— Честно? Да.
— Он какой-то… ну… страшный. У него лицо очень мрачное.
— Господи, Пирогова! Он просто серьезный молодой человек. Ты сама подумай — у кого в его годы ты видела машину? Ну, конечно, это не «Волга» и не «Жигули», но для нашей местности все равно очень даже солидно!
— Ты права… А мне Ваня нравится, — неожиданно призналась Валя и засмеялась — она только что поняла это, и открытие удивило ее саму.
— Ну, на вкус и цвет, как говорится… — тоже засмеялась Лида. — Как тебе мой костюмчик, а? Черт, надо было сразу в таком виде здесь у забора встать! А теперь они уж ни за что не вернутся! Я думаю, мы им какими-то чучелами показались…
— Очень милый костюмчик…
На Лиде были юбка и рубашка из яркой красной ткани в мелкий белый горох.
— Ты вообще знаешь, на кого похожа? — воодушевленно добавила Валя. — На Мэрилин Монро. «В джазе только девушки» смотрела?
— А ты, а ты… Ой, я даже и не знаю, на кого ты похожа! — воскликнула Лида. — Знаешь… ты ни на кого не похожа, ты сама по себе — особенная! Валька, как же все хорошо!
— Ага, стоило проехать мимо старому «Запорожцу», и мы уже до потолка прыгаем! Лидка, они не вернутся.
— Ну не сегодня, так завтра, — бесшабашно махнула рукой Лида. — Не завтра, так послезавтра… Еще целая куча времени до конца лета!
— Ты слышишь?
— Ой, правда… Они назад едут!
В облаке пыли медленно возвращался желтый «Запорожец».
— Привет! — высунулся в окно Иван, слегка краснея. — Скучаете, девушки?
Лида фыркнула и отвернулась.
— Скучаем, — просто ответила Валя. — А вы что, нам что-то интересное хотите предложить?
Она сама себе поразилась — надо же, как бойко она разговаривает с этими почти незнакомыми ребятами!
— Хотите прокатиться? — серьезно спросил Илья, наклоняясь вперед.
— Хотим, — сказала Валя. — А вы куда?
— Да мы просто так, никуда. Хотите, сами маршрут придумайте, — сказал Иван. Он нравился Вале все больше и больше.
— До пруда, может быть? — глядя в сторону, незнакомым жеманным голосом произнесла Лида.
— Можно и туда…
В заборе одна из досок отходила — отведя ее в сторону, подруги вылезли на улицу. Ваня вышел, откинул кресло, на котором сидел, вперед, чтобы девушки могли залезть на заднее сиденье.
— Прошу…
Машина, тарахтя, поехала вперед.
— Я Илья… — представился «культурист». — А это Иван рядом. А вы вроде как Люда и Валентина?
— Не Люда, а Лида. Лидия… — поправила Лида небрежно. — А быстрее нельзя ли?
Первое время они совершенно не знали, о чем говорить. Потом смущение потихоньку исчезло, но говорили в основном только Валя и Ваня. Лида напряженно молчала, глядя с загадочным видом в окно, а Илья, судя по всему, особой разговорчивостью не отличался.
— Девчонки, а вы меня, что ли, не помните? В прошлом году, на Иволге…
— Да-да, ты нас семечками угощал! — засмеялась Валя.
— А вы давно здесь?
— С двадцать шестого… А вы?
— Мы со вчерашнего дня… Илья вот, правда, ненадолго — через три дня ему экзамены сдавать…
— Пятого июня вернусь, — вдруг вставил Илья. — А потом девятого опять в Москву уеду… Всего четыре экзамена. Туда-сюда, надоело уже…
— А почему бы в Москве не остаться? — спросила Лида. — Так же гораздо удобнее.
— В Москве обстановка не та, — сдержанно произнес Илья, глядя на дорогу. — Особо не позанимаешься…
— Почему? — заинтересовалась Лида. Поскольку Илья промолчал, за него ответил Иван:
— Две малогабаритные комнаты и младшая сестра, у которой зубы режутся.
— Младшая сестра? — удивилась Валя. — Какая большая разница в возрасте у вас!
— Ну и что, — пожал плечами Илья и добавил чуть презрительно: — Родителям захотелось. На старости лет…
Опять помолчали.
— На кого ты учишься, Илья? — спросила Лида.
— На историка. Истфак..
— Что такое истфак? — переспросила она. — А, поняла — исторический факультет…
— А музыка у вас в машине есть? — оживилась Валя. — Вон же магнитола… Что, не работает?
— Почему же, очень даже работает… — солидно произнес Илья. — Иван, поставь что-нибудь.
— «Модерн Токинг»! — закричала возбужденно Валя. — Есть у вас? О, его, Иван, пожалуйста!..
