Эвангелина Андерсон - Рождество хищницы

Дрю использовал темный шоколад на ее внешних складочках, а затем склонился, чтобы слизать краску.

Женевьева подавила стон, который зародился в ее горле, когда Дрю коснулся ее плоти и принялся облизывать ее киску. Это было невероятно жаркое, эротическое зрелище, видеть его между своих ног, его широкие плечи лишь сильнее раздвигали ноги Джен, когда он ласкал ее лоно. Она почувствовала некоторое облегчение от того, что Дрю, по-видимому, не собирался заходить дальше, но в тоже время ее охватило разочарование – клитор Женевьевы трепетал от нужды, но хотя Дрю был полностью поглощен ее киской, ему удавалось не дотрагиваться до ее внутренних губ.

«В любом случае, только к лучшему, что он не сделает этого», – убеждала себя Джен. Это было бы слишком смущающим, слишком личным. Так что хорошо, что он остановился на этом.

Но стоило ей подумать о подобном, как крик разочарования был готов сорваться с губ, а Дрю остановил свои ласки и, оторвавшись от нее, вновь сел.

Руки Женевьевы болели от того, что она так долго держала их над головой, а на ладонях, скорее всего, будут синяки, потому что она изо всех сил цеплялась за кованое изголовье кровати.

– Ты... теперь ты закончил? – прошептала она, голос Джен прозвучал чуть выше, чем ей бы хотелось.

Дрю подарил ей легкую полуулыбку и ответил вопросом на ее вопрос.

– Ты уже кончила?

– Эм… – Женевьева неуверенно извивалась, желая свести ноги вместе.

– Нет, не кончила, – ответил за нее Дрю. – Так что, не и я не закончил. На самом деле, я только начал. Теперь раздвинь ноги чуть шире, детка – я хочу рисовать внутри тебя.

О, Боже! В этот раз Женевьева знала, что должна была сказать нет, но каким-то образом не могла запретить Дрю хоть что-то. С тихим стоном Женевьева распахнула бедра еще шире, наблюдая за тем, как он аккуратно пальцами раздвинул внешние губы ее киски. Второй рукой, Дрю обмакнул кисть в шоколад и принялся, охлаждая и щекоча ее плоть, вырисовывать круги вокруг напряженного клитора.

– Дрю! – задохнулась Джен, когда он снова и снова окунал кисть в банку, чтобы затем терзать ее нежный бутон этими безумными ощущениями. Сердце в ее груди колотилось с такой силой, что она почти не могла дышать, а железные перекладины под пальцами были такими твердыми и горячими. Боже, сколько еще она сможет вынести?

Но закончив, наконец, рисовать, Дрю нахмурился.

– Что... что не так? – спросила Женевьева, пытаясь говорить нормально, но потерпела неудачу. Ее голос ее был высоким и прерывался – голос женщины заведенной настолько, что она едва могла дышать – и Джен ничего не могла с этим поделать.

– У нас тут маленькая проблема, детка, – Дрю посмотрел на нее, все еще продолжая хмуриться. – Кажется, ты настолько мокрая, что краска не ложиться на твою кожу. Видишь? – он отложил кисть и провел двумя пальцами по ее трепещущим внутренним складкам. Подняв руку, Дрю показал Джен, какими блестящими и влажными были кончики его фаланг.

– Оо! – Женевьева почувствовала вспышку стада и смущения. Это была одна из причин, по которой Чарльз никогда не проявлял интереса к оральным ласкам, на которых настаивал Дрю. Бывший муж утверждал, что она всегда была слишком мокрой, и это отталкивало его, потому что было грязным.

Женевьева отчаянно попыталась свести ноги, но Дрю обхватил ее за бедра, без усилия удерживая их распахнутыми.

– Эй, все хорошо, Джен, – прошептал он, явно уловив ее беспокойство. – Это же не плохо – на самом деле, это чертовски сексуально, – подтверждая свои слова, Дрю положил два пальца, которыми он провел по ее киске, в рот, и с явным удовольствием облизал их. – Ммм… – его глаза были полузакрыты, когда он снова посмотрел на нее. – Такая вкусная – я знал, что такой ты и будешь.

– Ты... что ты имеешь в виду? Ты думал о том, какой я буду...

– Какой ты будешь на вкус? Какие звуки будешь издавать, когда я опущусь между твоих ног? – Дрю приподнял бровь и послал Женевьеве ленивую ухмылку. – Дьявол, да, я фантазировал об этом. И теперь я, наконец, могу узнать – как только мы решим маленькую проблему с красками для тела.

– Но... Я не знаю, – начала Женевьева. Она слегка ужаснулась, узнав, что Дрю мечтал о ней до этого... но также она ощутила, что лишь еще сильнее завелась и почувствовала себя польщенной. Она всегда считала себя слишком взрослой для своего ассистента, но, похоже, он сам так отнюдь не считал.

