Олегу «удалось» стать сиротой в день совершеннолетия.
Он потом много размышлял на эту тему: почему именно в этот день? И очень скоро понял: это был подарок матери — ее смерть.
Она не могла это сделать раньше, иначе бы Олега забрали в детский дом. И позже тоже не могла — она не хотела задерживаться в этом мире ни на секунду.
Поздно вечером, возвращаясь домой, он увидел толпу людей в сквере, напротив подъезда. Его окликнул сосед:
— Олежа, поди сюда! Мать твоя удавилась…
Она лежала на траве, видимо, веревка оборвалась.
Но о смерти матери он узнает поздно вечером. А днем его ждали совсем другие события.
Олег тогда уже учился в университете на втором курсе и свой день совершеннолетия он мечтал отметить наедине с Катей. Они пошли в пельменную и заказали три порции на двоих. Катя предлагала парню пригласить друзей и отпраздновать где-нибудь на природе, но у Олега были другие планы. После чая с ватрушкой Олег встал на колено и предложил Кате стать его женой. Это было второе предложение руки и сердца.
Первое он сделал после пятого класса. Они только закончили учебный год, сдали учебники, Олег проводил девочку до подъезда и признался:
— Я очень тебя люблю! И хочу, чтобы ты стала моей женой!
Катя пожала плечами:
— Женятся только взрослые!
Олег с ней согласился:
— Тогда вырастем и поженимся! В восемнадцать?
— Да, давай в восемнадцать, — спокойно согласилась Катя.
Ждали ли они этот день? Олег — так уж точно. Больше всего на свете он хотел назвать Катю своей женой. И когда он стал совершеннолетним, он решил не ждать ни секунды.
Но девушка только засмущалась и сказала:
— Я бы с удовольствием, Олежек. Но ты же знаешь, как к этому отнесутся мои родители.
Родители Кати от него пытались отделаться все десять лет, пока дети учились в школе и сидели за одной партой.
Это был единственный раз, когда Катя пошла «против системы» и держала оборону. Они читали ей нотации и все время ставили ультиматумы.
Когда Катя поступила на физмат, родители вдруг перестали ее доставать. Катя думала, что они просто устали доказывать дочке, что ее отношения с «мальчиком из неблагополучной семьи» ни до чего хорошего не доведут. Или они смирились с выбором дочки. Сколько можно воевать?
Но она ошиблась. У ее родителей были другие планы и способы донести дочери, что она совершает ужасную ошибку.
И вот сейчас Марк задал Кате вопрос:
«Тебе неприятно об этом вспоминать?»
Катя улыбнулась и поняла, что может спокойно говорить о прошлом.
«Уже нет. Два года назад я решила начать новую жизнь. И делать только то, что ХОЧУ! А не то, что НАДО!»
Он думал, что ей ответить, а она начала печатать, и он увидел ее сообщение:
«Мне вообще кажется, что не со мной это было. Потому что я не понимаю, как я могла ТАК жить».
Марку нравилась ее откровенность. Очень нравилась, и он спросил:
«Как ТАК?»
Катя не отвечала, но оставалась «в сети», и Марк был уверен, что она думала, как правильно сформулировать. И не ошибся, она ответила:
«По собственной воле делала то, что не хотела».
Мысли в голове Марка путались. Как змеи роятся в беспорядке, так и он не мог понять, что у нее спросить, чтобы понять главное — почему она ТАК жила.
Может быть, она услышала этот самый вопрос и ответила:
«Все проблемы из детства. Веришь?»
Марк не знал, что ответить. У него было прекрасное детство: заботливые родители, которые до конца своих дней пронесли светлое чувство любви в своих сердцах, и к сыну относились с огромным трепетом. Возможно, они даже переборщили с любовью. Но это лучше, чем если бы они ее недодали бы. Правда, все его женщины считали его эгоистом, и эта причина наверняка была родом из детства.
«Мне, наверное, повезло. Меня очень любили родители. А тебя?»