Магнитола не сразу проглотила поцарапанную и склеенную кассету.
— Класс… — пробормотала Лида, откидываясь назад, на пыльную плюшевую спинку сиденья. — Обожаю эту песню.
— Даже можно погромче, — с удовлетворением произнесла Валя.
— Курите? — спросил Илья и, не оглядываясь, протянул назад пачку сигарет.
— Нет! — испугалась Валя. — Тут знакомых полно, увидят, маме скажут… а она мне, между прочим, уже несколько раз про рак легких рассказывала…
— Господи, Пирогова, ты прямо детский сад какой-то на выезде! — возмутилась Лида. — Да кто увидит-то? Вон тут лес сплошной кругом… Дайте мне.
Ловким движением она вытащила сигарету из пачки и закурила — зажигалка лежала тут же, на заднем сиденье.
Иван подмигнул Вале:
— А мы с тобой самые правильные!
Илья, зажав в пальцах дымящуюся сигарету, ожесточенно крутил руль. Дорога была неровной, в ухабах и рытвинах, и старенький «Запорожец» с трудом преодолевал их.
Заливался Томас Андерс, пахло табаком и лесом, и почему-то Вале стало очень хорошо, хотя она совершенно не выносила сладковатого дыма этих болгарских сигарет. Может быть, так хорошо было потому, что они ехали с Лидкой в машине, играла ее любимая музыка, а впереди, полуобернувшись, сидел Ваня, похожий то ли на молодого декабриста, то ли на воина восемьсот двенадцатого года?
Наконец впереди показался пруд.
— Приехали! — сказал Илья.
«Запорожец» чихнул и остановился. Иван помог девушкам выбраться из салона.
— Вообще-то, это не пруд, а озеро, — сказала Валя, подходя к берегу. — Мне дед рассказывал, только я забыла, почему это именно озеро…
А что, есть разница? — удивилась Лида, садясь на поваленное дерево. — Мальчики, можно еще сигаретку…
— Конечно! — горячо воскликнула Валя. — Разница очень большая! Только я забыла, какая именно… Ой, Лаптий, сколько же можно курить, ты прямо меня всю продымила… Если мама заметит, то это будет конец — еще одну лекцию про рак легких я не выдержу!
— А как этот водоем называется? — спросил Илья, тоже садясь на дерево.
Теперь Валя разглядела его лучше — он был высокого роста, атлетического телосложения и, кажется, действительно интересный. Во всяком случае, Валя теперь могла понять подругу, которой парень нравился. Темные, почти черные волосы прядями падали ему на высокий бледный лоб. Джинсы, выцветшая голубая футболка, на шее — было заметно — крест на потемневшей серебряной цепочке.
— Без названия, — пожал плечами Иван.
— Нет, название, кажется, есть, — вспомнила Лида. — Помню, кто-то говорил, что это Марьин пруд.
— Да, точно, я тоже про это помню! — подхватила Валя. — Как будто тут сто лет назад какая-то Марья утопилась. Ну, здесь раньше деревень вокруг много было…
— А отчего она утопилась? — спросил Иван, поворачивая к ней улыбающееся лицо.
«Валя и Ваня…» — опять кольнуло в ее сердце.
— Разумеется, от несчастной любви, — важно ответила она. — Она его любила, а он ушел к другой. Вот и утопилась.
— Дура какая, — с презрением произнесла Лида.
— Не дура, а сумасшедшая, — процедил сквозь зубы Илья. — Истероидная личность.
— Что? — не поняла Лида. — Ну, в общем, да, истеричка…
Вале вдруг по неизвестной причине стало жаль неизвестную Марью.
— А если она его так сильно любила? — насупилась она. — Мне кажется, нам этого не понять. Потому что мы все такие современные и много умных слов знаем… а любить не умеем.
— Господи, Пирогова… — Лида сделала вид, что зевает. — О чем ты. Это же совершенно неинтересно… Ребята, Валька у нас ужасно романтичная — у нее фантазия работает будь здоров! Такие истории иногда придумывает…
— Вы знаете еще, что про этот пруд легенда ходит, как будто в нем до сих пор русалка живет? — перебила подругу Валя. — Она, эта Марья, в русалку превратилась…
— Я оперу в театре смотрел. Похожий сюжет, — вспомнил Иван. — Там еще мельник был.
— Нет, это совсем другое… Вот послушайте… «Он, смеясь, ответил мне-. „Встретимся в аду“… О глубокая вода в мельничном пруду, не от горя, от стыда я к тебе приду. И без крика упаду…» — угрожающе продекламировала Валя.
Илья с каким-то странным выражением, сквозь прищур, посмотрел на нее.