– Знаешь, а ты действительно ловко от них избавился, – произнесла Женевьева и сняла часы, положив их на столик, стоящий рядом с красным кожаным диваном. По негласному соглашению они избегали находиться в спальне, по крайней мере, сейчас.
– Думаю, они с легкостью это переживут, – вздохнул Дрю и опустился на диван. – В следующий раз выберем другой столик. Митци и Майрон точно не те друзья, которых мы ищем.
– Согласна с тобой. Вообще этот курорт рассчитан на пары, которые имеют проблемы в сексуальной близости, а у них, кажется, совершенно нет проблем в данной области. Зачем они только приехали? – Женевьева осторожно села на диван рядом с Дрю так, чтобы между ними оставалось некоторое пространство.
– На самом деле, Митци поделилась со мной, что Майрон решился именно на этот курорт только потому, что в это время года здесь открывается прекрасный вид на горы, – Дрю положил папку с интимными упражнениями на колени, но так ее и не открыл. – Им показалось очень интересным провести здесь рождество, так как они не хотели оставаться на праздники с его семьей. Видимо дети Майрона не одобряют Митци. Думаю, большинство из них всего на несколько лет ее старше.
Женевьева кивнула.
– Ох, ну в этом есть смысл, – неожиданно внутри нее что-то надломилось, Женевьева больше не могла выносить окутавшее их напряжение. – Ладно, дай мне папку и давай покончим с этим, – заявила она, забирая ее из рук Дрю и открывая список упражнений. – Мы должны выполнить сегодня как минимум два пункта, с чего желаешь начать?
Дрю подарил ей невинный взгляд.
– Я думал, мы собирались устроить вечеринку с переодеванием. Или ты передумала?
– Дрю! Это не смешно, – но, несмотря на это заявление, уголки губ Женевьевы все равно дернулись в улыбке. Хорошо, что он все еще видел в этой ситуации хоть что-то смешное. Это все упрощало, даже если это и было невероятно неловко.
– Ладно, ладно, – Дрю поднял руки в жесте «не стреляй в меня». – Если честно, то я так и не определился. Мы должны заниматься этим две ночи подряд, а значит, нам придется выполнить большую часть списка. Поэтому я тут подумал... что было бы лучше, если бы каждый из нас выбрал по одному пункту. А после их выполнения мы ляжем в постель и поиграем на камеру, затем хорошо выспимся, а проснувшись, возьмемся за следующие.
– Считаю это справедливым. Значит, сегодня каждый из нас выбирает по одному упражнению, – Женевьева посмотрела на список в руке и помолилась, чтобы Дрю не выбрал пункт с взаимной мастурбацией или съедобными красками для тела. – Ну, мы только что поужинали, а значит, пикник отпадает, – пробормотала она. – Поэтому думаю, что дыхание в тандеме звучит более привлекательно.
– Ладно, тогда я голосую за несексуальные прикосновения и разговорные упражнения, – улыбнулся Дрю. – Или ты думала, что я выберу легкий бандаж, не так ли? А может быть съедобные краски для тела?
– Я… – Женевьева почувствовала, как ее щеки покраснели, но Дрю в ответ только засмеялся и покачал головой.
– Я просто дразнил тебя. Думаю, нам лучше продвигаться медленно, особенно учитывая то, как ты подпрыгиваешь каждый раз, когда я к тебе прикасаюсь.
– Эй, я стала намного спокойнее реагировать, – возмутилась Женевьева. – И, кроме того, это совершенно не означало, что я не хотела, чтобы ты ко мне прикасался. Я… – она замолчала, осознав, что именно говорит.
Дрю разразился тихим глубоким смехом, от которого по спине Женевьевы пробежали горячие искры.
– Не волнуйся. Давай начнем дыхательные упражнения, а затем выполним следующий пункт… ну, в спальне, – Дрю пожал плечами, словно сожалея. – Просто я считаю, что там нам будет удобнее.
– Все в порядке. Итак... как же нам это сделать? – Женевьева сама ответила на свой вопрос, открыв номер страницы указанной в списке, и стала читать вслух инструкцию.
– В нашем суетном мире легко упустить тот факт, что присутствие родственной души в вашей жизни подобно кислороду, которым вы дышите, а воздух это и есть сама жизнь. Чтобы продемонстрировать это, один партнер должен глубоко вдохнуть и припасть к губам своего напарника. Первый выдыхает, а второй вдыхает. Так дышать нужно до тех пор, пока вам не понадобится глоток свежего воздуха, при этом помните, насколько важна для вас вторая половинка.
