— Почему?
— Ситуация щекотливая была — мы с ними судились. Первое время с бухгалтером общались, потом руководителям это перестало нравиться. Вы вообще в строительстве раньше работали?
— Нет.
Женщина снисходительно усмехнулась.
— Поработаете — поймете, почему документов не хватает.
— Все равно, почему выручка? Вы же деньги вернули…
— Да, но участки остались у них. Вы сначала документы почитайте.
— Возьму с собой все копии и дома посмотрю.
— Смотрите! — сухо ответила главный бухгалтер и с деланным безразличием уставилась в окно.
Вика, прихватив документы, вернулась к Мухину.
— Ну, что? — живо поинтересовался тот.
— Не знаю, Кораблева вроде все правильно сделала.
— Почему тогда нам эту сумму впихнули?
— Мне сначала нужно самой разобраться. Хочу в понедельник доехать до налоговой, может, что интересное узнаю. Вы не против?
— Разбирайтесь, — буркнул директор и уставился в окно.
В спортивной майке, темно-синих джинсах и вязаной кофте, скрывающей фигуру, Колесникова стояла перед стеклянными дверями здания инспекции. Она достала из сумочки зеркало и ватным диском тщательно стерла помаду, затем убрала волосы в хвост и еще раз придирчиво осмотрела себя. Теперь она вряд ли могла вызвать чью-то зависть или что-то столь же ненужное сейчас. Вспорхнув по ступенькам к двери, Вика постучала. Не дождавшись ответа, вошла. В разных углах чистой, уютной комнаты восседали три немолодые женщины, а попросту бабы.
— Мне бы Нину Анатольевну…
— Это я! — недовольно взглянула одна на некстати появившуюся посетительницу. В ее голосе слышалось раздражение.
— Я к вам по поводу этого решения, — неуверенно промямлила Вика, теребя в руках документ, — если вы свободны, конечно.
— Присаживайтесь, — чуть расслабившись, выдавила женщина.
Колесникова выдержала театральную паузу, собралась с духом и начала:
— Нина Анатольевна, с решением мы ознакомились, но, знаете, не все понятно…
— А что непонятно?
«Грубит — значит эффект маленький. Нужно усилить!» — подумала Колесникова и, сделав бровки домиком, нервно затеребила сумку:
— Вы сослались на статью, но там столько всего! И там в статье говорится о том, что все относится к расходам, — смущаясь и почти покраснев от собственной наглости, сообщила девушка.
— А нам непонятно, что это за платеж такой. Вы можете сказать? Я звонила вашему бухгалтеру, но та приехать и что-то объяснить отказалась, поэтому мы и вынесли такое решение.
Изобразив растерянность, Вика похлопала ресницами и виновато опустила голову. Потом просительно посмотрела инспектору прямо в глаза:
— Я вас прекрасно понимаю, но что же теперь делать? Я человек новый, сама еще разбираюсь. Хотелось бы вашу точку зрения знать. Вам виднее…
— Если бы это был какой-то штраф по договору или пени с расчетом. А так… Компенсация не пойми за что! — строго произнесла инспектор.
Ее наставительный тон подсказывал Вике, что все движется как по маслу.
— Вы правы, конечно, но… — помедлив, уточнила Вика, — разве нет никакой возможности что-то исправить?
— Решение по проверке вынесено!
Раздался тяжелый вздох просительницы. Пауза. Инспектор нерешительно добавила:
— Но если вы принесете расшифровку компенсации, то я провожу вас к начальнику. Что-нибудь придумаем…
— Ой, спасибо вам огромное! — девушка расплылась в счастливой улыбке и с благодарностью воскликнула: — Не знаю, что бы я без вас делала! Я выясню все и еще раз подъеду — хорошо?
— Подъезжайте, — по-матерински глядя на ее тонкие руки, пробормотала Нина Анатольевна.
Еще раз похлопав для полноты образа длинными ресницами, девушка удалилась.
Весенний ливень бил по стеклу и железу, глухим ревом доносясь с улицы.
«Не дойду!» — рассуждала Колесникова, глядя из автобуса на тьму, появляющуюся в проеме открытых дверей, выпускающих на улицу бедолаг-пассажиров. Автомобили с трудом виднелись из-под бурлящей массы, ехали тяжело, стараясь быстрее выпрыгнуть на обочину и там остаться.
