– Ничего не могу с этим поделать, Гарет, – ответил отец Розы.
– Но вы должны вмешаться, милорд! Акасия может навредить Розе!
– Девочка надежно спрятана.
– Леди пыталась нанять меня, чтобы отыскать вашу дочь, милорд.
Лорд Джон отвлекся от игры с малышкой. Его лицо побледнело. Слова Гарета произвели на него сильнейшее впечатление.
– Этой ночью?
– Да, милорд, она обещала мне крупную сумму за какое-то особенное кольцо, которым владеет Роза.
– Кольцо с печатью Браервуда! И что вы ответили моей жене?
– Что я найду девушку.
Лорд Джон в ужасе отшатнулся.
– Значит, вы на самом деле наемный убийца, как все о вас говорят? А я-то надеялся, что это ложь!
– Послушайте меня! Уж лучше я найду вашу дочь, чем Акасия наймет кого другого, потому как другой человек, возможно, и убьет Розу ради денег, обещанных Акасией.
Лорд Джон молчал. Шмели умиротворенно гудели, ветерок доносил из ближних садов запах спелых яблок. Пожилой мужчина изучающе посмотрел на Гарета.
– Вы хотите сказать, что судьба Розы вам не безразлична?
– Как можно остаться равнодушным, когда беззащитная девушка подвергается опасности?
– Она вообразила, что любит вас. Вы знаете об этом?
– Слышал сегодня ночью. Акасия рассказывала об этом своей служанке.
– И что же вы намерены предпринять?
– Ничего, милорд! Надеюсь, ваша дочь скоро поймет, что ее фантазии несбыточны. Но лучше будет, если она дойдет до понимания этого сама. Я не позволю Акасии послать за кольцом кого-нибудь другого. Для достижения цели за столь огромную плату многим покажутся хорошими все средства, какой-нибудь подлец, пожалуй, может додуматься и до того, чтобы убить девушку.
Снова воцарилась напряженная тишина.
– Есть ли у вас шанс восстановить свое доброе имя, лорд Гарет?
Хок пожал плечами.
– Не знаю. Епископ Талворк – близкий друг короля. Нет смысла мне искать при дворе справедливости.
– Разве вы ищите справедливости?
Гарет подавил вскипавший гнев.
– Епископ Талворк и его приспешники погрязли в продажности и пороках. Они точат зубы и на мое поместье. Если бы не наглость епископа, я бы никогда не напал на церковные земли.
– Есть ли у вас влиятельные друзья, которые могли бы при дворе замолвить за вас слово?
– Когда-то были, сейчас нет. Но я не виню их. Однако… это важно для вас, милорд?
– Конечно! Видите ли, Гарет, мне бы очень хотелось, чтобы вы взяли замуж мою дочь.
Хок в недоумении остановился.
– Лорд Джон, в моем положении…
Не обращая внимания на его возражения, Пэдвик продолжал:
– Она хорошая девушка, правда, немного упрямая и вспыльчивая, но с ней можно ладить. Я только об одном прошу вас…
– Милорд!
Пэдвик протестующе остановил его:
– Вы должны держать ваш брак в тайне, чтобы Браервуд не постигла судьба Мастерсона и он не попал под церковное проклятие.
Возмущение Гарета росло.
– Это безумие! Что вы говорите, милорд!
– Но это единственный выход! Вы совершенно правы насчет Акасии. Ее мы не сможем остановить, раз уж она задумала погубить падчерицу. Я хочу, чтобы вы защитили мою дочь, женившись на ней. Охраняйте ее, пока не восстановите свои права. А тогда я буду счастлив и горд иметь такого зятя!
Гарет сжал кулаки. Лорд Джон, однако, был также упрям, как и его дочь.
– Милорд, я поеду к Розе и стану охранять ее. Не беспокойтесь, со мной она будет в полной безопасности. Но я на ней не женюсь.
– Некоторые детали вашего брака мы обсудим позже.
– Как поступить с кольцом? – спросил Гарет, пытаясь отвлечь Пэдвика от сумасшедшей идеи насчет брака.
– Лучше всего – заберите его у нее. Кольцо для Розы – источник беды. Пока оно у нее на пальце, ей всегда будет грозить опасность. Возьмите его, Гарет, и отошлите мне. Акасия никогда не узнает, что оно у меня.
– Сомневаюсь, отдаст ли мне девушка кольцо.
Лорд Джон улыбнулся.
– Вы покорили ее раз и навсегда. Вы заберете кольцо ради ее же блага. Только об одном прошу вас: не говорите ей, Гарет, что это я вас просил забрать у нее кольцо. Она не поймет. Еще подумает, я отбираю кольцо, чтобы передать его Акасии, и возненавидит меня за это! Я не переживу ничего подобного!