– Ладно, звучит довольно просто, – улыбнулся Дрю. – Хорошо, что во время ужина нам не подавали блюд с луком.
– Мм, да. Это хорошо, – тихо пробормотала Женевьева. Она прекрасно осознавала, что им придется заниматься чем-то непристойным, но, в конце концов, в ней тлела надежда отложить это хотя бы до второй ночи. Когда Женевьева наткнулась в списке на упражнение «дыхание в тандеме», то почему-то решила, что это будет какое-то занятие из раздела йоги, где они будут вместе учиться правильно дышать.
«Ладно, пора покончим с этим. Упражнение не должно быть хуже их поцелуя. На самом деле поцелуй был не так уж и плох, скорее он был… волнителен».
Подняв взгляд, Женевьева заметила, что Дрю внимательно за ней наблюдал.
– Готова? – тихо спросил он, обнимая ее за плечи. Он был все еще одет в темные брюки и белую рубашку, в которых щеголял на официальном ужине в «Сосновом раю». Впрочем, Дрю успел сбросить с себя пиджак и галстук. Две верхние пуговицы его рубашки оказались расстегнуты, открывая соблазнительный вид на крепкую грудь.
– Хм, да. Начинай, – сцепив пальцы на коленях, Женевьева постаралась взять себя в руки.
– С удовольствием, – голос Дрю стал низким и соблазнительным, а из пронзительных голубых глаз исчезло все веселье. Наклонившись, он сильнее стиснул Женевьеву в своих объятиях. – Расслабься, Женевьева, я не кусаюсь.
– Знаю. Прости, – на самом деле она была напряжена не потому, что боялась его прикосновений, а потому что сгорала от нетерпения.
«Не может быть, чтобы я настолько сильно желала этого!»
И все же так оно и было.
– Выдохни, – приказал Дрю. – Я буду дышать с тобой.
Женевьева последовала его указанию, стараясь игнорировать то, как от его низкого повелительного тона, между ее бедер растеклись жар и влага. Когда Дрю приподнял подбородок Женевьевы, она закрыла глаза и разомкнула губы, приготовившись принять все, что он хотел ей подарить.
С губ Дрю сорвалось теплый порыв воздуха, и Женевьева почувствовала аромат шоколадного мусса, который он выбрал на десерт. Она глубоко вдохнула, а затем выдохнула, задаваясь вопросом, уловил ли Дрю запах малинового сорбета, съеденного во время ужина.
Видимо ему понравилось ее дыхание, так как после очередного вздоха он не просто выдохнул вновь, а с нетерпением прижался к ее устам. Женевьева почувствовала нежное поглаживание языка, каждое движение которого было переполнено страстным желанием.
«Не стоит отвечать ему», – подумала Женевьева и вернула ласку.
Дрю тихо застонал и еще крепче сжал ее в объятиях, совершенно забыв о дыхательных упражнениях. Они были поглощены друг другом точно так же, как и с утра, только в этот раз рядом не было никакого постороннего псевдо-терапевта, который бы мог их прервать.
Женевьеве казалось, будто биение ее сердца отдавалось в каждой клеточке тела, и из-за этого у нее просто перехватило дыхание. Соски болезненно напряглись, а киска намокла и набухла от возбуждения.
Да что с ней не так, если она реагирует подобным образом? Неужели она настолько изголодалась по сексу? Или в ней говорило гораздо более глубокое влечение к Дрю, чем она когда-либо позволяла себе признать?
Если она не перестанет действовать так неосмотрительно, то они в итоге зайдут очень далеко. Слишком далеко.
Несмотря на то, что Женевьева совсем не хотела так поступать, она все же отстранилась от Дрю.
– Прости… – прошептала она, тяжело дыша, встречаясь с его потяжелевшим взглядом, и прижала руку к бешено колотящемуся сердцу.
– И ты меня. Я немного... увлекся, – ухмыльнулся Дрю, при этом, совершенно не выглядя раскаявшимся. – Мы должны постараться и разыграть для Филлипса сценку, не так ли?
– Верно, ты абсолютно прав, – пробормотала она, поспешно кивая. Женевьева заметила, что большая часть розовой с шоколадным вкусом помады, которую она нанесла прямо перед ужином, теперь красовалась на его лице и губах. Потянувшись к Дрю, она хотела вытереть помаду, но удивилась, когда он поймал ее руку и нежно поцеловал ладонь.