Холли Рэйнер - Рождественские радости миллиардера (ЛП)

Мия допустила Терезу к макияжу, извиняясь за пополневшие щёки.

— Нет времени контурировать, — сказала Тереза. — Начало в пять. Джефф вот-вот взорвётся.

Джефф махал руками, создавая сцену перед детским домом. Показалось несколько детей, которые там жили, каждый из них держал в руках новую игрушку. Сердце Мии сжалось при виде их. Быстрый взгляд их глаз показал что-то невероятное: они все прониклись волшебным духом Рождества. Волнение из-за игрушек вызывало лёгкое головокружение, и съёмочная группа была помешан:

— Мы будем знаменитыми, — сказал один из мальчиков другим.

— Хорошо, Мия. Эфир через 5, 4, 3… - закричал Джефф.

Мия посмотрела за Джеффа, и увидела Джеймса, стоящего в своей привычной позе за камерами. Он всегда был рядом. Эти темные глаза улыбались ей.

Как только Джефф закончил отсчёт, на лице Мии сразу же нарисовалась знакомая улыбка, девушка положила ладонь свободной руки на свой живот. Впервые она позволяет общественности увидеть свою непривлекательную фигуру; последние несколько месяцев, когда были съёмки, она пряталась за столом.

Мия почувствовала, что её сердце наполняется этой радостью. После начала записи она двинулась через толпу детей, задавая им непростые вопросы, она спрашивала, какие игрушки они получили, что дети больше всего любят в Рождестве, о желаниях на Новый год. Она обняла детей после того, как они поговорили, ей хотелось взять каждого из них домой. Возможно, появление их на экране поможет с процессом усыновления, подумала она. Она знала, что где-то далеко её приёмные родители наблюдали за ней по телевизору, вспоминая тот день, когда впервые взяли её к себе и изменили её и свою жизнь навсегда.

После этого жители Портленда были приглашены оставить свои пожертвования на Рождество, Мия ещё раз одарила всех своей замечательной улыбкой и добавила на прощание:

— Я хочу пожелать всему Портланду сегодня счастливого Рождества. Это будет мой последний выпуск новостей на какое-то время, как вы уже поняли, и честно сказать, я буду скучать по вам больше, чем вы можете себя это представить. — она сглотнула. — Отмечайте праздники со своими близкими, берегите их. До скорой встречи.

— И, снято! — закричал Джефф. — Отличная работа. Все молодцы.

Мия посмотрела на своих коллег. На их глаза наворачивались слёзы. Она сняла свой микрофон, отдав его ассистенту и начала аплодировать. Команда присоединилась к ней, а затем и дети из детского дома. Джеймс быстрыми шагами подошёл к ней, чтобы обнять. Её сердце наполнилось такой невероятной любовью.

— Я нормально выглядела? — прошептала она. Слёзы скатывались с её щеки.

— Ты была великолепна, — ответил Джеймс, глубоко целуя её. На заднем фоне Тереза издала могучий свист.

Как только Мия рассмеялась, то почувствовала странное, внезапное ощущение глубоко внутри, в животе. Она немедленно панически посмотрела в сторону Джеймса.

— Начинается? — спросил он с оттенком страха в голосе. — Ребёнок скоро родится.

Мия нерешительно кивнула:

— Мы можем поехать в больницу?

— О, Боже мой! — это была Тереза, она показалась из-за камеры. Она поставила руки в боки и начала тревожно выкрикивать приказы. — Боже мой, садись в машину! Иди! Иди! Начинается!

Съёмочная группа разделилась, как в море корабли, повизгивая от волнения. Один оператор подпрыгнул в воздухе, отчаянно жестикулируя в сторону Порше. Празднование рождения ребёнка Джеймса и Мии уже началось.

Пару проводили до машины, и через несколько секунд Джеймс гнал по шоссе по направлению к больнице, где скоро появится новая жизнь.

Мия вцепилась намертво в руку Джеймса, как только они ворвались в больницу:

— Они сказали дышать, но я не знаю, как, потому что это так больно! — завизжала она, положив ладонь свободной руки на живот. — Иисус Христос!

Рядом с ней Джеймс прикусил язык, явно не сумев подобрать нужных слов, ибо просто не знал, что сказать. Он заверил её своим взглядом и утешительной улыбкой, что был рядом с ней, что он её слышал, что он бы приложил все усилия, чтобы помочь, если бы всё зависело от него.