– А что она обо мне подумает?
– Вот это меня беспокоит меньше всего, потому как она вас просто обожает.
Гарет покачал головой. События закручивались с немыслимой быстротой, вовлекая его в удивительное положение. Все решалось без его участия и согласия, но тем не менее он чувствовал, что ему необходимо поддержать Пэдвика и защитить Розу, ничего не подозревавшую о кознях мачехи.
Наконец он сказал:
– Мне пора. Нужно ехать. Мой оруженосец вернет деньги, которые заплатила мне ваша жена.
Лорд Джон покачал головой.
– Оставьте их у себя. Считайте, это приданое.
– Но я не собираюсь жениться на вашей дочери, милорд!
– Тогда пусть это будет наградой за кольцо, которое вы перешлете мне.
– А вдруг я не смогу его заполучить? Лучше уж, милорд, подождите, пока не получите кольцо.
Пэдвик снова улыбнулся.
– Для человека, находящегося на грани разорения, вы чертовски неохотно принимаете деньги.
– Я беру только то, что зарабатываю делом.
– Отлично. В таком случае так и поступим. У меня есть друг. Его зовут Вьятт. Он живет в Стилгарте. Кстати, это совсем недалеко от Мастерсона. Я попрошу его заплатить вам, когда вы привезете кольцо ему. Но запомните: дочь ничего не должна знать о моем участии в этом деле!
Гарет согласно кивнул, хотя предложение лорда Джона совсем ему не понравилось.
– Милорд, а как быть о Акасией? Она ждет кольцо к Рождеству.
Лорд Джон сгорбился, лицо потемнело, печаль состарила его на глазах.
– С ней я все улажу сам, не беспокойтесь, – ответил он и добавил уже тверже: – А теперь в путь. Надо торопиться. Я напишу письмо Вьятту.
– Отлично, милорд!
– Гарет, – голос Пэдвика задрожал.
– Я слушаю вас.
– Будьте добры к моей дочери.
Хок кивнул и направился в сторону конюшни.
Гарет ехал один. Полуса он отправил в Мастерсон. Стало заметно прохладнее. С севера потянуло осенним сырым ветром. Гарет миновал широкую пустошь, покрытую кустами сухого вереска. Минуя болотные топи, он торопливо проезжал лес. По его расчетам через день он уже будет в монастыре святой Агаты.
На ночлег Хок остановился на постоялом дворе «Желтый Олень». Опасаясь воров и нередких в этих краях разбойников, спал он чутко и тревожно, на всякий случай рука лежала на мече.
Сквозь зыбкий сон он услышал довольно громкий шепот. В общей комнате сопели и храпели еще с десяток постояльцев.
– Его преосвященству хочется увеличить владения епархии, – приглушенно звучал мужской голос. – Мы можем присоединить к церковным землям Гилшир.
– Не получится! – хрипло ответил другой голос. – Гилшир покрепче Мастерсона!
Собеседник хмыкнул.
– Не скажи, Грифит! Мастерсон сейчас – совсем не то, что прежде.
– Что ты имеешь в виду?
– Хок подвергся церковному проклятию. Вот и соображай! Его рыцари разбегаются, как крысы с тонущего корабля. Люди устали. Бедные-несчастные ждут – не дождутся, когда же зазвонят церковные колокола, а они все молчат.
– Его преосвященство будет доволен, если все это правда.
– Мы принесем ему новость получше! К следующей Пасхе Мастерсон отойдет к землям епархии!
Двое долго еще шептались, но Гарет уже не слышал их. Внутри у него все кипело от гнева. Люди Талворка! Нет предела бесчинствам епископа! Мало того, что он убил его сестру, довел поместье до разорения, ему надо окончательно присвоить Мастерсон, чтобы у епархии было еще больше земель!
Нет! Он не отдаст Мастерсон! Гарет поклялся себе, что будет биться за него до последнего дыхания.
К полудню Хок добрался до монастыря. К воротам вышла монахиня, существо сердитое и раздраженное. Она погнала его прочь, сказав, что нет у них девушки по имени Роза, и объявив письмо лорда Джона подделкой.
Хок не расстроился ничуть и сразу же покорился. В небольшой рощице, невдалеке от монастыря, которую он заприметил еще по дороге, Гарет оставил коня. Пешком он вернулся к монастырю, на этот раз не остановившись у ворот. Высокие кроны старых яблонь были видны из-за глухой стены. Ему вдруг показалось, что именно в саду сейчас Роза.