– Ну, а я знаю – и знаю, что мы собираемся делать дальше, – твердо сказал Дрю.

– Знаешь? И что? – Женевьева не могла поверить, что вела подобные разговоры, будучи полностью обнаженной, когда Дрю сидел на коленях между ее бедер, рассматривая ее киску.

– Это, – без предупреждения Дрю поднял баночку с молочно-шоколадной краской и вылил ее тонкой струйкой прямо между губ киски, полностью покрывая ее внутренние складки сладким липким сиропом.

– Дрю! – Женевьева задохнулась, когда он отставил емкость на прикроватную тумбочку. – Ты... я...

– Ах... ох... – он вновь бросил ей ленивую усмешку. – Кажется, я тут напачкал... думаю, что мне стоит убрать за собой.

Затем Дрю наклонился и, широко раскрыв губы киски, провел по ней языком, прикосновение было таким долгим и обжигающим. Он скользил по всему ее лону, обводя чувствительный клитор, посылая разряды чистого удовольствия через все тело Женевьевы.

– О. Дрю! – выдохнула она, а затем ее руки каким-то образом выпустили прутья изголовья, вместо этого вцепившись в волосы Дрю. Джен ждала, что он сделает ей выговор, как было пару раз до этого, когда она пыталась опустить руки. Но он только жадно зарычал и снова лизнул ее киску, на этот раз уделяя особое внимание ее клитору, вновь и вновь кружа языком вокруг нежного маленького бутона.

– Ах! – застонала Женевьева, подаваясь ему на встречу, не в силах ничего с собой поделать. Те несколько раз, когда Чарльз пытался ласкать ее подобным образом, решившись спуститься к ее киске в первые годы их брака, не шли ни в какое сравнение с тем, что сейчас делал Дрю. Он поглощал ее киску, как будто она была самая вкусной вещью, которую он когда-либо пробовал – словно он был зависим от ее вкуса. Язык Дрю, казалось, был повсюду, то кружа, то крепко надавливая на клитор, а затем опускался ниже, чтобы окунуться в лоно, точно желая стереть все следы шоколадной краски, которую Дрю вылил на Женевьеву чуть раньше.

Джен крепче сжала густые черные волосы Дрю, поднимая бедра, бесстыдно предлагая ему себя.

«Боже – обожеобожеобоже! Это ощущается так хорошо! Так потрясающе!» – проносились мысли в ее голове, пока Женевьева неслась навстречу своему оргазму. Дрю поклялся, что заставит ее кончить сегодня вечером, и внезапно, после того времени, что показалось ей часами, когда он дразнил ее, Джен оказалась на самой грани. Но ей было нужно что-то... что-то еще, что-то еще, чтобы подтолкнуть ее к краю.

– Дрю, – выдохнула она, извиваясь под ним. – Я хочу... Мне нужно...

Казалось, он понял ее прекрасно. С низким рыком, вибрации от которого, казалось, пронзили все киску, Дрю ввел глубоко в нее два длинных сильных пальца и принялся толкаться ими в лоно. Одновременно с этим, он втянул чувствительный клитор между губ и принялся ласкать его языком, заставляя тело Женевьевы сотрясаться.

– Оо! Боже, Дрю, да! – задыхалась она, не в состоянии остановиться. – Да! Пожалуйста, да!

Оргазм пронесся сквозь Женевьеву, более глубокий и насыщенный, чем тот, который она получила предыдущей ночью, когда он просто терся об нее. Это было удивительно... удовольствие, подобного которому Джен не испытывала еще никогда в жизни, и оно распространялось в каждую ее клеточку, словно солнце взорвалось внутри, порождая суперновую звезду. От кончиков волос до пальцев на ногах – каждую часть ее тела пронзило наслаждением.

А затем, до того как она успела хоть что-то осознать, Дрю скользнул по ней вверх, прижав к кровати.

– Дрю? – Женевьева посмотрела на него, ее глаза неожиданно распахнулись еще шире от страха, когда она почувствовала твердую длину члена, прижимающегося к ее животу. – Ты сказал... ты обещал...

– Расслабься, детка, – Дрю посмотрел на нее, его глаза сверкали. – Мы собираемся просто притвориться, помнишь?

Происходящее совсем не казалось Женевьеве притворством, особенно когда она чувствовала, что длинный толстый ствол раздвигает опухшие губы ее киски. Но, хотя он скользил вдоль нее самым интимным образом, Дрю даже не пытался войти в лоно своим членом. Вместо этого он остался между ее бедер, потирая ее чувствительный клитор своим стержнем, толчок за толчком, пока Джен не почувствовала, что внутри нее начал зарождаться еще один оргазм.