Мия была погружена вовнутрь подсознания, она мысленно вернулась в тот получасовой драйв, в момент, когда её жизнь изменилась навсегда, и вспомнила, как человек, который сейчас станет отцом её ребенка, точно знал, что делать. В этом была своя красота и прелесть.

Часы в больнице, помутнение от боли. Мия причитала на больничной койке, морщась от криков. Её голосовые связки взрывались внутри. Между схватками она дразнила Джеймса, говоря, что, вероятно, потеряет свой великолепный голос ведущего новостей после этого.

— Я думаю, я бы нанял тебя в качестве ведущего новостей, даже если бы ты кричала в камеру весь день, — пошутил Джеймс. — Ты делаешь это лучше, чем кто-либо другой.

— Мне не нужны фальшивые комплименты, — засмеялась Мия. — Я знаю, что выгляжу ужасно.

— Ты прекрасна, — сказал Джеймс, целуя её. — И посмотри. — он показал пальцем в сторону окна, снег начал падать с неба. Снежинки были повсюду, делая больницу настоящим снежным шаром. — Ты помнишь тот день, когда я привёз тебя в больницу после того, как ты упала в обморок?

— Ты имеешь в виду, после того, как я рассказал миру, что беременна? — засмеялась Мия. — Было впечатляюще.

Джеймс провёл рукой по влажным волосам Мии, заправил их за уши. Её улыбка проглядывалась между розовых щёк.

— Я сказал тебе, что был здесь только для тебя, на сто процентов. И я никогда не откажусь от сказанного. Уверен в этом, — мягко сказал он.

— Кто теперь из нас сентиментальный? — засмеялась Мия. Её лицо вновь исказилось от схваток.

— Рождество, в конце концов, — сказал Джеймс. — Время для сантиментов.

— И время сидеть с членами семьи, говорить о политике, как ты и рассказывал, — дразнила Мия. Она сжала его руку под гнётом очередной схватки. Как только девушка сжалась от боли, медсестра осмотрела её и сказала, что она будет рожать до полуночи. Как раз перед Рождеством.

Мия едва ли помнила рождение ребёнка; она запомнила жгучую боль, большой, внутренний хаос. Она вспомнила, что Джеймс подбадривал её, потирая руки, а пот хлестал из каждой её поры. И тут она заметила, без каких-либо фанфар, что мир вдруг остановился. Она увидела сына.

Медсестра держала на руках ребёнка, и Мия почувствовала, что её веки дрожат. Её сердце сильно билось. Она сделала это: она произвела своего ребёнка на свет, и это был самый прекрасный подарок, который она когда-либо получала.

После того, как малыша помыли, медсестра принесла ребёнка, завернутого в пелёнки, чтобы Мия и Джеймс увидели сына. По щекам Джеймса текли слёзы, Мия передала ребёнка ему в руки. Он был настолько крошечным, что едва ли выглядел больше предплечья Джеймса.

— Я не понимал, как это всё будет, — прошептал Джеймс. — Я мог представить себе много вещей. Но я не мог понять всей сути.

Ошеломлённая от всего произошедшего, Мия посмотрела на часы на стене. Время после полуночи. За окном падал Рождественский снег. В руках Джеймса их малыш сморщил свой крошечный носик.

— Счастливого Рождества, семья, — прошептала Мия.

Джеймс посмотрел на часы, стараясь не двигаться слишком быстро со спящим на руках ребёнком:

— Уже, — сказал он. — И в правду. Счастливого Рождества.

Сердце наполнилось невероятными чувствами при виде их: её мужчина и её сын:

— Как думаешь, это может быть первое Рождество, которое тебе по-настоящему нравится? — спросила она.

— Должен сказать, что никакой другой день, до или после, не затмит этот, Мия. Я люблю тебя. Я люблю нашего сына. — он наклонился к ней, крепко держа ребёнка на руках. Уставшая, она прильнула к нему. Джеймс крепко обнял их обоих. Это был семейный кокон, полный неограниченного тепла, уюта и любви.

— Как назовём его? — спросила Мия шёпотом. Она не смогла остановить водопад слёз.

Джеймс задумчиво нахмурился, прервав объятья:

— Глядя на него теперь, вспоминая все имена, о которых мы говорили, он выглядит как Даниэль. Как думаешь?

Мия посмотрела на сморщенное лицо крохи. Она кивнула, зная, что каждая проведённая минута с ними словно подарок:

— Малыш Денни, — прошептала она. — Добро пожаловать в этот мир. И Счастливого Рождества.