Роза подняла ее. «Ого, какая тяжелая!» Рыба – скользкая, живая, тяжелая – трепетала у нее возле живота, и это было очень странное, непривычное ощущение...

«Ладно, плыви себе...» – Роза осторожно опустила свою добычу в воду, и в этот момент сон ее закончился.

* * *

...Она открыла глаза и обнаружила, что уже утро.

– Ну и приснится же... – пробормотала Роза, отчетливо помня все те ощущения, которые охватили ее, когда она прижимала к себе рыбу.

В сны Роза не верила. Принципиально. Ни в вещие, ни в какие другие. Никогда не пыталась их толковать. Но этот сон был какой-то странный. Эта рыба упрямо хотела ей о чем-то напомнить. Или предупредить... Только вот о чем?

О чем могла Роза забыть, что такое важное она упустила из виду? Это странное трепетание в руках... Нет, это не рыбу она руками держала во сне, она ими словно обнимала свой собственный, ставший огромным живот, в котором билась новая жизнь. Именно таким было теперь ощущение...

Роза вскочила, охваченная каким-то мистическим ужасом, заметалась по комнате, словно ей не хватало воздуха.

Она вспомнила.

О том, о чем обычно вспоминают женщины в определенные моменты своей жизни. Спохватываются – и, напряженно морща лоб, принимаются считать...

Числа и даты. Дни и недели.

Числа и даты всегда обманывали Розу, дни и недели – никогда ничего не значили. Она столько раз считала их, столько раз загадывала, что, в конце концов, давно бросила это занятие. Она не верила числам!

«Значит, так... Шестого марта у меня был день рождения. И это был последний раз, когда Николай выполнял свой так называемый «супружеский долг»... Но в самом конце марта выяснилось, что это ничего не значило, – лихорадочно соображала она. – Значит, Николай тут ни при чем! А вот шестого апреля я в первый раз встретилась с Костей! Но тогда – вряд ли, а вот шестнадцатого апреля – это более вероятно... тогда мы встретились во второй раз, и это было так... А потом... потом, с начала мая, мы уже не расставались с Костей, и тут уж ничего посчитать нельзя, потому что каждый день, каждый день... Это, скорее всего, произошло шестнадцатого апреля!»

Ее трясло, словно в лихорадке, она с ног до головы покрылась испариной.

– Господи, помоги мне! Сделай так, чтобы в этот раз все сбылось! – прошептала она, прижав ладони к щекам. – Господи!..

А потом вдруг ее отпустило, стало холодно и тоскливо.

«Нет, ничего не будет! – в отчаянии подумала она. – Ни-че-го. Зачем зря надеяться...»

Она попыталась прислушаться к себе, к тому, что творилось у нее внутри. Ничего не творилось. И вообще не происходило ничего такого, что можно было принять за общепринятые симптомы беременности. Ну, кроме разве того, что все последнее время ей хотелось спать.

И эта рыба... Рыба ничего не значила, и только дикие, необразованные люди могли верить в сны! Тем более что появление рыбы в них, кажется, толковалось каким-то другим образом – насколько Роза могла помнить все эти суеверия...

Роза заставила себя подняться, быстро оделась. Через пять минут выскочила из дома – растрепанная, в джинсах и футболке, надетой задом наперед. О том, что она надела футболку задом наперед, Роза обнаружила только в аптеке, стоя перед зеркальной витриной. Повернула шею и с удивлением заметила у себя на спине выложенный мелкими стразами узор...

– Вам чего, девушка? – неодобрительно спросила ее пожилая аптекарша, стоя за прилавком.

– Дайте мне эти... тесты от беременности. То есть для беременности... В общем, определяющие ее!

– Сколько?

– Много! И самых разных! Чтобы уж наверняка...

Аптекарша пожала плечами:

– Пожалуйста...

Подобных тестов Роза за свою жизнь извела немало. Она их ненавидела за то, что они всегда показывали один и тот же результат. «И не надейся! – казалось, сурово говорили они. – Ничего нет и не будет. Нет в тебе другой жизни, ты – как пустыня, в которой не растет ничего!»

...Она, зажмурившись, разложила перед собой веером бумажные тесты, на которых должен был отразиться результат. Одна полоска – «нет», две полоски – «да». Всегда было – «нет».

Роза открыла глаза, готовая испытать приступ горького разочарования.