«Не знаю…»
Родители Кати были сдержанны в отношениях, а к дочери предъявляли огромные требования. Иногда ей казалось, что она робот. Когда она заходила в квартиру, то совершала одни и те же действия, не нарушая алгоритм: сначала разуться и обувь положить в обувной шкаф, затем помыть руки и вытереть их специальным полотенцем, раздеться, повесить одежду на вешалку, надеть домашнюю, разобрать портфель, ненужные учебники сложить в шкаф, нужные отложить стопочкой на столе. Потом уже можно идти и перекусить. Если была домработница, то она накрывала на стол. Если ее по каким-то причинам не было, то на кухне тоже был свой алгоритм действий: не все тарелки и чашки из кухонного шкафа можно было использовать, хлеб нарезался специальным ножом, сидеть за столом надо было с ровной спиной и даже ногу на ногу нельзя было закинуть — оказывается, в этой позе искривляется позвоночник.
Марк тяжело вздохнул и спросил:
«Тебя били?»
«Нет. Ни разу. Со мной проводили беседы. Меня учили быть самой лучшей и делать то, что надо. Только кому надо? Я тогда этого не понимала. Просто надо…»
Марк понял, что Кате необходимо выговориться. Видимо, он именно тот человек, который примет эту ее исповедь. «Бедная девочка!», — думал он, ей даже не с кем поделиться.
А Катя не могла себя остановить, ей давно хотелось рассказать о том, что она поняла и как к этому дошла. Это случилось месяца через три, как погиб Олег и она узнала о его второй семье.
Она пыталась поведать это маме, пришла к ней, как к подруге, и поделилась:
— Я поняла, что живу так, как не хочу. И поэтому собираюсь все поменять!
— Ты это о чем? — не поняла Светлана Николаевна.
— О том, что я хочу заниматься тем, что мне нравится.
— И что же это? Надеюсь, не твое писательство?
— Именно оно!
— Катерина, когда ты уже повзрослеешь? — мать схватилась руками за голову. — Возвращайся немедленно на мясокомбинат!
— Мама, ты меня не слышишь? Я не хочу больше занимать им.
— Но так нельзя! Ты взрослый, ответственный человек!
— Да. И я решила продать бизнес и посвятить свою жизнь тому, что мне нравится.
— На своем писательстве ты денег не заработаешь! И «Шанель» не купишь! — уже кричала Светлана Николаевна.
— Ничего страшного, похожу в обыкновенной одежде.
— Я не позволю! Не позволю продавать мой мясокомбинат! Хочешь писать — пиши в свободное время, а днем, будь добра, работай и развивай бизнес.
Через секунду Светлане Николаевне стало плохо, она взялась за телефонную трубку и вызвала неотложку. Все, как обычно: истерика, неплохое актерское мастерство, и ее дочь делает то, что хочет мать. Но не в этот раз.
После смерти Олега и осознания, что она у него была не единственной женщиной, в голове Кати что-то поменялось. Сначала она убедилась, что вся ее прошлая жизнь — это фарс. Эта жизнь была навязана ее родителями. Они жили по своим канонам и именно эти же правила внушили ей.
Катя написала Марку:
«Ребенок в детстве не имеет достаточно критического мышления, чтобы самому оценить ситуацию и принять решение. И выходит, что ребенок поступает так, как хотят родители. И это, наверное, правильно, если они говорят не трогать спички, потому что это опасно! Но ведь еще они говорят: ты будешь заниматься математикой и физикой, потому что надо! НАДО! Кому надо, Марк?»
Он не нашел ничего другого, как ответить ей правду:
«Им. Родителям».
Катя прочитала его сообщения и вышла из программы.
Марк сразу почувствовал, что она сейчас плачет. Высказалась, и ее прорвало. И он написал ей:
«Не плачь, пожалуйста».
Она прочитала его сообщение и попросила:
«Я немного… хочется… чтобы пожалели. На ручки ужасно хочется, прижаться и хныкать… Я никогда этого не делала раньше. Потому что была БОЛЬШАЯ девочка…»
У него сердце защемило от такой правды. Даже не стесняется. Не строит из себя крутую бизнес-вумен. А ведь она была такая. Марк много о ней уже узнал и кучу похвальных статей в интернете нашел. Идея мясокомбината была ее, отец поначалу возглавил, но только потому, что сам потерял работу. Дочери тогда было всего двадцать два года, совсем девчонка, но занялась бизнесом по-взрослому и подняла его, открыла более тридцати филиалов по всей стране, заработала кучу денег. А сейчас ей этого не надо, и она просто хочет на ручки.