.
Глаза у Джой Мари оставались закрытыми, но губы двигались.
– Но я так хочу! Я не могу без тебя жить!
– Ты должна. Подумай о матери. Подожди, пока пробьет твой час. Но не раньше. Обещай мне это, любимая.
По щекам мадемуазель Висент текли слезы.
– Да! Я обещаю! Но ждать будет так не просто!
– Помни, я всегда буду тебя любить.
– Я тоже!
– А теперь прощай.
– Не прощай, а до встречи, – всхлипнула мадемуазель Висент и вытерла глаза платком. Джой Мари откинулась на спинку.
– Не отпускайте рук, – сказал Густав. – Энергия должна идти ровно. Мадемуазель, с вами все в порядке?
– Да. – Она плакала. – Большое спасибо. Я так вам обязана!
– Мы рады, что смогли вам помочь. – Густав посмотрел на Джой Мари. – Хочет ли сегодня еще кто-нибудь поговорить с нами?
Тишина.
– А мне никто ничего не хочет сообщить? – Селена пока не могла разобраться в происходящем, но хотела попробовать и эту возможность. – Исчезли мои друзья, и я хочу узнать, что с ними случилось.
– Есть ли конкретный человек, с которым вы хотели бы поговорить? – Теперь Густав смотрел на Селену.
– Нет. Я надеюсь, все они живы. – Джой Мари. Хочет ли кто-нибудь поговорить с Селеной? Снова тишина.
– Простите, – извинился Густав. – Заставить говорить мы никого не можем.
Селена кивнула, стараясь не смотреть на Дрэйка. Не было нужды спрашивать, что он обо всем этом думает. Но даже если это и мистификация, то великолепная.
– Пожалуйста, – проговорила мадам Джорджес. – Мне очень, очень надо поговорить с мужем. Нет ли чего-нибудь для меня?
Джой Мари молчала.
– Может быть, в следующий раз, мадам. – Густав снова извинился.
Мадам Джорджес кивнула.
– Я знаю, он захочет поговорить со мной, как только ему представится возможность. Я попробую еще.
– Хорошо, мадам. – Густав ободряюще и с симпатией посмотрел на нее.
Вдруг Джой Мари выпрямилась.
– Дрэйк, я хочу, чтобы ты о ней позаботился. Теперь, кроме тебя, у нее никого нет. Она в опасности. Ты знаешь, как я ее любил. – Голос Джой Мари был низким и грубым. – Вспомни гремучую змею на холме. Тогда тебе было десять. Сделай что угодно, только спаси ее.
Джой Мари замолчала и снова откинулась на спинку.
Комнату наполнил ледяной холод, и Селена почувствовала, что Дрэйк еще сильнее сжал ее руку.
– Вот, значит, как. – Дрэйк встал, выпустив руку Селены. – Если это шутка, то должен сказать, она мне не нравится. Я же просил не вспоминать моего брата в этом представлении.