Две полоски. Везде было две полоски.

Она не поверила.

О такой роскоши и мечтать было нельзя и потому Роза – не поверила.

Это было невозможно.

Ну, как если бы выиграть в лотерею миллион... Нет, миллиард!

Это чья-то шутка!

Роза переодела футболку, причесалась. Снова вышла из дома... На окраине Камышей находилась поликлиника – вот туда она и направилась.

...В кабинете ультразвука развязный бородатый доктор намазал ей живот холодным гелем, принялся водить по нему сканером, одновременно вглядываясь в экран монитора, стоявший перед ним.

– Шесть недель, – равнодушно сказал он.

– Что?

– Я говорю – шесть недель у вас, не больше... – Он повернулся, взглянул ей в лицо. – Чего это у вас такой перепуганный вид, дамочка?

– Все в порядке, – сказала Роза, не слыша собственного голоса. Салфеткой стерла с кожи гель, села на кушетке. Доктор глядел на нее уже с интересом.

– Какая по счету беременность? – спросил он.

– Первая.

Он взглянул в карту, которую Розе несколько минут назад выписали в регистратуре, увидел дату ее рождения, присвистнул. Улыбнулся сквозь бороду – былая развязность куда-то исчезла.

– Что, поздравить вас... – Он снова заглянул в карту. – ...а, Роза Витальевна?.. Или как?

– Поздравьте, – она сама, первой, протянула ему руку.

– Поздравляю!

Роза спустилась вниз, в маленький сад при поликлинике, встала под кустами акации, уже обсыпанной мелкими желтыми цветами.

«Шестнадцатое апреля. В тот день Костя встретил меня на Мясницкой, и мы поехали в Камыши. Господи, столько солнца было в тот день! Недаром же мне показалось, что он какой-то особенный, этот день... Или я себе это внушаю?..»

Потом попыталась прикинуть, когда родится ее ребенок.

Скорее всего, в начале января.

Числа и даты. Дни и недели. Месяцы. Благословенная арифметика.

* * *

«Очень скоро я лучше узнал этот цветок. На планете маленького принца всегда росли простые, скромные цветы – у них было мало лепестков, они занимали совсем мало места и никого не беспокоили. Они раскрывались поутру в траве и под вечер увядали. А этот пророс однажды из зерна, занесенного неведомо откуда, и маленький принц не сводил глаз с крохотного ростка, не похожего на все остальные ростки и былинки. Вдруг это какая-нибудь новая разновидность баобаба? Но кустик быстро перестал тянуться ввысь, и на нем появился бутон. Маленький принц никогда еще не видал таких огромных бутонов и предчувствовал, что увидит чудо. А неведомая гостья, еще скрытая в стенах своей зеленой комнатки, все готовилась, все прихорашивалась. Она заботливо подбирала краски. Она наряжалась неторопливо, один за другим примеряя лепестки. Она не желала явиться на свет встрепанной, точно какой-нибудь мак. Она хотела показаться во всем блеске своей красоты. Да, это была ужасная кокетка! Таинственные приготовления длились день за днем. И вот наконец однажды утром, едва взошло солнце, лепестки раскрылись...»

(Сент-Экзюпери. «Маленький принц».)

* * *

Это был последний день пребывания Неволина в Дели. Вечерним рейсом он улетал в Москву, но на утро была намечена еще куча всяких дел.

...Он стоял за кафедрой в большом зале, переводчики-синхронисты в стеклянных будках занимались своей работой. В общем, обычный доклад, единственное, что немного отвлекало Неволина, – это широкие листья пальм, медленно качающиеся за высокими окнами.

Доклад он прочитал, ему стали задавать вопросы.

– Скажите, господин Неволин, какую роль играют информационные технологии в работе вашего конструкторского бюро? Можно ли назвать информатизацию и автоматизацию основным конкурентным преимуществом для такого высокотехнологичного предприятия, как ваше?

– Можно, – ответил Неволин, машинально поправив маленький наушник в ухе. – Меняется сам подход к процессу проектирования. Недавно мы подготовили группу для отдела организационного развития, которая уделяет большое внимание изучению бизнес-составляющих применения информационных технологий на нашем предприятии. Ведь резко изменить сложившуюся за шестьдесят лет структуру подхода к работе предприятия достаточно сложно.