Вика бросила тревожный взгляд на свои замшевые туфли. Недолго думая, она скинула их и запихнула в пакет, потом как можно выше закатала джинсы. Когда автобус остановился на нужной остановке, Вика прыгнула в лужу. Рядом что-то заурчало, небо разрезало огнем пополам и грохнуло так, что машины, оставленные возле дороги, заверещали, сливаясь в многоголосье.
«Давненько плавать не приходилось! Лишь бы на стекляшку не нарваться!» — крутилось в ее мозгу. Она, словно цапля, запрыгала в сторону дома. Возле подъезда заметила, как веселится над ее видом охранник.
Бросив пакет и сумку у порога, она скрылась в ванной. Вскоре раздался стук, потом хриплый голос брата:
— Блиночков напечешь?
Сердце от нежности затрепетало.
— Да, сейчас! — крикнула в ответ Вика.
Через минуту она уже была на кухне. Васька сидел напротив сестры и от нетерпения подпрыгивал на стуле. Он был похож на щенка, стучащего по полу хвостиком.
— Мусь, мне нужно порассуждать вслух, — выдохнула Вика, орудуя лопаткой. — Мне это хорошо помогает.
— Весь во внимании…
— Короче, есть две фирмы, строительные, которые друг друга уделывали как только можно. Наша и еще одна — мы сегодня там были. С директором. С ним тамошний финансовый директор даже разговаривать не стала, представляешь? Послала этажом ниже. К главбуху. Главбушка тамошняя тоже вокруг него прыгать не начала. В итоге наш Мухин сказал, что раз общего языка не находят, то ему делать там нечего.
— А ты?
— Включила «ромашку». Посадила Мухина обратно на стул, сказала, что это и в интересах той фирмы, — все равно потом бегать договариваться придется, только в состоянии аффекта. Короче, остановились на том, что вместе подумаем и решим, что делать дальше. Они нам свое решение предложат. Сегодня, кстати, успела еще к юристу и аудитору сгонять — у нас Пирожков в командировку на два дня уехал. Придется в выходные поработать!
— У тебя там много хвостов осталось?
— Нет, — улыбнулась Вика брату, выкладывая порцию румяных, маслянистых блинов на тарелку. — Зингерман с пеной у рта доказывал, что нужно судиться с налоговой. Странно! Зачем? Мало ли что нароют! Налоговой есть там к чему прицепиться.
— А юрист что?
— То же, что и аудитор. Пели в одну дуду. Правда, она нам хорошо помогла — разложила все нюансы судебных разбирательств по полкам. Пока ее слушала, у меня прямо картина нарисовалась, что делать нужно. Но почему-то выводы у юриста прямо противоположные. Я спорить не стала — и так спасибо. Сметаны будешь?
Банка гулко звякнула по столу. Вика с воодушевлением размахивала лопаткой, разглагольствуя дальше, иногда останавливаемая кратким Васиным «понятно».
— Что тебе понятно? — наконец хихикнула она, закончив рассуждать.
— Всё! — залихватски отрапортовал Василий.
— На ус наматываешь?
— Ага, — прогудел он в ответ, отправляя в рот очередной пышный блин.
На следующий день, с замиранием приложив трубку к уху, Вика услышала спокойный мелодичный голос секретаря, произносящий, что руководство их фирмы со своей стороны согласилось подписать дополнительное соглашение в той редакции, которая была предложена Колесниковой. Можно подъехать в любое время, чтобы забрать документ. Убедительная просьба — вернуть второй экземпляр обратно. Они надеются на дальнейшее сотрудничество и партнерские взаимоотношения…
Положив трубку, Вика повыла от удовольствия и через полчаса уже держала в руках новое соглашение.
На этот раз инспектор налоговой встретила ее благожелательно.
— Ну, что? Что-то везете?
Взяв из рук девушки документ, она внимательно прочитала его и, потрепав Вику за рукав, с удовлетворением заметила:
— Ну, вот! Совсем другое дело! Тут сумма штрафа совсем небольшая получается. Думаю, вам и так всё подпишут.
— Мы вам так благодарны! Вы знаете, у меня еще декларация за прошлый период на руках переделанная, ну, в связи с этим новым соглашением. Получается, мы в прошлом году вам переплатили. А нельзя ли нам как-то одновременно эти операции провести? Чтобы деньги туда-сюда не гонять?
Инспектор немного поразмыслила, затем по-рабочему выдохнула: